Ветераны
Шрифт:
— Что я помню о войне… — задумчивым эхом отозвался ветеран Снейп. — Помню, сижу я в Визжащей хижине… Сижу и думаю, КАК Я ВАС ВСЕХ НЕНАВИЖУ! — рявкнул он.
Первый ряд придвинутых к ветерану стульев мгновенно очистился от слушателей.
— Ненави-ижу тебя, Альбус, подлец старый, ненави-ижу тебя, Том, сукин сын, — смакуя и растягивая слово «ненавижу», сказал Снейп.
Бывший шпион схватил за шкирку Гриффиндорскую Кошку и уставился ей в глаза.
— И тебя тоже ненавижу! Кто меня трусом обозвал, а? У меня гастрит и радикулит,
Обиженно взмяукнув, Кошка извернулась в цепкой стариковской руке и выскользнула, оставив в ладони Героя полфунта шерсти.
— Профессор Снейп, — занервничала деканша. — Вы отвлеклись, сэр. Вы как раз начали рассказывать про Визжащую хижину.
— Сижу я в гребаной хижине, — со вздохом продолжил Герой, вытирая пальцы о кресло. — И думаю, КАК же я вас всех ненавижу, — тоскливо прошептал он.
Гриффиндорская Кошка сердито задрала хвост и демонстративно покинула гостиную.
*
Гостиная Слизерина
Декан Слизерна, Баркус Флинт (сын отважного капитана квиддичной команды Маркуса Флинта) ничем не походил на своего отца и даже не унаследовал от того любовь к квиддичу, но это его не огорчало. Больше всего Флинту-младшему хотелось быть похожим на бывшего декана Слизерина, снискавшего славу Ужаса Подземелий. К несчастью, ничто в его внешности не вселяло страха — несмотря на черную мантию и скопированную у предшественника стрижку каре, больше ничем походить на профессора Снейпа не удавалось. Мантия упорно не желала пугающе развеваться и висела на округлом тельце Флинта понурой попоной. Байроновская бледность никак не ложилась на розовощекое лицо декана, а курносый нос, напоминающий свиной пятачок, не внушал ученикам должного ужаса. Красиво летящий (в его, Баркуса, понимании) по коридорам декан не знал, что смахивает на запутавшегося в одеяле поросенка, а вовсе не на летучую мышь и, на свое счастье, не знал, что за глаза получил прозвище Баркус Свин.
Сейчас декан Слизерина был по-настоящему зол. Слизеринские скауты дали маху — вместо того, чтобы пригласить на праздник его давнего кумира, приволокли чахлого очкарика Поттера.
«Тоже мне, герой, — раздраженно думал Флинт, разглядывая потерявшегося в большом кресле тщедушного старичка с торчащим ежиком белых как снег волос. — Соплей перешибешь, смотреть не на что! Божий одуванчик! Неужто за сто лет нельзя было зрение подрихтовать? Говорят, если б не Снейп, мелкий очкарик сроду бы Волдеморта не одолел! Небось, не зря его из Аврората вытурили. Где его орден Мерлина? И рубашка магловская, тьфу, позорище!»
— Расскажите нам о Финальной Битве, мистер Поттер, — вежливо сказал он вслух. — Что вы помните?
— Помню, стою это я возле Визжащей хижины… — дребезжащим тонким голосом начал ветеран, глядя в широко распахнутые от любопытства глаза юных скаутов.
В гостиную вбежала Кошка и радостно атаковала ногу Героя в мешковатых магловских брюках.
— Ой, кошечка, — Поттер нагнулся и подслеповато всмотрелся в кошачью
— Так что там с Визжащей хижиной? — нетерпеливо спросил декан, раздражаясь на сентиментального старика. Сюсюканья и телячьих нежностей Свин не любил и всеми силами поддерживал среди своих скаутов дух сурового стоицизма.
— Стою это я возле Визжащей хижины, — лаская кошку и на глазах покрываясь шерстью, продолжил Поттер. — И думаю, КАК Я ВСЕХ ЛЮБЛЮ!
— Хреновый нам ветеран достался, — разочарованно зашептались слизеринцы. — Никакой он не герой, старый пердун и кошатник! Волдеморт от смеха умер, не иначе!
— И так мне всех жалко стало, — слезливо-дрожащим голосом рассказывал старичок. — Друзей жалко, Сириуса жалко, Седрика Дигори, Дамблдора…
Его плечи подозрительно затряслись.
— Так что там в Визжащей хижине? — скрипнул зубами Флинт.
— А что в Визжащей, — шмыгнул носом Герой. — Стою я возле хижины и думаю, что я, конечно, всех люблю… — он помолчал, нежно перебирая шерсть на кошачьем загривке. — Но больше всех ЛЮБЛЮ СЕВЕРУСА СНЕЙПА!
Поттер посмотрел невидяще счастливым взглядом сквозь столпившихся вокруг скаутов и улыбнулся. Пары верхних зубов у Героя недоставало. А может, и больше.
— А дальше что было? — подбодрил рассказчика мелкий Малфой.
— Как что было? — рассеянно осмотрелся по сторонам ветеран. — Любовь, конечно.
*
Гостиная Гриффиндора
— Не верю, что вы так уж нас ненавидели! — горячилась глава факультета.
— Еще как! — скривил губы Снейп. — А вас до сих пор ненавижу, Грейнджер!
— Я вам жизнь спасла! — возмутилась деканша. — Кто вам дал антидот после укуса Нагини?
— А какая сволочь подлила туда амортенцию? — зло прищурился ветеран.
Лицо профессора Грейнджер пошло красными лапчатыми пятнами. Скауты захихикали.
— Все равно не сработало, — опустила глаза деканша. — Как в зелье попал лобковый волос Поттера, ума не приложу, — с горечью прибавила она.
— Поттер и подбросил, придурок, — проворчал Снейп. — Откуда ему было знать, что я его и без всякой амортенции… это самое… Не ненавижу.
— Не будем об этом, профессор, — нервно захрустела артритными пальцами декан Гриффиндора. — Что дальше-то было, в Визжащей хижине?
— Сижу я в чертовой хижине, — Снейп откинулся в кресле и прикрыл глаза. — И думаю, как же я всех… кроме Поттера… ненави…
Не договорив, седовласый ветеран свесил голову на бок и задремал.
*
Гостиная Слизерина
— Значит, сидим мы с Волдемортом на Кингс-Кросс, — глядя в пространство выцветшими зелеными глазами, предавался воспоминаниям Герой. — Умирать, сами понимаете, никому неохота.
— Вы ничего не путаете? — с подозрением спросил Флинт. — В учебнике написано…