Вьетнамский иммельман
Шрифт:
– А попал? – уточнил Хваленский.
– Не видел, – пожал плечами вьетнамец. – Он в облако влетел, снаряды следом. Может, я подбил его?
– Может быть… – капитан по рассказам бывалых людей знал, что «Фантом» – машина феноменально крепкая, и может вернуться на базу даже на одном двигателе и с кучей пробоин. Вряд ли несколько снарядов стали для янки фатальными…
Вскоре гости улетели. Хваленский проводил их взглядом и сказал Базилио:
– Я в сборочный цех. Можешь идти обедать.
– Спасибо, товарищ
– И ребят отыщи. Тоже, небось, жрать хотят.
«Сборочным цехом» советские специалисты называли между собой ангар, где собирались МиГи. Вьетнамским техникам столь тонкую работу не доверяли; считалось, что лучше будет, если самолет соберут и отладят русские – так он верней летать будет, благо они его лучше знают. Поэтому вьетнамцев обучали в ходе обслуживания уже готовых машин, – а в ангаре появлялись только свои, советские спецы.
Капитан обсудил с главным техником кое-какие вопросы и попросил его одолжить фотокинопулеметов, в просторечии именуемых ФКП. По сути дела, это были видеокамеры, установленные в носовой части самолета и фиксировавшие результаты стрельбы из пушки. Включались они автоматически при нажатии гашетки и на протяжении нескольких секунд снимали все происходящее перед самолетом. После боя оставалось только проявить пленку, чтобы получить доказательство уничтожения цели.
– Зачем они тебе? – удивился техник.
Хваленский объяснил, и техник расплылся в улыбке:
– А, тогда без проблем! Все сделаем.
– Спасибо, Серег.
Капитан нашел укромный уголок и вскрыл секретный пакет с инструкциями, который накануне получил в Ханое. Ничего особенного там не было: Москва предупреждала, чтобы по возможности капитан следил за действиями вьетнамских летчиков и отчитывался о замеченном: как применяют самолеты, какие сложности возникают, какие тактические приемы наиболее действенны… Заодно напомнили, чтобы советские летчики без лишней нужды не вступали в бои с американцами.
– И из-за этой херни я ездил в Ханой? – мысленно плюнул Хваленский. Сунув бумаги в планшет, он позвонил метеорологу:
– Привет, Хо, не подскажешь, что там завтра с погодой?
– Буря будет, – лаконично ответил вьетнамец. – Дождь, облачность сильная, ветер. Не летаете.
– Спасибо. Бывай.
Он положил трубку и вышел из ангара, – и словно вынырнул из сухой прохлады подземелья во влажную удушающую жару. Парило, как в бане. Все живое затаилось. Ни ветерка, ни движения, – только с востока надвигались хмурые чернеющие облака.
«Похоже, Хо был прав…» – подумал Хваленский. «Будет буря…».
Глава 10. Карибский кризис
…Дождь лил третьи сутки. То усиливаясь, то утихая, он не прекращался ни на минуту. Казалось невероятным, что в облаках может
Полеты, конечно, приостановили. Лейтенанты проводили с вьетнамцами теоретические занятия, а капитан пропадал в сборочном цеху, где техники собирали последние полученные «Балалайки». Вася, заглянув как-то по срочному вопросу в ангар, увидел среди «двадцать первых» пару МиГ-17, с которыми почему-то возились не вьетнамцы, а свои, советские технари.
– Привет, ребята, – поздоровался Вася. – Где капитан, не знаете?
– Здорово, Вась! Тут он где-то был… – отозвался техник, копавшийся в турбине. – Погоди, сейчас вернется… – он вытер руки ветошью, обменялся с Васей рукопожатием и критически осмотрел движок. – Все союзничков тренируете?
– А то, – усмехнулся Вася. – Гляжу, они вам тоже работы подкинули…
– Да не… – отмахнулся техник. – То капитан подкинул. Хочет из них мишени сделать, оружие опробовать. Вот мы и херачим помаленьку.
– Мишени? – переспросил Вася, разглядывая латаный-перелатаный самолет. – Как они действовать-то должны?
– Ну, кто-то из вьетнамцев взлетает на ней, стопорит рули – и катапультируется. Самолет сам по себе летит какое-то время по прямой. А капитан сбивает, – пояснил техник. – Обычных-то радиоуправляемых мишеней нема, вот и изгаляемся. Эти машины все равно уже списали, даже восстанавливать не хотели…
– Понятно… Извини, Дим, капитан пришел, – Вася разглядел в глубине ангара Хваленского и поспешил к нему.
– Бывай, – техник вздохнул и снова повернулся к самолету.
Вечером, когда все занятия закончились, лейтенанты вернулись к себе в хижину. Капитан прибыл чуть позже. Ашот в это время чистил пистолет, сидя за столом, а Вася с Володей играли рядом в шахматы.
– Вольно, – шутливо произнес капитан, входя в хижину. Сбросив мокрую плащ-палатку, он сел на свою койку и стал что-то записывать в блокнот.
– Товарищ капитан, может, к нам за стол подсядете? – предложил Ашот, ловко собирая пистолет. – А то ж на койке неудобно писать…
– Можно, – Хваленский перебрался за стол. – Вот что, парни, если хотите письма домой отправить – пишите сейчас. Утром Вован в Ханой поедет, передаст их в наше посольство. Только не вздумайте писать, где именно служите и чем занимаетесь. Военная тайна все-таки.
– Во блин! – Вася от радости стукнул себя кулаком по коленке. – А я как раз спросить хотел про это самое… Ребята, бумаги ни у кого не завалялось?!