Вето на брак
Шрифт:
— Я не продаю себя!
— Верно. Отдаешься задаром. Что ж, пойдет и так.
— Нет, не пойдет! Никогда не пойдет! Ты сам расскажешь про все Пилар или мне лучше сделать это?
Маноло презрительно фыркнул.
— На твое усмотрение. Могу лишь сказать, что ты не сильно ее удивишь.
— Блефуешь! — яростно выпалила Граси. — Я не верю ни одному твоему слову! Думаешь, все вокруг такие же тупые и бесчувственные, как ты сам?
— Я отнюдь не таков, каким ты меня представляешь. Разве я не достаточно ясно сказал? Пилар не любит меня.
— Извини, но
— С нежностью?
— Да, и уж поверь, она говорила от всего сердца!
Маноло лихорадочно соображал, о ком еще могла Пилар отзываться с восхищением. Неужели о Чарли? О, если бы знать наверняка… Если между этими двумя существуют какие-то чувства, я заставлю Пилар признать это и тогда, независимо от наших дальнейших взаимоотношений, обрету свободу. Тут-то я и возьмусь за Граси, заставлю ее раскаяться в своей самонадеянности, сделаю так, что она не сможет прожить без меня ни дня… И в конце концов женюсь на ней. А уж потом, когда клиника будет полностью в моих руках, холодно объявлю, что она никогда и ничего не значила для меня, и это накажет ее за заносчивость.
— Быть может, — сказал он, — что, говоря якобы обо мне, Пилар имела в виду кого-то другого…
Как же Граси хотела, чтобы это было действительно так! Тогда она меньше корила бы себя, что переспала с женихом мачехи.
— Придумываешь себе оправдание?! — насмешливо спросила она.
— Я не оправдываюсь, — ответил он спокойно, — так как заранее знал, что, изменив Пилар, не причиню ей боли. Надо полагать, ты тоже знала об этом, иначе как объяснить, что ты оказалась в постели с женихом собственной мачехи?
— Я не верю тебе, — уверенно заявила она. — Ты намеренно лжешь мне!
— Я просто хочу избежать участи жертвы мошенничества, которая уже однажды была мне уготована семейством Науресов. Что касается того, веришь ты мне или нет, то, по-видимому, у нас с тобой разные понятия о правде.
— Поэтому, мы больше не верим друг другу.
Неожиданно для себя Граси произнесла это с глубоким сожалением. Маноло насупился.
— Ты можешь проверить. Для этого тебе придется только спросить Пилар о нашем с ней договоре.
— Для начала ты сам расскажешь мне об этом, а потом я посмотрю, насколько ваши истории совпадают.
— Пилар нужен был человек, который смог бы быть всегда рядом и обеспечивать ей тот уровень жизни, к которому она привыкла, а…
— А тебе нужен был доступ к клинике?
– подхватила Граси. — Но знай, у тебя ничего не выйдет, ведь теперь тебе придется считаться и со мной!
Нервная судорога пробежала по лицу Маноло.
— Никогда!
Какие еще козни он вынашивает? — испугалась Граси.
— Что же ты сделаешь, женишься на нас обеих? Или… — тут ее голос чуть не сорвался, столь внезапна была эта страшнейшая из догадок, — или сделаешь меня своей любовницей, с тем чтобы заполучить обе части наследства моего отца?
Маноло невозмутимо пожал плечами.
— Ты серьезно думаешь, что я на такое способен?
— Да! — всхлипнула она, срываясь на истерику. — Ты ведь поэтому меня соблазнил? Думал, что получишь все сразу и будешь спокойно наслаждаться прелестями жизни за наш счет?
Маноло в бессильной злобе сжал кулаки.
— Судя по тому, что ты способна представить такое, у тебя хитрый извращенный ум. Твой отец гордился бы тобой сейчас.
Не помня себя от ярости, Граси подскочила к нему и прежде, чем успела осознать, что делает, почувствовала, как ее рука с силой опускается на лицо Маноло в звонкой пощечине.
— Не смей трогать моего отца! Он уже умер, а потому не может защитить себя. Твой, по крайней мере, жив и может хотя бы сожалеть о случившемся.
На мгновение Маноло показалось, что он начинает терять самообладание, поддаваясь порыву несдерживаемой ярости. Его отец жил лишь потому, что изо дня в день надеялся на возмездие. И мысль о том, что Науресы могут еще раз принести старику неприятности, заставляла содрогаться любящее сыновнее сердце. Сейчас надо было лишь удостовериться в связи между Пилар и Чарли. Тогда можно спокойно передать Пилар в надежные мужские руки и вплотную заняться Граси.
— Строишь из себя невинность? Что ж, тебе неплохо удается использовать шарм и напускную простоту. Впрочем, тебя не за что винить. Чего еще можно ждать от женщины, воспитанной проходимцем? И теперь ты, стало быть, хочешь обвинить меня в том, что я соблазнил тебя. Разве ты сама не хотела этого? По-моему, мы были единодушны в наших желаниях. Кстати, к твоему сведению, я вовсе не собирался делать тебя своей любовницей. Я не большой поклонник мазохизма, и, между прочим, никогда не использую секс для достижения каких-либо целей. Конечно, кроме собственного удовольствия… Несмотря на то, что на этот раз к нему примешивается весьма неприятный осадок.
Униженная его спокойствием и сарказмом, Граси почувствовала, как слезы обжигают глаза. Что-то подсказывало ей: необходимо уходить, прежде чем она полностью выдаст себя слезами.
— Можешь говорить обо мне что угодно. Мне все равно, что ты обо мне думаешь. Но, знай, я все расскажу Пилар, чтобы расстроить эту дурацкую свадьбу. Ты же солгал, когда сказал, что между вами нет никаких чувств! Подло солгал, чтобы затащить меня в постель!
— Вижу, мне так и не удалось тебя переубедить. Поэтому что-то отрицать с моей стороны будет просто бессмысленно, — ответил Маноло сдержанно.
— Ты самый жестокий мужчина на свете. Да ни одна женщина по собственной воле не выйдет за тебя!
Его глаза потускнели от злости.
— Скорее ни один мужчина не возьмет тебя в жены. Впрочем, тебе лучше уйти, прежде чем мы оба окончательно выйдем из себя.
Граси молча направилась к двери, представляя, в какой кошмар может превратиться их жизнь, если она позволит Маноло остаться с Пилар.
Сев в машину, она дрожащими руками вставила ключ в зажигание, как вдруг почувствовала, что кто-то открывает дверцу, а в следующий момент рука Маноло уже вытаскивала ключ.