Везёт же людям!
Шрифт:
Миха (растерянно). А билет?
Петр Николаевич. Возьмите. Он ведь ваш.
Корнелия (не веря ушам). И нам ничего не будет?
Петр Николаевич. Я же сказал — спокойной ночи!
Ребята (обрадованно, наперебой). Спокойной ночи! Спасибо!
Маша. Спасибо, Петр Николаевич.
Уходят счастливые. Петр Николаевич гасит свет, идет в свой кабинет. Некоторое время в учительской темно. Затем у двери
Вспыхивает яркий свет.
Эн-А. (в испуге). А-а!
Друг против друга стоят Петр Николаевич и Нина Александровна.
Эн-А. Вы?
Петр Николаевич. Интересно, дадут мне сегодня поспать или не дадут?
Эн-А. Как вы здесь очутились? Вы же в Москве.
Петр Николаевич. Да вот, прилетел по недомыслию раньше времени, а на двери квартиры записка: «Осторожно, полы покрашены». А в кабинете у меня диван. А вы?
Эн-А. Увидела среди ночи свет в учительской, заволновалась и…
Петр Николаевич. Можете не волноваться, билет цел.
Эн-А. Вы… вы знаете?
Петр Николаевич. Владельцы приходили за ним.
Эн-А. Этого еще не хватало. (Кинулась к шкафу.)
Петр Николаевич. Успокойтесь, там его уже нет.
Эн-А. Как?!
Петр Николаевич. Я им отдал.
Эн-А. Вы с ума сошли!
Петр Николаевич. Да нет, пока не жалуюсь.
Эн-А. Я с таким трудом его добыла…
Петр Николаевич. И напрасно. Билет их?
Эн-А. Да, но…
Петр Николаевич. Пусть они и решают.
Эн-А (после паузы). Ну, Петр Николаевич, если бы это сказала Ирина Анатольевна… Но вы… Поразительно!
Петр Николаевич. А что, собственно, плохого сделала Ирина Анатольевна? Пришла в школу в брюках? Ведь и в министерстве так ходят, даю вам честное слово, сам видел! Урок провела в парке, а не в классе? Опять же, честное слово, я ей даже позавидовал. Вот, молодец! Такая жарища, а мы все паримся в душных кабинетах.
Эн-А. Давайте, давайте! Заигрывайте! Потакайте! Сегодня они шапки с прохожих срывают, а завтра будут головы отрывать.
Петр Николаевич. Шапки срывают не ученики, а преступники. Зачем же путать, Нина Александровна…
Бежит из школы Катька. Ей навстречу Человек в защитных очках.
Человек. Пожалуйста, скажите, это есть улица Весенний?
Катька. Ага!.. А вы кто?
Человек. Ну, как говорить… Я есть человек.
Катька.
Человек. Нет, я не есть артист. Я есть инженер… Только особенный… Как говорить?.. Огневой инженер.
Катька. Ракетчик?
Человек. Нет ракетчик… Когда в небе огонь. Очень много огонь. Сверкает. Искрит. Вертит. Красный, синий, зеленый. Красиво! Очень красиво!
Катька. А, салют!
Человек. Нет… (Вспомнил нужное слово.) Фейерверк!
Катька. Фейерверк? Это же — во! Я в кино видела.
Человек. Вот я есть инженер-фойерверкер.
Катька. Это же красотища какая! Это же чудо какое!
Человек в защитных очках улыбается. Треплет ее ласково по щеке, уходит. Катька долго смотрит ему вслед.
А на другом конце улицы ведут между собой разговор два брата.
Вербов. Так вот, старичок!.. Телеграмма от наших Черноморов. В среду прилетают.
Игорь. Слава тебе, господи! Надоело жрать по ресторанам.
Вербов. А вы все играетесь?
Игорь. Да, знаешь, развеселая такая игра.
Вербов. Игрушку второй раз еще не отобрали? (Игорь вынул из кармана бумажник, из него билет, продемонстрировал молча, дунул на него, аккуратно вложил в бумажник.) О-о!
Игорь. Вот так-то, Юрий Леонидович!
Вербов. И что думаете с ним делать?
Игорь. Делить, наверное, придется. Обложили со всех сторон.
Вербов. Твоя доля рублей двести?
Игорь. Да, сущий пустячок!.. Вот если бы другое провернуть…
Вербов. Один получает все?
Игорь. Смотри-ка, сообразил!
Вербов. Гены, старичок, гены!.. А что мешает?
Игорь. Сам колеблюсь. Шанс маловат — один на тридцать. А так все-таки двести достанется. Еще столько же — и электрогитара. Правда, самая дубинистая.
Вербов. А гитара твоей мечты?
Игорь. Ну это и вовсе не реально! Шестьсот, семьсот… Вот если только родные-знакомые… (Смотрит на брата с надеждой).
Вербов. Ты мой лозунг знаешь?
Игорь. Хочешь жить — умей вертеться?
Вербов. Что ты, старичок! Вертеться — пошло! Это значит, кто-то другой тебя крутит. Не-ет!.. «Хочешь жить — умей вертеть!» Другими вертеть!.. Вот сумей уговорить свою зелень разыграть билет. И сразу же сведи меня со счастливчиком.