Везунчик
Шрифт:
Я сбегал в ближайшую аптеку, подыскал на сгибе локтя Савицкой более-менее чистое место и перегнал в вену содержимое купленного шприц-тюбика.
Через пять минут лицо женщины порозовело, веки дрогнули и открылись. Глаза некоторое время смотрели в никуда, потом ожили, прокатились по орбитам и уставились на меня. Шевельнулись губы, прошептали:
— Кх-де я?
— Вы у друзей, — ласково сказал я. — Вам нечего бояться.
Зрачки у Савицкой расширились, сузились, снова расширились. Правая рука выпросталась из-под одеяла, скомкала пододеяльник на груди.
— Вакх-дик? Эт-то т-ты?
Мне
— Я не Вадик, — ласково сказал я. — Меня зовут Максим. Но я ваш друг. Я не сделаю вам ничего плохого. И мы обязательно найдем Вадика.
— Вакх-дик… — Голос вдруг окреп. — Вадик! Ва-дичка! Жив! Господи ты боже мой!
Гибкое тело взметнулось из-под одеяла и приникла к моей груди.
— Вадичка!!! — Это был отчаянный крик, полный восторга. — Вадик!!! Господи ты боже мой! Это же я, Катя.
— Вы Катя. — Я подхватил ее на руки, отнес к кровати, уложил. — А я Макс. Вам надо отдохнуть. — Отступил на шаг.
Она вновь вскочила, прижалась ко мне.
— Вадичка, ты меня не узнаешь?! — Отшатнулась — колыхнулись из стороны в сторону тяжелые груди. — Вадим!!! Что они с тобой сделали.
— Не волнуйтесь, Катя! Вы были больны, вам надо отдохнуть.
Она не слушала.
— Вадим…
Ее пальцы принялись расстегивать на мне пуговицы.
— Вадик!
Ее руки сорвали с меня одежду.
— Вадичка!!!
Она опрокинулась на спину и потащила меня за 'собой. Зовущий рот впился в мои губы.
Это было какое-то наваждение. Будто Лили лежала подо мной, зажмурившись, теребя пальчиками мою шею, требуя ласки!
И я не устоял — сплющил на кровати податливое тело, стиснул руками гладкие груди, вонзился торсом между жаркими бедрами, окунулся во влажное лоно. Ослепительная молния вожделения полыхнула между нашими животами.
Ни Лили, ни я уже не владели собой. Любовный танец был, как никогда, короток, а наслаждение, как никогда, бездонно. С последним толчком Лили закричала тонким голоском: «Ой, мамочка-а-а!»И радость узнавания разорвала опутывающую мой мозг пелену…
Глава 58
Жил-был мальчик по имени Вадик Ладонщиков. И были у него папа и мама, а также бабушки с дедушками. Лишь тетей и дядей не было. Во всяком случае — родных…
Вадиков папа, следуя провозглашенному в конце прошлого века лозунгу «Обогащайтесь!», занимался крутым бизнесом. Таких в не столь уж давние времена называли «новыми русскими».
Имелись у папы квартира с евроремонтом и ванна «джакузи»(«Буль-буль-буль, в» джакузи»я валяюся на пузе, — пели на радио глупые рекламные девочки. — вдумчиво, в экстазе, я сижу на унитазе…«), и дача о трех этажах в ближнем пригороде, и» Мерседес» последней модели, и многое-многое другое. Не было у папы лишь одного: удачливого сына.
И в самом деле, рос Вадик неудачником. Если какала в полете птичка, то обязательно ему на панамку. Если пацаны принимались кидаться камнями во дворе гимназии, то в окно директорского кабинета непременно попадал булыган, брошенный рукой Вадика. Если в хоккейной команде (а Вадик серьезно занимался этим видом спорта в детской команде местного СКА; ведь хоккей — это спорт для богатых,
Шли годы.
Вадим закончил гимназию и поступил в университет. Правда, и тут не повезло с билетом на вступительных, и пришлось папе в очередной раз тряхнуть мошной, чтобы сын мог учиться на платном отделении.
Скоро сказка сказывается, да не скоро пять курсов пролетают!..
И была у Вадима подружка. Училась она с ним в одном классе, а потом и в университет увязалась. То ли жалела она его за бесталанность, то ли в сердце он ей запал (а парень он был видный и крепкий — многие телки на улице заглядывались), но ходила она за ним хвостиком, как привязанная, и когда они были вместе, сторонились неудачи Вадима. Да только того никто не замечал. В том числе и сам Вадим…
Так и шло дело: Вадим учился, отец платил… Но то ли согрешил Ладонщиков-старший перед господом в бизнесе своем (а кто в те годы не грешил?), то ли попал в жернова сыновней неудачливости, да только настал один прекрасный день (вернее, промозглый октябрьский вечер). Ехал отец Вадима с матерью да бабушкой и двумя дедушками с дачи о трех этажах. То ли дорога была хуже, чем казалось, то ли скорость выше, чем требовала безопасность, да только выскочил «Мерседес» на встречную полосу, прямо под многотонный «КамАЗ». И не стало у Вадима ни отца, ни матери, ни бабушки, ни дедушек. Одна лишь бабушка осталась, но и та горя не выдержала — вскорости в могилу сошла.
Настало время решать дела наследственные… И, как водится в этих случаях, налетели зубастые акулы-кредиторы, стервятники-заимодавцы, да и государство налоговую петельку накинуло (оно ж какое у нас, государство? И своего не упустит, и к чужому ноги приделает. Не зря говорят честные россияне: «Я люблю свою страну, но государство ненавижу!»).
В общем, не успел Вадим оглянуться, как не осталось у него ни квартиры, ни «джакузи», ни дачи о трех этажах, ни «Мерседеса» последней модели. И студенческого билета, разумеется, тоже не осталось.
Пришла пора тянуть лямку солдатскую. По стати отменной определили Вадима в элитные войска, в самый что ни на есть спецназ.
А в ту пору уже который год шли по стыку христианского да исламского миров войны, кои пресса прозвала малыми да превентивными (имея в виду, что рано или поздно разразится война большая — Великая Религиозная). Оно бы, конечно, и жили сыны Аллаха с христианами в мире и согласии, да больно много имелось в этом противоборстве заинтересованных. Генералам война нужна — чтобы новые звезды на погоны вешать да хлеб народный, который жуют, оправдывать. Капитанам военно-промышленного комплекса необходима, чтобы заказы новые получать да прибыли подсчитывать. И людишкам некоторым впору — тем, у кого в голове одно: размахнись, рука, раззудись, плечо!.. Где еще можно человека безнаказанно убить? То-то и оно! На войне за все случившееся правительства да военачальники отвечают. А с них — известно какой спрос, много ли за человеческую историю перед судом предстало?