Вход не с той стороны
Шрифт:
— А остальные девочки?
— Вторая тоже жена… моя. А третья подруга. На охоту сюда приехали.
— Хорошо живешь… — Андрей внимательно посмотрел на Герду. — Ладно, что дальше делать собираешься?
— Вызову патруль местный, задокументируем все, отгоним катер в Кейптаун, а вас ко мне домой, или в госпиталь, это уже как доктор скажет. Хороший доктор, русский, почти русский, в общем, советский.
— Ладно. Давай сделаем так. Запомни четко и ясно: ты нас не знаешь. Я по званию прапорщик, Игорек капитан, оба из обычного автобата. Мишаня к местным, особенно к англичанам, попасть не должен. Его надо здесь кончать, после того, как мы с ним поговорим. Нас везли с Диких островов, в подарок туземному царьку, как довесок за черных рабов. Все остальное пускай будет как есть.
— Без вопросов. Дома поговорим без проблем. Дорогая, ты слышала?
— Конечно, и всё поняла. Только скажи мне, дорогой, это и есть твой знаменитый прапор, о котором ты мне все уши прожужжал?
— Да, дорогая.
— Очень приятно, господин майор. Я теперь вижу, что мой муж мне не врал. Вы редкий мастер. Муж вам скажет, что я знаю, о чем говорю, — Герда церемонно поклонилась.
— Я против нее вообще не боец. Она твоего уровня, Степаныч.
— Тебе, охламон, всегда везло. Вот и с женой… Очень приятно, госпожа Волошина. Разрешите маленький вопрос?
— Конечно.
— Он не врет? Одна из тех девушек тоже его жена?
— Не врет. Та, что чуть повыше, его младшая жена. Я старшая. На эту неделю. А на следующую неделю Инга будет старшей, — и увидев застывших в изумлении мужчин, засмеялась и сказала: — Это чистая, правда. Мы его любим, а он нас. Но давайте быстрее допрашивайте и потом убивайте этого урода, а то придется здесь ночевать. Осталось всего четыре часа светового дня. Я полезу в катер, осмотрюсь там.
Допрашивали Мишаню офицеры, я только сидел рядом и иногда задавал наводящие вопросы. Речь, в основном, шла о Диких островах, которые, как я уже знал, не поделили американцы и русская армия. Говорили еще и о некоем Силаеве, бандитском авторитете и одновременно полковнике милиции, поставке им на острова оружия, и о других подобных делах. Оказывается, этого полковника захватила русская армия, а без него многие прибыльные дела пошли наперекосяк. Вот братва из Новой Одессы и придумала идиотский план выменять его на русских офицеров, для чего выделила делегатов, которые подняли все связи, перешерстили Дикие острова, и даже искали пленников поценнее в Имамате. Ничего подходящего не нашли, и вдруг случайно узнали про двух офицеров, которых чеченцы для вящего унижения продали в Дагомею, в рабство полудикому царьку, регулярно поставлявшему тем живой товар. Делегаты совершили беспрецедентный переход, нашли пленников и выкупили за бешеные деньги. Здесь остановились в старом укрытии контрабандистов, переждать световой день. Дальше собирались везти их через Дикие острова в Новую Одессу. Выглядело это, конечно, по-идиотски, но усилия, предпринятые Мишаней и его сотоварищами, впечатляли. Изначально бандюков было больше, но двое в процессе поисков сгинули. Воистину, чего не сделаешь ради друга? Хотя на самом деле дружба была тут ни причем, на Силаева были завязаны крупные криминальные схемы, с которых эта бригада бандюков кормилась, его арест практически подорвал все их дела и оставил с пустыми карманами.
Мне из всего этого оказались полезными только связь береговой охраны Халифатов с контрабандистами, в остальном я элементарно не владел обстановкой и многие откровения Мишани стали для меня просто ошеломляющими. И еще я понял, что оба русских офицера занимали немалые посты в Русской армии и, скорее всего, были связаны со специальными операциями.
— Ну, все, хватит, наверное. Эх, если бы этого Мишаню к нам доставить… Мы полгода отсутствовали, текущую ситуацию не знаем, да жаль, нельзя, — сказал мне Степаныч после того, как легонько ткнул бандита ножом в шейную артерию. — Всё, что он тут напел, касается дел на русских территориях, и англичанам, а особенно Ордену, их знать совсем не нужно.
— Без вопросов, Степаныч. Давай вы здесь приляжете и понемножечку будете бульончик похлебывать, а я пока дам команду вызывать патрули и наведу здесь шмон. Просто лежите и отдыхайте, дома у меня поговорим. Врачей вам я прямо туда и выпишу, — я видел, что офицеры были совершенно измождены. Мне очень хотелось
Мы выпили, я отдал команду вызывать патруль и сосредоточился на захваченном имуществе.
Катер идеально подходил для контрабандных операций. Длиной в десять метров, шириной в три, с невысокой рубкой почти во всю длину корпуса. На нем стоял мощный двигатель, причем, как я понял, с системой глушения выхлопа. Мог перевозиться по земле на откидываемых с бортов колесах. На носу стояла лебедка, с помощью которой катер можно было зацепить за дерево на берегу и быстро вытащить на сушу, рядом с ней самодельный разборной станок для мощного крупнокалиберного КПВ калибром 14,5 мм Сам пулемет тоже нашелся в трюме. На корме второй станок, уже для ПКМ, но тоже оригинальной конструкции. Также имелась небольшая жилая каюта, из которой, собственно, и осуществлялось управление судном, и довольно вместительный грузовой трюм. Рубка управления была оснащена мощной радиостанцией, там даже компактный радар имелся. Катер был вполне самопальной конструкции, но в его основе все-таки стояло небольшое судно староземельного изготовления, в нынешнем своем состоянии совершенно неопознаваемое. Я уже придумал, для чего его использую. При курортном комплексе планировали организовать несколько клубов для досуга, и эта посудина как раз идеально подходила для морских прогулок и рыбной ловли.
На самом судне, кроме надувной лодки «Зодиак» с мотором «Ямаха», КПВ и ПКМ с боеприпасами к ним, нашлись отправляющаяся прямым ходом в мою коллекцию раритетная винтовка Ли-Энфильд N4 Мк (1) с приделанным к ней родным оптическим прицелом, тоже очень древним, целый ящик чехословацких гранат URG-86, неизвестно как попавший в эти места, и РПГ-7В с десятком осколочных гранат ОГ-7В и кумулятивных ПГ-7В. Два цинка патронов 7,62х39 югославского производства и цинк патронов 40SW. Больше ничего ценного не обнаружилось, но катер сам по себе был серьёзным трофеем. Богатенькие попались африканцы, а скорее всего, работали они на какого-то местного царька, беззастенчиво продававшего своих подданных в рабство.
Сама пещера оказалась хорошо обжитой перевалочной базой контрабандистов, катер отлично помещался под скалой и был совершенно не заметен с моря, а чтобы подойти к берегу, надо было знать фарватер, подступы к скале перекрывали торчащие над водой острые верхушки скал. В самой пещере обнаружилось пять бочек с дизельным топливом, деревянные поддоны для груза и ящики с консервами. На песчаном полу лежали надувные матрасы, посреди пещеры, под отверстием в потолке, над сложенным из камней очагом стояла разборная тренога с котелком для приготовления еды.
Вполне комфортное, сухое логово, защищенное с воды и суши. Контрабандисты устроились отлично, и скрываться могли здесь сколько душе угодно.
Русские бандюки порадовали оружием, у каждого нашелся новенький АК-104 в полном — даже избыточном — обвесе. У Мишани в разгрузке нашлось целых два пистолета. Он оказался любителем здоровенных пушек. Один — Беретта 93R «Rаffiсса» с удлиненным стволом, складывающимся под него упором для руки и длинными магазинами на двадцать пять патронов. Здоровенный пистолет, с наворотами под пистолет-пулемет, хотя от этого им так и не ставший. Но выглядел эффектно, так сказать культово, и маршрут я ему наметил прямо на остров Нью-Хэвен, Полу в подарок.
Второй пистолет излишними тактическими наворотами не страдал, он просто был массивным. Кольт ОНWS сорок пятого калибра. Этот пистолет выставляли на конкурс для SОСОМ, но он проиграл Хеклеровскому USР, переименованному теперь в Мк-23. Не знаю, каким этот Кольт был в эксплуатации, но мне USР нравился однозначно больше. Следовательно, путь ему прямо в магазин, или кому-то в подарок. А еще Мишаня зашил в подкладку своей разгрузки герметичный пластиковый пакет с двадцатью тысячами экю. Это тоже очень порадовало.