Вице-адмирал Чухнин
Шрифт:
Только от меня Азеф узнал о подробностях покушения и был чрезвычайно недоволен всем происшедшим – Москве должны были намылить голову…».
После этой неудачи социал – революционеры стали разрабатывать новый вариант уничтожения адмирала на даче Голландия Ее обслуживали двое рабочих и охраняли моряки. В число этих охранников попал матрос Я. С. Акимов, сочувствующий революционерам. Устроил его садовником на дачу и готовил к акции эсер Н. Н. Шевцов (псевдоним известного русского советского писателя Н. Н. Никандрова). В напечатанных в журнале «Каторга и Ссылка», № 5 (18) за 1925 год воспоминаниях
Акимова снабдили браунингом и ружьем, заряженным крупной волчьей дробью. Ждали удобного момента. И дождались. 28 июня 1906 года Г. П. Чухнин отправился к себе на дачу «Голландия». Прогуливаясь по саду, он отдалился от охраны и сопровождающих. В это время прятавшийся в кустах матрос, эсер Я. С. Акимов, дважды выстрелил в адмирала, смертельно ранив его в щеку и грудь. Очевидцы утверждали, что адмирал, падая на землю, успел удивленно произнести: «Мат-ро-оос?..». Пораженный двумя пулями Г. П. Чухнин смог сделать ответный выстрел из револьвера.
Около одиннадцати часов катер «Баян» доставил тяжелораненого командующего в Морской госпиталь, где его принял врач Яблонский. В 12 часов 20 минут ночи с 28 на 29 июня Главный командир Черноморского флота и военный Губернатор Григорий Павлович Чухнин скончался в 6-й палате офицерского павильона в госпитале на Павловском мысу.
Газета «Крымский вестник» писала: «Вчера в 9 часов утра состоялся вынос из дворца Главного командира в храм св. Владимира тела убитого Главного командира Черноморского флота вице-адмирала Григория Павловича Чухнина. От дворца до храма были выстроены войска: у подъезда стоял почетный караул из учеников учебной команды при хоре портовых музыкантов. Шествие открылось обер-офицером при ассистентах, несущих контр– и вице-адмиральские флаги, потом на 5 подушках несли ордена покойного, катафалк с останками покойного покрыт массою венков. За фобом следовали все начальствующие лица, много военных и дам. Для отдания воинских почестей у храма стояли отряды войск от всех частей Севастопольского гарнизона. После заупокойной литургии в нижнем храме было совершено отпевание и тело покойного Главного командира было предано земле. В этот момент со всех судов эскадры был произведен салют».
Решением офицерского собрания Черноморского флота, а также по личному указу Николая II Григорий Павлович Чухнин вице-адмирал Г. П. Чухнин 1 июля 1906 года был погребен в склепе нижнего храма собора Святого Владимира в Севастополе во второй линии вторым от ризницы (за адмиралом Перелешиным) у юго-восточной стены. Под залпы броненосца «Ростислав» закрылась тяжелая крышка его склепа. Прах его покоился под сенью образа Спасителя, преподнесенного мастеровыми Владивостока. На могилу делегация Владивостока возложила серебряный терновый венок тонкой художественной работы, как выражение глубокой скорби о преждевременной кончине близкого городу человека.
Газета «Крымский вестник» от 2 июля 1906 года рассказывала об этом это событии так: «Вчера в 9 часов утра состоялся вынос из дворца Главного командира в храм Святого Владимира тела убитого Главного командира Черноморского флота вице-адмирала Григория Павловича Чухнина. От дворца до храма были выстроены войска: у подъезда стоял почетный караул из учеников учебной команды при хоре портовых музыкантов.
Шествие открылось обер-офицером при ассистентах, несущих контр– и вице-адмиральские флаги, потом на 5 подушках несли ордена покойного, катафалк с останками покойного покрыт массою венков. За фобом следовали все начальствующие лица, много военных и дам. Для отдания воинских почестей у храма стояли отряды войск от всех частей Севастопольского гарнизона. После заупокойной литургии в нижнем храме было совершено отпевание, и тело покойного Главного командира было предано земле. В этот момент со всех судов эскадры был произведен салют».
Газета «Новое время» от 16 августа 1906 года: «Трагическая кончина адмирала Чухнина положила начало новому курсу в севастопольском военном мире и в местной жизни. После ряда бунтов, закончившихся феерией, устроенной покойным Шмидтом, наступило некоторое успокоение среди главной массы мятежников-матросов.
Следствие о мятеже с достаточной ясностью установило, во-первых, пренебрежение самыми элементарными правилами дисциплины; во-вторых, отсутствие какого бы то ни было связующего элемента между офицерами и матросами. Выходило так: матросы сами по себе, – офицеры сами по себе. Матрос устраивал свою жизнь так, как взбрело на ум. Он входил в тесное общение с любыми «освободителями» и начинял свой мозг разными прокламациями. «Освободители» же не только на воле, а и в самих казармах беспрепятственно агитировали, подстрекали, организовывали группы «сознательных», поручая им привлекать, возможно большее число единомышленников.
Таким оригинальным режимом в особенности воспользовались члены «Бунда». Уже на первых порах после Шмидтовской эпопеи этот факт был настолько ясен, что генерал Меллер-Закомельский признавал необходимым как единственное средство предупреждения кровавых историй выселение евреев из пределов крепости.
Теперь вышло совсем наоборот. Евреев здесь становится всё больше и больше. Покойный адмирал Чухнин вопреки политике, не так давно у нас культивируемой: «laisser faire, laisser passer», начал действовать в духе неуклонных требований исполнения воинского долга и дисциплины. Порядок начал восстанавливаться. Местные жители легче вздохнули. А то житья не было. Что ни день, то пьяная орда матросов, где-нибудь бушевала, скандалила, наводила страх на мирного обывателя. Переменили значительно состав офицеров. На судах стали жить и действовать иначе. Дисциплина начала завоёвывать подобающее ей положение. Но предательская рука убийцы безжалостно расправилась со строгим исполнением долга перед Родиной.
Неспокойно было в порте. Рабочие всегда представляли быстро воспламеняющийся элемент, а в дни смуты эта группа местного населения поставляла с особым усердием манифестантов с красными флагами, с выкриками разных «долой!».
За свою более чем 40-летнюю службу Престолу и Отечеству Григорий Павлович Чухнин был награжден орденами Святого Станислава и Святой Анны всех трех степеней, Святого Владимира 3-й и 2-й степеней, а так же испанским, турецким и японским орденами. Сын адмирала, названный в честь отца Григорием, 1878 года рождения, окончил Морской корпус в 1900 году, служил на Черноморском флоте, участвовал в Первой мировой войне, гражданской войне на стороне Русского Императорского Флота, после ее окончания, капитан 2-го ранга Г. Г. Чухнин, эмигрировал за границу.
В декабре 1920 года в Севастополе окончательно установилась Советская власть. Государственная политика воинствующего атеизма изменила отношение к религии и церкви. В соборе Святого Владимира неоднократно в эти годы происходили кражи церковного имущества, случались драки, разбой и хулиганство. Так, в заявлении приходской общины отмечалось, что «являющаяся в ограду и сквер собора для гуляния публика разрушает клумбы, ломает деревья, бьет в храме стекла, обдирает мраморную облицовку храма, разваливает каменные беседки».
14 ноября 1923 года лейтенант П. Шмидт с товарищами был еще раз, теперь уже окончательно, перезахоронен в Севастополе на городском кладбище Коммунаров. При этом для памятника был забран камень с могилы погибшего в 1905 году командира броненосца «Потемкин» капитана 1-го ранга Е. Н. Голикова, что, несомненно, имело чисто политическое значение. Одновременно из Владимирского собора был выкинут и подвергнут поруганию прах адмирала Чухнина…