Вихрь преисподней
Шрифт:
Дело в том, что эти двое были сотрудниками размещавшегося в Москве представительства одной из крупных транснациональных корпораций. Для поездки на важные переговоры представительство заказало им в прокатной фирме автомобиль с шофером. И вот, когда они уже возвращались через весь город с этих самых переговоров, как раз напротив Измайловского парка в прокатном автомобиле что-то сломалось, и он встал, едва шофер успел подрулить к обочине. Они было уже приготовились ехать даль ше на метро, но не учли при этом того, что, к их счастью, все прокатные автомобили этой фирмы были оборудованы системой радиосвязи. Шофер
Постояв некоторое время в одиночестве, человек в темно-синем пиджаке медленно побрел следом за тем, что был одет в измятый коричневый костюм. Когда он вышел к проезжей части, к нему подошел водитель сломавшейся прокатной автомашины и проговорил:
– Этот ваш товарищ совершенно обалдел со всеми его информациями... Только что он подошел к кафе и спросил, нет ли у них где-нибудь там телевизора.
– И что же ему ответили? – поинтересовался человек в темно-синем пиджаке.
– Есть!.. У них там был телевизор, и они ему сказали, что телевизор у них есть.
– А он что?
– А он попросил их разрешить ему посмотреть, но они ему отказали. С какой это стати он будет у них там сидеть перед телевизором и смотреть?!.. – водитель сломавшейся прокатной машины явно не одобрял поведения человека в измятом коричневом костюме.
– По-моему, зря они ему отказали. Ничего бы не случилось, если бы он у них там в кафе посидел и посмотрел телевизор, – заметил человек в темно-синем пиджаке, доставая из его внутреннего кармана пачку дорогих сигарет.
– Да нет, знаете ли, он вокруг себя такой психологический резонанс создает, что просто никак невозможно такое выносить!.. – не согласился шофер. – Я бы на их месте поступил точно так же.
– Да, но у меня точно такое же состояние... – проговорил человек в темно-синем пиджаке, вынимая из пачки сигарету и закуривая.
– Ну... Я не знаю... – шофер отвернулся и пошел обратно к своей поломанной машине, стоявшей у обочины.
Тем временем, к спокойно курившему сотруднику транснациональной корпорации подошел его коллега, одетый в измятый коричневый костюм. Подошедший достал из кармана несколько страничек бумаги, на которых был распечатан «чат» с одной из страниц всемирной паутины и принялся читать.
Там, в чате было написано:
«Привет, ребята, откликнитесь, если есть кто-то с каруселей!
Каких еще каруселей, что за ерунда?!
А ты кто?
Я... Нет, я серьезно, что еще за ерунда – с каруселей? С каких это еще каруселей?
Эй, народ, откликнитесь, кто есть с каруселей?
Нет, я что-то не въезжаю, что это за тип тут появился и какие тут еще могут быть карусели?» – на этом содержание первой странички заканчивалось.
– Что это за бумажки? – спросил, показывая рукой на распечатки, человек в темно-синем пиджаке у того, что был одет в измятый коричневый костюм.
– Да это так... Я интересуюсь темой каруселей, – ответил тот.
– Темой каруселей?.. – задав вопрос, человек в темно-синем пиджаке медленно выпустил из легких сигаретный дым.
– Да, темой каруселей.
Человек в измятом коричневом костюме перестал читать и задумался. Он размышлял о том, что может произойти, когда информационные потоки однажды вдруг иссякнут. А в том, что они обязательно иссякнут, он почему-то был уверен. Причем, как ему казалось, иссякнуть они должны при каких-то очень ужасных обстоятельствах. После того, как случится некая огромная беда... Со всем миром, со всем человечеством.
– Ну так что? – проговорил тот, что был в темно-синем пиджаке и серых брюках. – Нам надо как-то срочно добираться обратно в офис. Иначе Глава нам устроит!..
– Да... – и через паузу:
– Так чего же мы в таком случае ждем?! – воскликнул другой, который был в измятом коричневом костюме.
– Черт с ним со всем!.. – неожиданно сказал в сердцах тот из двоих, что был одет в темно-синий «клубный» пиджак и светло-серые брюки. – Плевать на гнев начальства и все остальное! Давай используем это вынужденную паузу, чтобы хоть чуть-чуть прогуляться по парку. Я, честно говоря, здесь вообще ни разу в жизни не был. Хоть посмотрю, что это за Измайловский парк такой!
– Да, пойдем погуляем, – тут же согласился второй, словно он и не удивлялся только что тому, что они не спешат обратно в офис. Ему, видимо, тоже представилась заманчивой перспектива немного прогуляться в рабочее время. Так сказать, «за счет фирмы».
Они направились вглубь парка. Сначала они еще раз прошли мимо каких-то больших информационных панно, рассказывавших о том, что есть в этом парке: лодочная станция, карусели и прочее в этом же роде, потом они пересекли трамвайные пути и оказались уже собственно на территории парка.
– Да, информационные потоки просто огромные! От них некуда деться. Такого изобилия информации еще никогда не было! – заметил человек в темно-синем пиджаке скорее для того, чтобы просто поговорить о чем-то, а не потому, что ему действительно хотелось обсудить сейчас именно эту тему.
Но вот его коллегу в измятом коричневом костюме тема информационных потоков интересовала до крайности, – он тут же с жаром проговорил:
– А знают ли они, эти несчастные идиоты, что они творят и к чему они могут сами себя подвести?!..
Горячность товарища поразила человека в темно-синем пиджаке. Он переспросил:
– Какие еще несчастные идиоты?!
– Те, что создают информационные потоки, полные нездоровой бессмыслицы, – тут же ответил человек в измятом коричневом костюме. – Эти идиоты словно никогда не слышали про то, что все в природе находится в равновесии. И если сегодня информационных потоков слишком много, то завтра их может оказаться слишком мало. И сразу возникает вопрос: что же такое должно произойти, чтобы завтра информационных потоков вдруг стало очень мало после такого изобилия?.. Что-то действительно ужасное. И в какое отчаяние должен будет тогда впасть человек, после того, как он имел вокруг себя столько информационных потоков, как сейчас, а потом вдруг информации стало очень и очень мало?!.. Самым ужасным и самым определяющим фактором станет тогда в жизни человека и человечества эта информационная тишина.