Вихрь преисподней
Шрифт:
– Иными словами, вы хотите лгать и создавать некое новое, особое царство лжи? – вдруг раздраженно спросил Не-Маркетинг.
– О нет! Это не так! Послушайте, то что я скажу, может быть вызовет у вас усмешку: пиар – это не ложь... Я вижу – вы уже усмехаетесь, мол: говори, говори, что же это, как не ложь?.. Нет, нет, это не ложь!.. Ведь это своего рода хвастовство, а хвастовство как-то не поворачивается язык назвать обманом. Хвастовство – это, можно сказать, некоторое преувеличение. Но преувеличение по отношению к чему, по отношению к какому истинному размеру вещи?!.. Кто возьмется сказать, каков истинный размер вещи?! Кто вообще может знать истинные размеры и истинное значение тех или иных вещей и явлений?!.. То, что сегодня кажется нам незначительным, или то, что сегодня мы видим
– Да... Что ж... Это и мне тоже близко. Но... Но...
– Вы хотите сказать, что всё это слишком иррационально, искусственно, высосано из пальца?! Отлично! Вы попали в точку! Это так и есть!.. Именно иррационально! И именно это-то – иррациональность – меня больше всего в этом деле и привлекает! Я сегодня больше всего люблю иррациональность!.. Именно из-за этого мы и поцапались с вашим другом.
– Каким другом? – не понял Не-Маркетинг.
– Как каким? Журналистом, телевизионщиком, которого сейчас хотели в церкви бить. Мы же с ним там на курсах первый раз и встретились...
– На курсах?
– Ну да. Я же вам только что сказал, что совсем недавно я окончил специальные курсы при... В общем, неважно при чем!.. При одном известном московском учебном заведении. А этот, ваш друг, Пенза – кто-то из преподавателей пригласил его вести одно занятие... Не то, чтобы занятие, а так, поделиться опытом...
– И что же?..
– Ну и я это занятие фактически сорвал!
– Интересно... – пробормотал Не-Маркетинг.
– Да. Пенза, хоть он и журналист, и, честно сказать, неплохой журналист, выступает против взвихривания информационных потоков. Точнее даже не выступает, потому что, как можно выступать против информационных потоков? Всё равно, что быть противником дождя или снега. Нет, он, на самом деле, просто люто ненавидит современные информационные вихри. Иногда, я заметил, в своих речах он говорит совсем обратное, но это – так... Чтобы уж не идти совсем против ветра. На самом деле он их ненавидит. На этом занятии – он вел у нас всего одно занятие – я начал с ним спорить, я провел небольшую пиар кампанию, цель которой была позиционировать себя самого, как приверженца иррациональности в информационных потоках, приверженца необъяснимости, нелогичности информационных потоков, бессмысленности информационных потоков. Пенза же, как вы сегодня заметили, человек очень страстный и вспыльчивый. А уж когда он выйдет из себя, то говорит только то, что на самом деле в эту минуту думает, и слов не выбирает. В общем, поцапались мы с ним, и он перешел границу. И обозвал меня, а я – его. Мне пришлось выйти из аудитории, иначе он бы просто накинулся на меня с кулаками. Потом там, конечно, пошло-поехало – одни стали защищать Пензу, другие – меня. В общем, занятие превратилось в какой-то один большой гвалт. Потом, после занятия, нас всё-таки свели вместе и формально мы примирились, даже попросили друг у друга прощения. В самом начале того занятия Пенза пригласил всех нас на телепередачу, и я сразу сказал, что приду. И пришел... Но он меня теперь больше терпит, чем на самом деле хочет видеть, как вы, наверное, уже успели заметить, да и я общаюсь с ним лишь постольку, поскольку это нужно для дела, в котором мы оба участвуем... Впрочем, всё это ерунда, мелочи!
– Да вообще всё – ерунда и мелочи, – пробормотал вслед за ним Не-Маркетинг. – Работа, на которую, я полагаю, мне сейчас надо очень поспешить, тоже, по большому счету, ерунда. Однако, я всё же на неё поспешу, потому что там слишком хорошо платят!.. Деньги, которые мне на ней платят, многое мне позволяют!..
– Пойдемте, я покажу самую короткую дорогу к метро! – предложил знакомый незнакомец. – Я же хорошо знаю этот район. Еще бы мне его не знать: я здесь вырос, здесь располагается фотография моего деда. Пойдемте!
Не-Маркетинг молча поднялся с лавки и последовал за знакомым незнакомцем. Они вышли из маленького скверика, в котором стояла эта лавка, на улицу... Неожиданно раздалось отчаянное гудение автомобильного сигнала! Оба одинаково перепугались, вздрогнули, в первый момент, даже не разобрав, что происходит, едва не кинулись обратно в сквер, повернув головы, увидали, что к обочине подруливает и останавливается автобус-«пазик», из кабины машет им рукой шофёр, которого они не так давно покинули неподалеку от винного магазина.
Дверь автобуса открылась.
– Давай, заваливайся! Давай, подвезу! – кричал шофер.
– А ну его! – сказал Не-Маркетинг знакомому незнакомцу едва слышно.
– Мне кажется вы спешили попасть на работу... – пробормотал знакомый незнакомец.
– Да, но этот шофер мне уже надоел, – всё так же тихо заметил Не-Маркетинг. – Он не любит информационных вихрей. Нет... Не то, чтобы не любит, он их не ценит.
– А как же огромные деньги, на которые всё можно себе позволить?! Я думал, что ради таких огромных денег стерпишь не только надоевшего шофёра.
– Они не такие уж и огромные. Просто они достаточно большие для меня и для моей должности, – мрачно проговорил Не-Маркетинг.
– Кстати, где вы работаете? – поинтересовался знакомый незнакомец.
Не-Маркетинг назвал свою транснациональную корпорацию.
– О-о! – только и смог протянуть знакомый незнакомец.
– У вас офис, кажется, в бизнес-центре Н.? – уточнил он потом.
– Да, верно, – подтвердил Не-Маркетинг.
– Да-а, шикарное здание, там такой холл, столько ресторанов. Я был там один раз. Да, завидую... Тогда вам тем более стоит держаться за свою работу! Поехали!.. – он потащил Не-Маркетинга за рукав к автобусу.
– Или, может быть, вы на такси? – вдруг остановился знакомый незнакомец. – Раз у вас такая хорошая, высокооплачиваемая работа, вы, наверное, многое можете себе позволить...
– Нет, я не шикую... Нет возможности шиковать. У меня большой долг. Да еще каждый месяц приходится платить хозяйке квартиры... Кстати, сегодня она сказала мне по телефону, что вышвырнет все мои вещи на лестничную клетку.
– Вот как?! – удивился знакомый незнакомец. Он хотел сказать еще что-то, но в это время не выдержал шофер автобуса, который уже некоторое время с нетерпением смотрел из кабины на беседовавших о чем-то тихими голосами Не-Маркетинга и знакомого незнакомца:
– Ну вы идете или нет?! – прокричал он.
Не-Маркетинг шагнул к автобусу, и через какую-нибудь минуту они уже ехали по московским улицам.
Когда у подъезда бизнесцентра Не-Маркетинг вышел на улицу, знакомый незнакомец неожиданно выскочил следом за ним. Не-Маркетинг миновал двери и не оборачиваясь пересек лобби. Знакомый незнакомец неотступно двигался сзади...
Вдруг Не-Маркетинг резко остановился. Они уже были у самого лифта.
– Вы знаете, я долго ждал от вас чего-то такого, какой-то информации, но вдруг понял: вы – это не я!.. – с перекосившимся лицом проговорил Не-Маркетинг. – Я хочу вам сказать: вы меня предали. Не знаю... – он вдруг замолчал. Пауза длилась некоторое время, потом он заговорил:
– Я рассчитывал на встречу с прошлым. Мне плохо!.. Я нуждался в вас, я думал – мы вместе. Я думал, вы ждете меня, нуждаетесь во мне, и потому появляетесь, но... Вы, оказывается, сами по себе!
Как раз в этот момент раскрыл двери один из шикарных, – в зеркалах и панелях под мрамор, – бизнесцентровских лифтов. Не-Маркетинг резко развернулся на каблуках и шагнул в кабину. Знакомый незнакомец дернулся вслед за ним, но оказался перед как-то слишком быстро закрывшимися дверями. Он кинулся к кнопке, начал давить на неё, тут же открылась дверь другого лифта. Знакомый незнакомец влетел в кабину... Возникла пауза, – он не знал этажа!