Викинги. Скальд
Шрифт:
Но эту честь – сесть за стол Бога Павших – надо еще заслужить!
Временами ему даже казалось несправедливым, что он все рубит и рубит врагов, где увидит – сразу начинает рубить, а валькирии все еще не прилетают за ним, чтобы посадить за стол героев. Где же тут справедливость, о боги?!
Ничего, ничего, успокаивал себя Агни, вот сейчас он расправится с великанами, и тогда…
Смотри, Один, смотрите Тор, Тюр и Фрейр, смотрите боги и богини!
4
Сгрудившись на краю каменного выступа, воины видели, как Агни неслышно сдвинулся с места, пошел по кругу, легко переступая на длинных ногах. Огибал и, одновременно, приближался к ним, словно прижимал к краю.
Казалось, все тот же привычный Агни, с которым не раз сидел за одним столом, поднимая чары с крепким пивом, стоит только его окликнуть, мол, хватит, кончай, не шути больше, не нужно… И все-таки – не такой. Новый, незнакомый, страшный, словно и правда – осталась от него одна оболочка, а дух стал уже другим, чужим, и это отчетливо ощущаешь.
От Агни остро, по-звериному пахло немытым телом, это тоже чувствовалось. У свеонов даже дети сызмальства приучаются содержать себя чистоте, а Безумный забыл, наверное, когда мылся последний раз. Шлема нет, кольчуга местами надорвана, по одежде и в волосах – бурые пятна крови. И глубокие царапины на впалых щеках, словно его драли лесные коты…
Или – сам себя драл ногтями?
Да, злое, темное безумие Агни чувствуешь даже на расстоянии, подумал Сьевнар. Глаза – красные, ненавидящие, без проблеска мысли. Смотрят как будто на них, но вроде бы и не видят. И улыбается чему-то.
Оскаливается?
Сьевнар вдруг отчетливо понял, что вряд ли уйдет живым с этого уступа. Будь на их месте Рорик Неистовый, Гулли Медвежья Лапа, Энтар Дровосек, Бали Широкий или еще кто-нибудь из опытных воинов – те бы справились, навалившись сообща. А им, молодым, пожалуй, не одолеть одного из самых знаменитых бойцов побережья. Однажды, рассказывали, Агни Сильный, сражаясь в одиночку двумя мечами, подряд зарубил восемь воинов-куршей, нападавших скопом, а девятому, последнему, перегрыз зубами горловое яблоко, потому что оба его меча были сломаны.
Так вот почему его мозжило все утро! – внезапно догадался Сьевнар. Предчувствие смерти! Нет, он не боится, нельзя бояться, просто холодок внутри, просто робость…
Юный Эйрик Щека не выдержал первым, с криком наскочил на Безумного.
Лязгнули, схлестнулись мечи. Агни без труда отбил его атаку, и Эйрик тут же отлетел в сторону, сбитый ударом длинной ноги в живот. Так и шлепнулся на задницу. Остальные воины двинулись вперед, прикрыли его, выставив перед собой клинки.
Агни оскалился еще шире, глядя в небо невидящими глазами, и двинулся полукругом в другую сторону, словно исполняя без музыки неслышный, завораживающий танец.
Кто-то из бывалых ратников говорил – есть в жарких странах такие змеи, что смотрят на жертву и парализуют ее одним взглядом, вспомнил Сьевнар совсем некстати. Как ни быстро мелькнуло это воспоминание, но оно отвлекло его. Он почти пропустил момент, когда Агни сам кинулся на них, неожиданно и неслышно, как рысь из засады…
Быстро, слишком быстро!
Щека опять полетел на землю, теперь уже носом вниз, меч другого воина покатился куда-то, выбитый из рук одним могучим ударом, а больше Сьевнар ничего не видел, только горящие глаза Агни совсем рядом и его клинок, падающий сверху.
Медленно, очень медленно…
А его меч движется еще медленнее, почувствовал Сьевнар. Почему-то зацепился за тугой, плотный воздух, хотя непонятно, как это может быть…
Сьевнар с натугой вытягивал меч из плотного воздуха, но уже понимал, что не успеет отбить…
Словно само время замедлилось вокруг него!
Глупо так погибать! Все равно глупо – от рук сумасшедшего!
«Странно, мысли мелькают быстро, а клинки и люди двигаются совсем медленно!» – успел он подумать, отчетливо видя все зазубрины на хищном клинке.
И в этот момент земля провалилась под его ногами…
Ратники, поднимавшиеся вверх другими путями, рассказывали потом, как уступ, на котором Агни схватился с четырьмя молодыми воинами, вдруг задрожал словно под ударами штормового ветра. И вроде бы затрещал даже, громыхнул ударом молота Тора, отваливаясь от тела скалы.
Другие утверждали, что никакой дрожи не было, никакого грома не раздавалось. Змеистая трещина мгновенно расколола широкую грудь скалы, и каменный выступ, помедлив мгновение, просел, затем рухнул, увлекая за собой Агни Безумного и четырех воинов-охотников.
Ратники долго обсуждали потом этот странный оползень, и каждый из очевидцев доказывал свое, а остальные не знали, чему верить.
Так или иначе, и дичь, и охотники рухнули вниз с высоты не менее пятидесяти-шестидесяти локтей. Ратники, поспешая к месту падения, не наделялись найти кого-либо в живых.
Под горой действительно нашли четыре мертвых тела, изуродованных до месива камнепадом. По горячке не сразу сообразили, что воинов должно быть пять.
Кинулись искать снова. Долго возились, отваливая тяжелые камни, пока кто-то случайно не глянул вверх и не заметил, как в кронах кучки деревьев, проросших на другом утесе и изогнувших свои стволы вокруг камней наподобие вьюнов, повисло нечто похожее на человеческую фигуру.
Это оказался Сьевнар Складный, почему-то отлетевший при падении в сторону от остальных и запутавшийся в ветвях.
Когда его высвободили, то обнаружили, что он еще дышит, хотя и остается без сознания. Кровь совсем отлила от его лица, делая его бледно-серым, как у покойника. Вряд ли он долго проживет после такого падения, рассуждали пожилые воины, знающие толк в ранах…
Воины на руках перенесли Сьевнара к дому Бьерна Полторы Руки, известного тем, что одинаково хорошо лечит людей и скотину. Вежливо постучали ногами в дверь, переговорили с хозяином, внесли раненого в центральное, жилое отделение дома, с очагом и мебелью.