Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2
Шрифт:
– Да, но в то мгновение, как он целился, его противник выстрелил.
– О! – перебил король – И выстрел?..
– Последствия его были ужасны, государь; спешившийся всадник упал ничком, сделав три неверных шага.
– Куда попала пуля?
– В два места: сначала в правую руку, затем в грудь.
– Как же вы могли догадаться об этом? – спросил восхищенный король.
– Очень просто: рукоятка пистолета была вся окровавлена, и на ней виднелся след пули и осколки разбитого кольца. По всей вероятности, раненый потерял два пальца: безымянный и мизинец.
– Относительно руки я согласен; но рана в грудь?
– Государь, на расстоянии двух с половиной футов друг от друга там были две лужи крови. Около одной из этих луж трава была вырвана судорожно сжатой рукой, около другой – только примята тяжестью тела.
– Бедный де Гиш! – воскликнул король.
– Так это был господин де Гиш? – спокойно сказал мушкетер. – У меня самого возникло такое предположение, но я не решался высказать его вашему величеству.
– Каким же образом оно возникло у вас?
– Я узнал герб Граммонов на сбруе убитой лошади.
– И вы считаете, что рана его тяжелая?
– Очень тяжелая, потому что он свалился сразу и долго лежал без движения; однако он имел силу уйти при поддержке двух друзей.
– Значит, вы встретили его, когда он возвращался?
– Нет, но я различил следы трех человек: человек, шедший справа, и человек, шедший слева, двигались свободно, легко, средний же тащился с трудом. К тому же на его следах кое-где видны пятна крови.
– Теперь, сударь, после того как вы так отчетливо восстановили всю картину поединка, скажите мне что-нибудь о противнике де Гиша.
– Государь, я его не знаю.
– Как не знаете, ведь вы так ясно видите все?
– Да, государь, – отвечал д’Артаньян, – я вижу все, но не говорю всего, что вижу, и раз этому бедняге удалось скрыться, то я прошу ваше величество разрешить мне сказать вам, что я его не выдам.
– Однако всякий дуэлянт – преступник, сударь.
– Не в моих глазах, ваше величество, – холодно поклонился д’Артаньян.
– Сударь, – вскричал король, – даете ли вы себе отчет в своих словах?
– Вполне, государь, но в моих глазах человек, который хорошо дерется, – человек порядочный. Таково мое мнение. Может быть, вы со мной не согласны; это естественно, вы – государь…
– Господин д’Артаньян, я, однако, приказал…
Д’Артаньян перебил короля почтительным жестом.
– Вы приказали мне разузнать все подробности относительно поединка, государь; они вам доставлены. Если вы прикажете мне арестовать противника господина де Гиша, я исполню приказание, но не требуйте, чтобы я донес на него, так как я откажусь исполнить это требование.
– В таком случае арестуйте его.
– Назовите мне его имя, государь.
Людовик топнул ногой. После минутного размышления он сказал:
– Вы правы – десять, двадцать, сто раз правы.
– Я так думаю, государь, и счастлив, что ваше величество разделяете мое мнение.
– Еще одно слово… Кто оказал помощь де Гишу?
– Не знаю.
– Но вы говорили о двоих… Значит, был секундант?
– Секунданта не было. Больше того, когда господин де Гиш упал, его противник ускакал, не оказав ему помощи.
– Негодяй!
– Что делать, государь, – это следствие ваших распоряжений. Человек дрался честно, избежал смерти и хочет вторично избежать ее. Он невольно вспоминает господина де Бутвиля… Еще бы!
– И делается трусом?
– Нет, проявляет предусмотрительность.
– Итак, он ускакал?
– Да, во всю прыть.
– В каком направлении?
– К замку.
– А потом?
– Потом я уже имел честь сказать вашему величеству, что два человека пришли пешком и увели господина де Гиша.
– Как вы можете доказать, что эти люди пришли после поединка?
– Совершенно неопровержимо: во время поединка дождь перестал, но земля не успела высохнуть, и следы ног ясно отпечатывались на влажной почве. Но после дуэли, когда господин де Гиш лежал без чувств, подсохло, и следы отпечатывались не так отчетливо.
От восхищения Людовик всплеснул руками.
– Господин д’Артаньян, – сказал он, – вы поистине самый ловкий человек в королевстве.
– То же самое думал Ришелье и говорил Мазарини, государь.
– Теперь остается только проверить вашу проницательность.
– О, государь, человеку свойственно ошибаться, – философски произнес мушкетер.
– В таком случае вы не человек, господин д’Артаньян, потому что, мне кажется, вы никогда не ошибаетесь.
– Ваше величество сказали, что мы это проверим.
– Да.
– Каким же образом?
– Я послал за господином де Маниканом, и господин де Маникан сейчас придет.
– Разве господин де Маникан знает тайну?
– У де Гиша нет тайн от господина де Маникана.
Д’Артаньян покачал головой.
– Повторяю, никто не присутствовал на поединке, и если только де Маникан не является одним из тех людей, которые вели графа…
– Тсс! – прошептал король. – Вот он идет. Останьтесь здесь и слушайте.
– Хорошо, государь, – отвечал мушкетер.
В ту же минуту на пороге показались Маникан и де Сент-Эньян.
XXIV. Засада
Король сделал знак мушкетеру, а затем де Сент-Эньяну.
Знак был повелительный, и смысл его был: «Молчите, если дорожите жизнью».
Д’Артаньян, как солдат, отошел в угол. Де Сент-Эньян, как фаворит, прислонился к спинке королевского кресла.
Маникан, выставив вперед правую ногу, приятно улыбнувшись и грациозно протянув белую руку, сделал реверанс. Король ответил ему кивком.