Виктор Цой
Шрифт:
Фильм вряд ли можно было назвать очень смелым для своего времени, однако он точно был уникальным. Во всяком случае, довольно простой сюжет «Иглы» для тех лет был откровенно шокирующим.
Во-первых, более чем впечатлял тот факт, что проблему наркомании и наркоторговцев авторы кино трактовали не как что-то из ряда вон выходящее в жизни советского общества, а как весьма житейское дело, обыденное явление. Так, собственно, и было в СССР в 1980-х, именно в реальной жизни, а не в той, что показывали на киноэкране.
Во-вторых, очень интересным был сам стиль повествования, выбранный для «Иглы»: бытовой, подчеркнуто не пафосный. Безусловно, сейчас многие отечественные режиссеры предпочитают говорить с собственным зрителем именно в
Съемки фильма начались в конце сентября с выезда на Аральское море. По словам Рашида Нугманова, основная съемочная группа добиралась на Арал и обратно поездом. Машинами выезжала мобильная техническая группа осветителей и операторов.
Как рассказывала впоследствии Марина Смирнова, сыгравшая роль Дины, ее очень впечатлили места съемок — казахская степь с темно-красной травой, солончаками, высохшее Аральское море с его космическими пейзажами: остовы стоящих в песках кораблей, перекати-поле, верблюды и красные, почти марсианские закаты…
Цой, переживавший разлуку с Наташей, в то время много ездившей по стране в командировки и в тот момент читавшей лекции про французское кино членам Союза кинематографистов в Алма-Ате, самым невероятным образом умудрялся добывать талончики на междугородные звонки и ходил за несколько километров, чтобы позвонить и поговорить с ней.
Музыкальное сопровождение к фильму было написано целиком Виктором Цоем и состояло из песен репертуара группы «КИНО». Виктор предложил Нугманову начать фильм «Звездой по имени Солнце» и закончить «Группой крови», а в середину включить только инструменталы. Все отобранные композиции впоследствии вошли в фильм, но только по одному разу. Виктор, конечно, ожидал, что инструментальные темы будут возвращаться периодически, но это противоречило фильму и стилю Рашида Нугманова…
В начале ноября 1987 года весь советский народ по традиции готовился отмечать годовщину Великой Октябрьской революции — 70-летнюю.
Несмотря на уже пошатнувшиеся устои марксизма-ленинизма, в Советском Союзе внешне этот праздник всё еще оставался торжественным и помпезным, в обрамлении бравурных маршей и салютов, хотя портретов Маркса, Ленина и прочих советских вождей на демонстрациях становилось всё меньше. Причина тому — объявленные перестройка и гласность. Появились публикации исторических документов, свидетельств современников, извлеченные из архивов. Благодаря этим и другим факторам рок-музыка вышла из подполья.
Андрей Хлобыстин: «В то время молодежь была очень активна. Однажды спускаемся на Невский проспект, у перехода видим толпу панков “в коже” и напротив них толпу каких-то курсантов. И вот они что-то друг с другом дискутируют, агитируют… Такая обстановка серьезная…» [275]
Пока город Ленина готовился к очередному революционному празднику, ленинградские рокеры готовились к другому, более значимому для них событию.
Второго ноября 1987 года в Ленинграде состоялась свадьба Юрия Каспаряна и Джоанны Стин-грей, свидетелем на которой был Виктор Цой. Как рассказывал Дмитрий Левковский, «свадьба Каспаряна и Стингрей явилась как бы апофеозом светских событий. И Цой был в тот день очень рад счастью друга и выглядел не как всегда озабоченным, а буквально светящимся».
275
Из интервью автору.
Марьяна Цой: «Это было очень развесистое мероприятие с фейерверком, черными “чайками”, пеной и брызгами шампанского» [276] .
Дмитрий Левковский: «Отец у Джоанны был не хер с горы, а мультимиллионер и типа мэра в Беверли-Хиллз или где-то там… На свадьбе всё было так чинно, что мы с Гришей Сологубом даже задергались, потому что один “сушняк” был сперва. Побежали в магазин, там толпа алкашей, очередь, и вдруг менты разглядели наши бэйджи и громко объявляют толпе, что мы со свадьбы, требуется нас пропустить вперед. Мы взяли пару банок водки, приходим к гостям — а там уже море крепкого алкоголя и уже половина гостей в мясо…» [277]
276
Житинский А., Цой М. Виктор Цой. Стихи, воспоминания, документы. СПб.: Новый Геликон, 1991.
277
Из интервью автору.
Что касается Джоанны Стингрей, то она и сегодня, спустя много лет, для многих людей остается экзотическим заморским деревцем, невесть каким образом расцветшим в густых кущах отечественного рок-леса времен его буйного роста. Она не сочинила исторических рок-гимнов вроде «Мочалкин блюз» или «Мы ждем перемен!», но была всегда возле сочинителей и стала неформальным министром иностранных дел полуопального Ленинградского рок-клуба. Окном в Америку, эдаким глотком свободы. Джоанна умудрилась во времена социализма тайно, в подкладке зимних сапог-луноходов (помните такие?) и в кожанке с застежками, нелегально вывезти на Запад наши рок-записи и выпустить там двойной альбом «Red Wave» — с «Аквариумом», «Играми», «Алисой» и «КИНО». За это озлобившиеся советские власти полгода не впускали ее обратно в Союз…
После самой громкой рок-свадьбы того времени гитарист «КИНО» красавец Юрий Каспарян и Джоанна вскоре развелись. Она вышла за Сашу Васильева из группы «Центр», от которого родила дочь. По словам Джоанны, хотя прошло много лет, память об ушедших друзьях — Викторе Цое, Сергее Курехине — остается в ее душе незаживающей раной…
После короткой отлучки на свадьбу Каспаряна и Стингрей Цой вернулся в Алма-Ату, где в ноябре-декабре 1987 года продолжил сниматься в фильме «Игла». В перерывах между съемками он дал несколько концертов, в частности в Политехническом институте.
Новый, 1988 год Виктор встречал там же, в Алма-Ате, и, как рассказывал позже Рашид Нугманов, на домашней новогодней вечеринке исполнил написанную специально для фильма песню «Звезда по имени Солнце». На той же вечеринке Цой впервые спел только что сочиненные «Белые дни» («Место для шага вперед»).
У меня есть дом, только нет ключей, У меня есть солнце, но оно среди туч, Есть голова, только нет плечей, Но я вижу, как тучи режут солнечный луч. У меня есть слово, но в нем нет букв, У меня есть лес, но нет топоров, У меня есть время, но нет сил ждать, И есть еще ночь, но в ней нет снов. И есть еще белые, белые дни, Белые горы и белый лед. Но всё, что мне нужно, — Это несколько слов И место для шага вперед…