Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
– Фу, вонючее животное! – раздался рядом брезгливый окрик воина. – Иди в реке помойся, урод. Что ни говори, а животное всегда останется животным. Даже если его научили говорить… Следующий, вылазь…
Шавга-ил мылся у берега, не снимая одежды. Он был почти счастлив, оттого что смог смыть с себя вонь испражнений. Вместе с ним мылись и два хумана. Шавран улучил момент и врезал эльфару ногой под зад. Тот упал в воду с головой, но тут же вынырнул. Ухватил хумана за шею и стал душить. Удар плетью заставил его взвизгнуть и отпустить человека.
– Ты, зверь,
После помывки их представили седому старику. Тот сидел на ковре и подушках под навесом и пил что-то из плоской чашки.
– Этого, саи, – воин указал плетью на эльфара, – можно продать в гарем эмиру.
– Глупости, – отмахнулся старик, – эмир любит мальчиков, а не зверей.
– Но это умный зверь, красивый, – не сдавался воин, – и белокожий, как девушка. Если его кастрировать, он и петь будет как девушка…
Шавга-ил от слов воина даже вздрогнул.
– Я и так умею петь, не надо меня кастрировать, – еле слышно проблеял он.
– Ты умеешь говорить? – удивился старик. – Ну-ка спой мне что-нибудь… – И эльфар запел. Он спел песню о любви пастушки и сына главы Дома и замолчал.
Старик скривился.
– У эмира есть птицы попугаи, они тоже запоминают речь человека и могут петь. Это тоже попугай, только без крыльев. Где ты его нашел?
– В пустыне у одинокого колодца Учкурак.
– Он там был один?
– Их было трое, но двое куда-то ушли, и мы схватили этого попугая, саи.
– Ладно, – махнул рукой старик и благосклонно проговорил: – Я принимаю его как жертву дейвам, показывай других…
Старик поглядел на эльфара и задумчиво проговорил:
– Может, ему уши обрезать, чтобы на человека был похож? А?..
– Не стоит, саи, – вежливо и с почтением ответил стоящий рядом невысокий худощавый человек с козлиными рогами на голове. – Дейвы могут признать его недостойной жертвой… урезанной. Пусть лучше входит в их обитель с песнями.
– Дело говоришь, Махруддим, – удовлетворенно согласился старик.
Эльфар стоял рядом со связанными руками, на ногах деревянные колодки. Его обсуждали, как обсуждают вещь, которую хотят купить или продать. Он чувствовал себя беспомощным и обреченно смотрел себе под ноги. Впервые в жизни он чувствовал на себе презрение других разумных, и его сильно угнетало то, что его считали животным. Он поймал себя на мысли, что сам часто принимал хуманов и дворфов за животных, и это было в его мире в порядке вещей. Теперь роли поменялись, и он от омерзения передернул плечами. Его жест никто не заметил.
Пленников накормили и напоили, затем посадили на верблюдов и повезли вглубь песков. К полудню показались величественные каменные стены. Когда к ним приблизились, то Шавга-ил увидел, что стены окружают небольшие рощи, между которыми были расположены небольшие голубые озера. Караван остановился. Вокруг города, к которому они приблизились, расположились другие отряды пустынников. Было их много, но они не соединялись. Каждый отряд держался обособленно.
Фримданы расположились лагерем. Эльфара и хуманов накормили и напоили. После питья у Шавга-ила закружилась голова, он стал глупо улыбаться, настроение его стало благостным. С него сняли его одежды и обрядили в шелка. Он не сопротивлялся. Он равнодушно позволял делать с собой все, что хотели эти люди. Ему приказали петь, и он запел.
– Идите в город! – приказал старик, и троица под пение эльфара пошла к стенам города. От других отрядов потянулись тонкие ниточки таких же обреченных и потерявших волю сопротивляться пленников.
Ганга смотрела из-за барханов на то, что происходило перед заброшенным городом. Подходить ближе она не решилась. Слишком много было тут фримданов. Она лежала на песке укрытая одеялом, сливаясь с песком. Внизу с ее стороны прятался дворф с лошадьми.
Они не успели спасти эльфара из плена. По пути, по которому они шли, стали попадаться многочисленные отряды фримданов, и Ганга вынуждена была уйти дальше в пустыню, в сторону от движения паломников. Дорогу указывала маленькая фея, и Ганга через Башмунуса слушала указания, передаваемые ею. Как она поняла, другие феи летали по окрестностям и отслеживали отряды фримданов.
Так незамеченными они добрались до первого заброшенного города, прятавшегося в пустыне.
Город был огромен. Окруженный оазисами, он возвышался на невысоком плато и хорошо был виден отовсюду. Его серые с розоватыми прожилками стены были высоки и внушали почтение к мастерам, строившим этот город. Фримданы близко к нему не подходили. Они стояли отдельными лагерями, и от них потянулись цепочки людей, бредущих в сторону стен.
Они недолго кружили в поисках снежного эльфара. Узнать его среди пленников было нетрудно, да и сами отряды расположились полукольцом перед высокими башнями и открытыми настежь воротами. Вот туда и потянулись пленники.
Как только трое обреченных, среди которых брел эльфар, вошли в ворота и исчезли из глаз, лагерь фримданов снялся и повернул обратно, в сторону пустынной реки. За ним стали собираться и покидать город остальные отряды. К вечеру у стен не осталось никого.
– Пошли, – Ганга спустилась к подножию бархана и обратилась к дворфу: – Шав вошел в город.
Дворф не на шутку встревожился.
– Госпожа Ганга, Звездочка говорит, что в город входить опасно. Там правят злые духи… и ловушки.
– Ну духи, Башмунус, это полбеды. С ними я как-нибудь справлюсь. Люди и разумные гораздо опаснее, – ответила Ганга и взяла под уздцы своего коня. – Пошли, дворф, мы не можем бросить нашего товарища.
Башмунус вздохнул и пошел следом.
– Одного только не пойму, госпожа, – начал он говорить, шагая следом, – когда эта ледышка стала вам товарищем? Он вас сюда затащил на погибель… И меня тоже…
– Нас, Башмунус, объединило несчастье, и вместе мы сильнее, чем по одному.
– И чем же этот кусок вонючего льда может нам помочь, госпожа? Своими песнями умертвить духов?