Виктория – это я
Шрифт:
– Да, мои котятки. Справедливость должна восстановиться. – Девушка надула губы и обиженно, протяжно пожаловалась. – Организаторы шоу наотрез отказались оплачивать билет на самолёт. Вы представляете? Мне придётся сутки! Сутки трястись в купе непонятно с кем. Это такой кринж! Но. Я обязательно буду держать вас в курсе.
Закончив прямой эфир, она с облегчением вздохнула. Да, со вчерашнего дня в голове мало места осталось для верных подписчиков. Если б не дзынькающие донаты, вообще не выходила б в эфир, пока всё не разрешится. Конечно, сама мысль, что она может являться госпожой Соколовой, не какой-нибудь Vikki, а настоящей миллиардершей – это вызывало визг восторга. Ведь тогда она сможет не с Садовода реплики выдавать за дизайнерские сумки, и маникюр делать не по бартеру за упоминание в своём блоге. Она всю прошлую ночь вспоминала и записывала места, куда нужно полететь первым делом, в каких бутиках закупиться. И да, пожалуй, корочка МГИМО, к примеру, тоже не помешает. То, что она чертовски красива – знают все. Пусть теперь видят, что она ещё и умна. Нет! Не МГИМО! Лучше приобрести диплом зарубежного ВУЗа! Точно.
Даже сидя в такси, которое её мчало по шумным улицам приморского города, она закрыла глаза и мечтательно улыбалась, представляя, сколько дверей перед ней откроется, как только ведущий огласит на всю страну, что именно она, Викки, наследница миллиардов господина Соколова. Вот тогда она всем покажет! А в том, что всё будет именно так, она даже не сомневалась. Внутренне она ликовала. Но внешне «держала марку» даже наедине с собой. Ночные фонари, мелькающие за окном автомобиля, будто отдавали честь короткими вспышками в отражении стекла.
***
Большая клетчатая сумка а-ля «челночница из 90-х», с трудом, но втиснулась в дверь купе. С грохотом опустив ношу на пол, Вика шумно выдохнула, расставила ноги и уперла руки в бока. Она стояла ровно в дверном проёме и рассматривала купе. Кинула взгляд на верхнюю полку и брови испуганно поползли наверх. Вика быстро посмотрела на билет, нашла там своё место и облегчённо выдохнула: нижняя полка.
Придерживая сумку за ручки, затолкала её под сидение, выглянула в окно, радостно улыбнулась, представив, как вернётся сюда уже миллиардершей, затем села и поёрзала. «Да, полка узкая, спать будет неудобно, – поджав губы, подумала девушка. – Вообще, делают всё под каких-то куриц из журналов для озабоченных. А нам, нормальным, потом мучайся».
Из недр клетчатой сумки Вика достала толстую книгу в твёрдом переплёте. Какой-то зарубежный женский роман ещё начала девяностых. Уголки книги не то, покусаны, не то истрепались от времени. Читать девушка не особо любила, да и времени на это не хватало – деревенская жизнь только городским кажется скучной. А когда ты каждый день встаёшь в пять утра и ложишься около полуночи – некогда с книжкой разлёживаться. И скучно не бывает.
Но теперь, как минимум два дня она сможет не торопясь почитать. Да и перед новой роднёй надо показаться начитанной. А в таких книжках как раз все такие. Одно друг другу руки целуют, да комплименты делают.
Вика плюнула на палец и перелистнула страницу…
…Скучно стало уже на третьей. Настолько, что захотелось есть. Ей всегда, когда скучно, хотелось есть. В принципе, есть хотелось почти всегда.
Поезд остановился на очередном вокзале. Несмотря на позднее время, вокзал можно хорошо рассмотреть. Освещение здесь куда лучше чем на маленькой станции Вики. Девушка отодвинула шторку и с любопытством, открыв рот, рассматривала огромное здание вокзала. Пожалуй, не хуже, чем в Москве. Во всяком случае, она такие большие здания с колоннами видела только по телевизору. И народа здесь куда больше! Все бегали, махали руками и громко что-то кричали: одни прощались и давали наставления, другие, наоборот, радостно встречали спускавшихся на перрон.
Вика наклонилась, достала из-под сидения сумку и извлекла оттуда большую запечённую курицу, щедро напичканную картофелем и луком. Аромат вызывал слюноотделение даже сквозь фольгу, в которую была завёрнута двухкилограммовая туша. Девушка облизнула губы в предвкушении аппетитного ужина. Размяла пальцы, как прыгун перед стартом и…
Двери купе разъехались. Вика нехотя отвлеклась.
В дверях появилась девица, сантиметров на пятнадцать выше самой Вики, в босоножках на шпильке, коротких шортах, обтягивающей майке с пайетками и с маленькой сумочкой, накинутой на плечо. Ещё и чемодан, который больше подошёл бы Викиной младшей сестре-школьнице. В одной руке она держала смартфон и с кем-то разговаривала. Так думала Вика, на самом же деле, вошедшая вела прямой эфир в социальной сети.
Девушка, стоявшая в проходе, скривила губы и медленно осмотрелась. Сидящую попутчицу она будто и не замечала.
– Да-а-а, котятки, – протянула она, – давно я в подобном «совке» не каталась.
– Ой, представляешь! – раздалось из глубины купе. – Викки только теперь обратила внимание на сидевшую возле окна «пышечку», а та уже радостно тарахтела, как будто пыталась успеть рассказать всё, прежде, чем невольная попутчица снова откроет рот. – Я тоже! Точнее, вообще никогда на поездах не ездила. Нет, в электричке-то, конечно, постоянно. Но это ж совсем другое. Ты же понимаешь? А тут, такое путешествие. Голова прямо кругом. А ты куда едешь?
– К отцу, в Москву, – произнесла Викки гордо, даже не удостоив соседку по купе взглядом, нажала кнопку «стоп» на видеозаписи и заняла место напротив.
– Круто. Я тоже, представляешь?
И поезд, сделав толчок, тронулся с места.
Викки открыла сумочку, достала небольшое зеркало, осмотрела себя, провела длинным тонким ноготком по густо наращённым ресницам, убрала зеркало обратно и одарила попутчицу взглядом, полным пренебрежения. После этого вновь запустила руку в сумочку, достала оттуда бархатную маску для лица и, надевая её, произнесла:
– Только избавь меня от историй о своём отце, мне нужно выспаться. Я не могу появиться с такими, – она указала на Вику, – мешками под глазами.
– Ага, поняла, – согласно кивнула девушка. – А может, перекусишь? У меня тут столько всего.
– Поэтому, у тебя и там, – с усмешкой, Викки обрисовала в воздухе фигуру собеседницы, – столько всего. Всё, я спать.
Девушка легла на спину, натянула повязку на глаза и вытянула руки вдоль стройного, загорелого тела.
– Ой, а я всё-таки перекушу. – Вика притянула лоток с курицей поближе к себе. – Я так нервничаю. А когда нервничаю – всегда есть хочу. А тут такое! Что ноги подкашиваются. Не каждый день узнаёшь, что твой отец – миллиардер. Пусть и сволочь.
И только Вика хотела опустить пальцы в нежное куриное мясо, пахнущее приправами, как её соседка по купе приподнялась и стянула повязку.
– Кто твой отец? – Непонимающе переспросила Викки.
– Ой, не поверишь. Там такая история, такая история! – Вновь радостно затарахтела Вика. – Я ведь чего в Москву еду? На передачу, представляешь?
Гордо расправила плечи и сообщила:
– Возможно, ты едешь в одном купе с наследницей самого Соколова. Они там в шоу объявили, что покойник всё завещал своей дочери – Виктории. Так вот, та Виктория – это я.