Вильгельм
Шрифт:
Тот молча поднялся и вышел, не удостоив меня вниманием. А когда вернулся, ведя за собой пленника, я предусмотрительно отступил в сторону и, едва Нардис показался в дверях, придирчиво его оглядел.
Полуголый, босой, грязный, с кровоподтеками на груди и боках… все же у смертных есть масса минусов, о которых я не сразу подумал. Мало того, что они слабы, медлительны и требуют много внимания к своему капризному телу, так они еще и крайне уязвимы как для простых кулаков и оружия, так и для магии.
Хм, а амулет Нардис все же не потерял. Зря я обвинял местных бандитов в скудоумии. Оказывается, парень
Когда мы встретились взглядами, Нардис часто-часто заморгал, невольно дернул связанными руками, словно хотел протереть глаза, после чего замер. Изумленно округлил рот. А потом без предупреждения бухнулся на колени и уткнулся лбом в пол.
— Господин!
Услышав над ухом тихий смешок, я мысленно возвел глаза к потолку.
Да когда же это закончится, а?
— Простите, господин, я вас подвел, — торопливо забормотал Нардис, уткнувшись носом куда-то мне в ноги. — Не сберег… не уследил… их оказалось гораздо больше.
— Встань, — сухо велел я. А когда тот послушно вскочил на ноги, так же сухо осведомился: — Что ты сказал им о серебре?
— Ничего.
— А обо мне и о тех, кто за мной стоит?
Ну да. В буквальном смысле стоит, только его никто не видит.
— Тем более, — спокойно ответил Нардис, но глаза его при этом гордо блеснули.
Упрямец. Да, судя по всему, лишнего он действительно не сболтнул. Но не потому, что такой уж стойкий — просто магическая клятва сильно ограничивала его возможности, о чем, надо думать, господа похитители тоже догадались, поэтому-то и не приступили к пыткам по-настоящему.
— Благодарю, — кивнул я здоровяку и знаком указал Нардису на дверь. — Мы уходим. Плату можете передать завтра. Мой помощник вернется сюда к ночи. Эрт, не соблаговолите ли проводить нас вниз и заодно засвидетельствовать, что проблема решена?
Пришибленный старикан, бросив беспокойный взгляд на главаря, торопливо закивал и буквально выпрыгнул из кресла, спеша поскорее исполнить приказ.
В его сопровождении мы вышли из комнаты и спустились на первый этаж, откуда раненых и беспамятных уже успели куда-то убрать, а на их месте нарисовался другой десяток головорезов, следящих за нами с нескрываемым подозрением.
Нардиса пришлось оставить там — я не был уверен, что он сможет сопровождать меня вниз. Он и так не смог скрыть гримасу боли, пока спускался, и вдобавок слегка прихрамывал на одну ногу. К тому же его аура выглядела блеклой, местами совсем истончилась, так что, как бы он ни хорохорился, досталось ему знатно. И хорошо еще, что допрашивали его простыми методами и без особого усердия, иначе на своих ногах он бы из подвала точно не вышел.
— Ему по дороге наверх всучили исцеляющий амулет, — словно прочитав мои мысли, шепнул на ухо невидимый Мор. — Если бы не это, он бы до тебя не дошел.
Ладно, разберемся.
Оставив парня изображать героя, я следом за колдуном спустился вниз. Затем, уже без него, зашел в указанную комнату, где стояли прекрасно
Похоже, насчет серебра я не ошибся — будь оно чистым, ни одна лишняя соринка к нему не прицепилась бы. Однако кто-то в свое время знатно наварился на желании герцога соблюсти строжайшую тайну, поэтому серебро оказалось с изъяном. Именно по этой причине часть хранившегося в склепе проклятия с годами все-таки сумела подточить кажущийся неприступным саркофаг. Медленно, постепенно оно разъедало его изнутри, что и привело к повышенной хрупкости металла. А когда я его разрушил, он вдобавок подцепил на себя крошечную частичку моего собственного проклятия, которое, пока его не трогали, вело себя смирно. Но как только горловину первого же мешка развязали и к серебру прикоснулись чужие руки, оно тут же укусило неосторожных хапуг, а теперь медленно поедало их плоть, словно довольное удачной охотой чудовище.
Повезло еще, что кто-то вовремя сообразил опечатать дверь и больше никого сюда не пустил. Каждая новая смерть для проклятия — это пища. И если бы у господина здоровяка оказался чуть менее сообразительный колдун, все могло бы быть намного печальнее.
Прежде чем взяться за работу, я на всякий случай пересчитал мешки. Развязал у всех горловины. А когда наружу тоненькой струйкой рванул знакомый дымок, протянул руку и просто его забрал, тем самым избавляя хозяина этого дома от неудобств.
Это же мое проклятие. Можно сказать, родное. И с ним, как следовало догадаться, я нашел способ управиться.
Нет, конечно, можно было пройтись по комнатам с косой, направо и налево срубая чужие головы. А то, может, и Кость натравить, позволив ей порезвиться вволю. Но, во-первых, в чем-то здоровяк был прав и действительно претендовал на серебро на законных основаниях. Во-вторых, усилия по его добыче мы частично компенсировали, поскольку в подвале нашего дома осталась немалая часть металла. В-третьих, если мы и дальше продолжим грабить богатые склепы, за новой добычей дело не станет. Наконец, в-четвертых, у нас не имелось проверенных сбытчиков и посредников для такого рода дел. Тогда как у местного криминального авторитета такие наверняка имелись. И было бы логичным воспользоваться уже налаженными связями, чем создавать с нуля свои, а потом нарваться на конкурентов, которых мы вполне способны превратить если не в союзников, то как минимум в заинтересованных лиц.
Когда я закончил с мешками, трусоватый колдун не сразу решился засунуть нос в комнату, дабы убедиться, что проклятие действительно снято. Ну а когда он все-таки ее проверил и подтвердил, что мои обязательства полностью исполнены, я вежливо раскланялся, поднялся наверх и, подхватив исправно играющего роль верного слуги Нардиса, вытолкал за дверь, пока этот герой не надумал грохнуться в обморок.
Глава 11
— О-ох… что ж я маленьким не сдох? — прошелестел Нардис, держась одной рукой за лоб, а другой за живот. — Даже не знаю, чего мне сейчас хочется больше: сдохнуть или проблеваться? И то, и другое кажется одинаково заманчивым.