Вилла Д’Эсте
Шрифт:
Пока ялик качался и подпрыгивал на волнах, мы с Даниэлой сидели, тесно прижавшись друг к другу, мокрые и замерзшие. Я пыталась заставить мой оцепеневший мозг думать. По мере того как мы приближались к берегу, волны становились ниже, теперь они тихо плескались о борт. Когда мы достигли мели, Стив выпрыгнул и помог мне выйти. Я понесла Даниэлу на руках, а Брэдли волоком потащил ялик по песку от воды.
Белый песок в лунном свете казался призрачно-серебристым. Когда мы стали карабкаться вверх по тропинке под неподвижными деревьями, во мне проснулась надежда. На вилле должны быть Пегги и Марио. Если я
Брэдли словно прочитал мои мысли.
– Надо заткнуть им рты, – сказал он. – Я прослежу, чтобы на вилле было безопасно. Пегги уже спала, когда я уходил, но Марио дома не было. Теперь он может ждать нашего возвращения, так что я пойду вперед и избавлюсь от него. Потом мы возьмем две машины и скроемся.
– Черт, это рискованно! – По голосу Стива было понятно, что его нервы натянуты до предела.
Брэдли коротко приказал:
– Смотри, чтобы они молчали. Это самое главное.
Сунув мне в рот носовой платок, Брэдли заклеил его широким пластырем, а потом завел мои руки за спину и крепко связал. Даниэле тоже завязали рот, и мы пошли дальше.
В темноте белела куртина из жасмина, воздух был наполнен его густым ароматом. Когда я проходила мимо, на мою голову и плечи посыпались белые лепестки, и мой страх вдруг прошел. Йен мертв. Теперь отдать убийцу в руки правосудия могу только я и больше никто. И только я могу спасти Даниэлу. Чтобы сделать и первое, и второе, я должна сама оставаться в живых. И я была полна решимости это сделать.
В самой густой части лесной поросли Брэдли передал пистолет Стиву и тихо скользнул через террасу в дом. В гостиной горел свет, и я предположила, что Марио уже дома и теперь ждет возвращения Брэдли.
Я поймала взгляд Стива. В его глазах читались сомнение и нерешительность, но потом он быстро подошел и попытался развязать мне руки. Узлы были затянуты крепко, у него не было фонаря, чтобы посветить. Отчаянно ругаясь, Стив все-таки сумел ослабить веревки, но Брэдли уже бежал обратно к нам. Я в отчаянии посмотрела на Стива. У него был пистолет! Он мог действовать! Но он беспомощно опустил руку. Брэдли, заметив, что я больше не связана, усмехнулся и, взяв у Стива пистолет, направил на меня.
– Девушку возьму я! А ты возьмешь девчонку. – Потом посмотрел на меня. – Даже не мечтай! Я сказал Марио, что ты замешана в похищении Даниэлы, и он тебя пристрелит, как только увидит.
Стив поднял Даниэлу на руки и понес как пленницу в ее собственный дом. Я пошла за ним, сознавая, что мне в спину нацелен пистолет. На столике со стеклянной крышкой стояла батарея кофейных чашек – как видно, Марио ждал долго. Мы быстро прошли через дом во внутренний двор к автомобилям. До этого момента я не представляла, каковы намерения Брэдли. Если он собирался нас убить, то это, казалось, проще было сделать в море.
Он повернулся к Стиву:
– Ты поезжай с девчонкой в «ауди», а я с этой поеду в «фиате». Встретимся на Девесас.
Я взглянула на Стива, и в тот же момент мне стал понятен план Брэдли:
Я была уверена, что Стив не может поддерживать Брэдли в этом деле. Теперь, когда он знает о его планах, он постарается нам помочь. Но он безоружный и, как я только что выяснила, бесхарактерный.
«Фиат» выехал на темный мыс. Брэдли наклонился ко мне, сорвал со рта пластырь и тихо сказал:
– За мной должок, Люси Мэттьюз.
Он дотронулся пальцем до виска, где даже в полутьме салона автомобиля был виден рубец от недавней травмы. А потом без предупреждения ударил меня кулаком по скуле так, что я отлетела и ударилась о дверцу машины. От боли у меня потемнело в глазах. Должно быть, зрение вернулось ко мне лишь через несколько минут, потому что, когда я снова смогла видеть ясно, в свете фар автомобиля уже вилась тонкой белой змейкой горная дорога.
Брэдли засмеялся:
– Я, мисс Мэттьюз, всегда беру реванш. Даже если на это уходит двадцать лет, как в случае с Хеленой.
Я осторожно ощупала скулу, чуть-чуть приоткрыла рот, с облегчением убедившись, что челюсть двигается нормально. В холодный, бесстрастный голос Брэдли впервые прокралось какое-то чувство. Он заговорил с воодушевлением:
– Теперь меня ничто не остановит! Я работал не покладая рук, чтобы обрести политический вес в Южной Африке! У меня есть богатство, талант, обаяние! Я лидер, а не последователь, как какой-нибудь Стив Паттерсон! Мне мешало только одно – и всегда бы мешало. Широко известная связь моего отца с ОСАН. Когда я услышал, что он собирается сделать! Дьявол! Я так разозлился. – Он преодолел крутой поворот на самоубийственно высокой скорости. – Ведь это конец моей политической карьере! И почему? – Воодушевление в его голосе сменилось злобой. – Потому что эта черная сучка обращается с ним как с комнатной собачонкой, и он это позволяет! Ну что ж, теперь уже она будет меня умолять! За свою полукровку! – Он захохотал.
Машина нырнула в тоннель из деревьев и помчалась вниз в стремительном броске по склону горы. Я сидела и думала, что мне может помочь. Ведь Брэдли сумасшедший.
Он явно сошел с ума. Как только мы пронеслись через крошечную деревушку, я сказала:
– Убийство Даниэлы ничего не изменит. Ваш отец все равно станет премьером Овамбии. Если вы не причините ей вреда, попробуйте поговорить с ним, объяснить, убедить…
– Никогда! – заявил Брэдли со злорадством. – Он свой выбор сделал. Пусть себе остается со своим любимым ОСАН. Он будет каждый день своей жизни сознавать, чего ему это стоило!
Как Брэдли ни гнал «фиат», мы давно потеряли из виду «ауди». Стив и Даниэла, наверное, уже были на Девесас. Ждали нас. Впереди дорога делала резкий поворот налево, ведя нас к месту встречи. Брэдли сказал тоном, который почти можно было назвать тоном светской беседы:
– Вы знаете, что она больше не может иметь детей? У отца больше не будет полукровок.
В ночи ярко сияли фары поджидающей нас «ауди». Брэдли снова засмеялся.
– Ну вот и все, Люси Мэттьюз. Это конец!