ВИННИ-ПУХ И ЛЮБИ ДРУЗИ
Шрифт:
Еще глупее стал на вид.
Повержен был ударом Свин.
Сова, сглотнувши эфедрин,
Без дополнительных насилий
Свалилась на пол без усилий.
Осёл не в шутку бушевал,
Лягался, матерно орал.
Тут, как репейник, невпопад
Шакал ему вцепился в зад,
Но рад уже был отцепиться,
Боясь, о что-нибудь разбиться,
Поскольку бешенный Осёл
Шакала бил о стол и пол,
А у Шакала, как
От страха челюсти свело.
Такая вышла ассамблея
У спикера камер-лакея,
С ударами и удушеньем
Шей оппонентов с наслажденьем.
А в это время Винни-Пух
Вылавливал из мёда мух,
Был очень занят делом сим
Важнейше-государственным.
Сидел при этом отрешенно,
Знать мухами завороженный
Или Овцы слащавым бленьем,
Медитативным песнопеньем.
Осёл шёл рьяно на рекорд:
Любя молотобойный спорт,
Став чемпионом знаменитым,
Своим хвостом лупил, как битой,
Хоть по мордАм, хоть по лицу.
Иакал: «Дайте мне Овцу!»
Овца ж, почувствовав в наитье,
Что ассамблея мордобитьем
Закончится, умчалась гнусно
В страну непуганого Скунса,
Где изгнанный, но всемогущий
Жил шеф её, но предыдущий.
Когда-нибудь стихает всё,
Чтоб не случалось в мире сём.
И этой заварушки соль
В конце концов сошла на ноль.
Всё потихоньку затихало.
Зверьё с поляны отползало,
Наркомы, депутаты рьяно
Свои зализывали раны,
От возбуждения трясясь,
Захлёбываясь и давясь.
От крови тужилась багряно
Вся ассамблейная поляна.
Вмиг по всему Тарам-Параму
Чредой помчались телеграммы
С призывами врага душить,
Топтать, ломать, громить, крушить,
Разламывать и розрушать,
В ответ бесчинства совершать.
Теперь сей казус с ассамблеей
Казался просто ахинеей,
Пустой, невинной, глупой стычкой,
Затеянной тупой кумычкой.
Война уже пошла всерьёз:
С пусканиями под откос;
С минированием мостов,
Полянок, пролесков, кустов;
С зачистками соседских рощ;
С проверками и в ночь и в дождь;
С сраженьями - вот лиходеи!
–
За веру, Пуха и идею.
Шли брат на брата, внук на деда.
Кому нужней была победа?
Каков был лучше цвет квасной:
ОрАнж иль бело-голубой?
От ветхости и от войны
Разлезлись все-таки штаны
Тарам-Парамовской страны.
Дни леса были сочтены.
Но это Пуху не потеря,
Что затаились в норах звери.
Мол, вера у него живёт,
Что всё же он портки зашьёт.
Такой, уверенный в себе
Новоявленный кутюрье.
Ещё не чувствовал мозоль
Наш голый, глупенький король.
Когда опилки в голове,
Ум с ними точно не в родстве.
ВМЕСТО ПРИЛОЖЕНИЯ К ГЛАВЕ N-1. ОТСТУПЛЕНИЕ
ВМЕСТО ПРИЛОЖЕНИЯ К ГЛАВЕ N-1. ОТСТУПЛЕНИЕ, В КОТОРОМ УЧЁНЫЙ КОТ ТОСКУЕТ И РАЗМЫШЛЯЕТ О БРЕННОСТИ БЫТИЯ ПОЭТА В МОМЕНТЫ ТВОРЧЕСКОГО ЗАСТОЯ
Опять печален Кот Учёный
И ходом сказки удручён.
Вновь вспоминая дуб зелёный,
Вздыхает и тоскует он:
«Ну где вы, нежные русалки,
Царевны, Серые ВолкИ?
Без вас мои потуги жалки,
Никчемны, глупы и горьки.
Любая сказка, что вещает
Мой опаленный водкой рот,
В итоге общем получает
Весьма трагический исход.
Мне отказаться бы от водки
И перейти к питью вина.
Возможно, разум от чахотки
Тоски очистится сполна.
Ещё б какой придумать способ,
Чтоб угнетенность разогнать.
Допустим, песню безголосо
Назло соседям проорать.
Устроить необычный шопинг,
Базарных бабок развести
На сливки - мой душевный допинг.
И с тем к Парнасу приползти…»
Кот облизал в мечтанье лапу,
Глаза свои под лоб загнал.
Как будто в руки эскулапа
Он неожиданно попал.
Ход мыслей стал поинтересней
И закрутился побыстрей.
Как будто бы мотивчик песни
Напевней стал и веселей.
«А может быть, ввести героя
Мне в свой трагический рассказ.
Пусть он (герой) к чертям разроет
Тарам-Парамский метастаз.
Но как его разрыть, когда он,
Тот метастаз, разросся так,
Что всё в Тарам-Параме в даун
Ушло навек и натощак», -
Хотя Кота слегка качнуло
В депрессионный водоём,
Идея эта всколыхнула
Болото, замершее в нём.
«Но я ведь все же Кот Учёный,
Не мне в депрессию впадать.
Что ж, решено - герой смышлёный
Придет Тарам-Парам гонять!»
<