Виннипегская Стена и я
Шрифт:
— Ты расскажешь мне, наконец, что сделала твоя сестра, чтобы разозлить тебя?
Конечно, он спросил. А почему бы и нет? Не то чтобы я держала все это в секрете. Просто не люблю об этом говорить. С другой стороны, если и есть в мире человек, с которым я могу поговорить о Сьюзи, это Эйден. Кому он расскажет?
Но суть в том, что даже если бы у него и был человек, кому он мог бы рассказать, он — самый надежный человек, которого я знаю.
Не уверена, когда это произошло, но я не собиралась задумываться об этом, особенно не в канун
Немного поерзав на матраце, я подперла голову рукой и просто выложила все.
— Когда мне было восемнадцать, она сбила меня машиной.
Эти невероятно длинные ресницы опустились на его щеки. У него покраснели уши?
— Автомобильная авария? — его голос был хриплым. — Ты рассказывала, что человек, который наехал на тебя...
Он моргнул так медленно, что я подумала бы, что с ним что-то не так, если бы не знала его лучше.
— Это была твоя сестра?
— Да.
Эйден посмотрел прямо на меня, в морщинках в уголках его глаз залегло недоумение.
— Что произошло? — озвучил он вопрос.
— Это длинная история.
— Для тебя у меня есть время.
— Это, правда, длинная история, — настаивала я.
— Хорошо.
Этот парень. Мне пришлось вытянуть шею, подготавливаясь к этому чертовому шторму.
— У всех моих сестер есть проблемы, но Сьюзи всегда отличалась. У меня проблемы с гневом, я знаю. Удивительно, правда? Никаких проблем нет лишь у моего младшего брата. Думаю, когда мама была беременна нами, она пила, или, может, наши отцы были мудаками, не уверена.
Почему я рассказывала ему об этом?
— В любом случае, между нами всегда все было плохо. У меня нет ни одного хорошего воспоминания, связанного с ней. Ни одного, Эйден. Вот примерный список: она приходит и бьет меня по лицу без причины, кричит на меня, дергает за волосы, ломает мои вещи без каких-либо причин... ну и такое прочее. Я долго не давала сдачи, пока не устала от ее хрени. Тогда я как раз стала выше, чем она, и решила, что с меня довольно. Тогда она уже пила и принимала наркотики. Я знала, что она употребляла уже некоторое время. Но меня это не волновало. Я устала быть ее грушей для битья.
— Ну, в тот раз она надрала мне задницу. Она столкнула меня с лестницы, и я сломала руку. Мама была... не знаю, где она была. Мой младший брат испугался и позвонил 911. Приехала машина скорой помощи и отвезла меня в больницу. Врачи, медсестры или кто-то еще звонили моей матери. Она не отвечала. Не знаю, где она была, как и не знали мои сестры и брат. Наконец, из больницы позвонили в Службу защиты детей, и они забрали меня, они забрали всех. Не знаю, сколько у мамы ушло времени на то, чтобы понять, что мы все пропали, но ее лишили родительских прав.
— Следующие четыре года я провела с приемными родителями и младшим братом. Пару раз я видела маму, но это все. Сразу после этого я уехала в колледж,
— Тогда я должна была знать, что лучше бы мне остановиться в другом месте. Родители моей подруги Дианы все еще жили по соседству, но она чем-то занималась на тех выходных, поэтому дома ее не было, а я не хотела оставаться там без нее. Мои приемные родители сказали мне, что их дом всегда будет моим домом, то есть, мой младший брат до сих пор жил с ними. Но по какой-то глупой причине я хотела дать шанс своей матери. Мы — Сьюзи и я — начали ругаться в ту же секунду, как я приехала, я должна была знать. Как только я ее увидела, то поняла — она под чем-то. Я пыталась поговорить с мамой об этом, но она отмахнулась от меня и сказала, что Сьюзи изменилась.
— Серьезно, это был мой второй вечер там, я проходила мимо маминой комнаты и увидела, как она роется в ее шкафу. Мы начали спорить. Она обозвала меня кучей ужасных слов, начала бросаться в меня вещами и задела меня вазой. Я едва заметила, как она схватила мою сумку с кухонного стола, как она уже выбежала из дома с чем-то, что украла до этого. Я так злилась, Эйден. Когда я думаю об этом сейчас, это так глупо, и еще глупее то, что я все равно побежала бы за ней, даже если бы знала, что случится. Она села в машину, а я начала кричать на нее через окно, пока она выезжала на дорогу. Я не хотела, чтобы она проехалась по моим пальцам, поэтому встала перед машиной, когда она неожиданно завела ее и надавила на газ.
Тревога и печаль сковали мои легкие, пока я продолжала рассказывать ему о том, что произошло.
— Я помню ее лицо, когда она сделала это. Помню все. Я не отключилась, пока не приехала скорая, что произошло, когда она выехала на дорогу и бросила меня там. Диана рано вернулась домой и была в своей спальне, когда это произошло, она слышала наши крики. К счастью, она вышла как раз перед тем, как Сьюзи сбила меня, и вызвала 911. Доктор потом сказал, что, к счастью, мое тело было повернуто правильно, и что она задела лишь одно колено, а не оба.
Сколько раз я говорила себе, что пережила это? Тысячу? Но предательство до сих пор жалило меня в миллион различных чувствительных мест.
— К счастью. К счастью, моя сестра сбила меня машиной и ранила лишь одно колено. Ты можешь в это поверить?
Что-то раздулось в моем горле и поднялось к глазам. Некоторые называют это слезами, но не я. Я не собиралась плакать из-за того, что произошло. И мой голос уж точно не надламывался от эмоций.
— У меня разорвалось сухожилие. Мне пришлось пропустить целый семестр в колледже, чтобы прийти в себя.