Виннипегская Стена и я
Шрифт:
Зак приподнял брови, и тогда до меня дошло, что я сказала. Я могла справиться с сумасшествием. Идиотка.
Я застонала.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Его улыбка была большой, широкой и не очень невинной.
— Но я ничего не сказал, — подмигнул тупица. — Слушай, я пойду завтра с тобой. Только убедись, что Эйден достанет нам хорошие места, так как ты говоришь, что слишком хороша, чтобы сидеть с семьями.
— Слишком хороша, чтобы сидеть с семьями? — вскрикнула я. — Просто не хочу быть дружелюбной с женами
Из-за этого Зак нахмурился.
— Почему?
— Я тебе говорила, — или я рассказывала об этом Эйдену? Не помню. — Я чувствую себя обманщицей.
— Ты не обманщица.
Я приподняла плечо.
— Так я себя чувствую. Плюс, сезон почти закончился. Кто знает, что произойдет. Он не говорит мне, что происходит с Тревором, или поедет ли в Колорадо в этом году.
Честно, я не сильно задумывалась над тем, уедет ли он во время перерыва между сезонами, потому что не хотела. Когда я все-таки подумала об этом, лишь раз, то мне стало грустно, потому что я не увижу его несколько месяцев. Я бы предпочла жить в неведении, чем все время думать об этом.
Плюс, он скажет мне, когда соберется уезжать... не правда ли?
— Он ничего мне не рассказывает, Ванни, и когда я в последний раз разговаривал с Тревором, мы обсуждали мои планы на межсезонье, — объяснил Зак.
Это стало для меня отговоркой забыть на секунду о Колорадо и вспомнить что-то: что Эйден решит делать со своей карьерой, затронет не только меня, но и Зака. Если он перейдет в другую команду, Зак этого же сделать не сможет. Последние пару месяцев между ними очень натянутые отношения, и я не знаю, что сейчас происходит.
— Ты уже решил, что будешь делать?
— Пару недель назад мне позвонил мой старый тренер из Техаса. Сказал, что в этом году собирается уйти в отставку, и он живет в городе, недалеко от моей мамы. Думаю, все-таки вернусь в Остин, чтобы работать с ним.
Остин? Я подавила свой эгоизм.
— Правда?
— Да. Неплохо было бы вернуться домой. Я тебе рассказывал, каким виноватым я себя чувствовал из-за дедули в это Рождество, — объяснил он. Зак говорил, что его дедушка продолжал напоминать ему, что моложе он не становился.
Потом меня поразил следующий шаг будущего. Конечно, мы живем вместе лишь пять месяцев, но... в конце концов, можем оказаться в разных штатах. Навсегда. Я буду безумно скучать по Заку, моему лучшему другу. В каком испорченном, эгоцентричном мире жила я, что не думала о подобном результате?
Должно быть, он заметил отчаяние на моем лице, потому что недоверчиво рассмеялся.
— Почему ты расстраиваешься, сладкая?
— Потому что я больше не буду тебя видеть, — ответила я со всей честностью. — Ты, фактически, мой второй лучший друг.
— Ох-х, черт, Ван. Ты тоже мой лучший друг, — он распахнул свои голубые глаза. — Что бы я делал без тебя в эти последние несколько месяцев.
Я потерла глаза тыльной
— Почему я так расстроена? Мы все равно будем писать друг другу, верно?
— Конечно. Конечно. Давай же.
Его глаза блестят?
— Обними меня. Из-за тебя у меня тушь потечет.
Я рассмеялась, обнимая его.
— Ты идиот, но я люблю тебя.
Он обнял меня обеими руками, его грудь подо мной дернулась в плаксивом смешке.
— Ты не должен бежать марафон, если не хочешь, — произнесла я в его рубашку.
— Ты провела меня через ад не для того, чтобы сейчас отступить, милая. Мы сделаем это.
— Но если ты поедешь в Остин...
— Мы сделаем это, — настаивал Зак. Он отстранился, обхватил руками мои предплечья и посмотрел на меня. — Ты же знаешь, что между нами все будет отлично, верно?
— Во время марафона или если мне придется переехать с Эйденом?
Он прищурил свои светло-голубые глаза.
— Я не беспокоюсь о тебе во время марафона. У тебя все под контролем. Я имею в виду переезд.
— А, да, — я пожала плечами. — Я не беспокоюсь об этом. Все равно почти ничем здесь, в Далласе, не занимаюсь, и Эйден все чаще составляет мне компанию.
Часть меня ожидала, что он скажет что-то типа «я заметил», потому что когда он вернулся после Нового Года и заметил кольцо, которое Эйден купил мне, он беспощадно дразнил меня. А то, что я снимала его лишь тогда, когда мы отправлялись на пробежку, совсем не помогало. Вместо этого Зак кивнул, улыбаясь.
— Он позаботится о тебе.
Я фыркнула. Я хотела рассказать ему об Эйдене, и о том, что чувствовала, но... я не могла. Просто не могла. С каждым днем мои чувства становились лишь сильнее. И это плохо.
Как можно влюбиться в человека, с которым ты должна развестись через пару лет? Я идиотка, и иногда просто не хотела задумываться над тем, какой я была глупой.
Не уверена, что Эйден приложит усилия, чтобы убедиться, что я хорошо устроилась в новом городе. Я знала, на чем сфокусирована его жизнь, и это, определенно, не я.
— В любом случае, как дела между вами? Есть улучшения? — за последние пару недель я редко видела, чтобы они разговаривали, не то чтобы до этого они общались чаще.
— Все нормально, — его голос был таким же невинным, как я и ожидала. — А что?
— Я не видела, чтобы вы разговаривали. Просто интересно, произошло ли что-то между вами?
Зак покачал головой.
— Нет. Сейчас все по-другому. Он не знает, что сказать мне, а я не знаю, о чем говорить с ним. Когда я попытался поговорить с ним в прошлый раз, он отчитал меня за то, что я виноват в том, что меня выгнали из команды. Я знаю, это моя вина, но я не хотел слышать, как он говорит подобное. Слушай, не волнуйся о нас; не у меня его кольцо на пальце. У вас все будет хорошо.