Виннипегская Стена и я
Шрифт:
— Что?
— Ты лучший в стране, и я говорю об этом не потому, что хочу быть милой, и для тебя это ничего не значило.
Из него вырвался пренебрежительный звук, и он щелкнул своими длинными пальцами, которые лежали у него на колене.
— Я хочу, чтобы меня помнили через много лет. Для этого мне надо выиграть чемпионат.
Его тон задел что-то в моем мозгу, ту часть, которая в течение многих лет отговаривала меня от того, чтобы уволиться.
— Тогда ты будешь счастлив? — спросила я осторожно.
— Может
Не уверена, что именно в его ответе «может быть» взволновало меня.
— Ты выигрывал звание лучшего Защитника три раза из восьми, Здоровяк. Не думаю, что тебя когда-либо забудут. Просто говорю. Ты должен гордиться собой. Ты тяжело ради этого работаешь.
Он не согласился и не опроверг мои слова, но когда я повернулась к пассажирскому окну, то заметила, что он смотрит в окно, и у него на лице самое задумчивое выражение, которое я когда-либо видела.
Может быть.
С другой стороны, мне, вероятно, это показалось.
Мой телефон громко зазвенел из держателя, где я его оставила. Я посмотрела на него, но он был повернут экраном вниз, и я не могла посмотреть, кто звонит, не взяв его, и я чертовски точно не собиралась этого делать, особенно когда дождь стал сильнее биться о лобовое стекло. Так же быстро, как телефон начал звенеть, он замолчал.
И зазвенел снова.
— Собираешься отвечать? — спросил Эйден.
— Не люблю разговаривать по телефону за рулем, — объяснила я, когда телефон перестал звонить.
Он хмыкнул.
А затем звонок раздался снова.
Он со вздохом схватил телефон и посмотрел на экран.
— Это твоя мама.
Вот черт.
— Не...
— Алло? — ответил Здоровяк, поднеся телефон к своему лицу. — Она занята, — я повернулась голову и увидела, как его нижняя губа слегка выпятилась. — Я ей передам, — по гневу, с которым он ответил, стало понятно, что это последнее, что он собирался делать.
Как насчет этого. Прежде чем я успела его поблагодарить за навыки ответа на звонок, он коснулся экрана телефона и убрал его обратно в держатель. У меня внутри зародилось беспокойство, и я прочистила горло.
— Моя лучшая подруга, наконец, узнала, что мы поженились.
— Я думал, ты сказала ей.
— Она знала, что мы собираемся это сделать, но я не сказала ей, что это случилось. Она заявила, что ей рассказал брат, так что мне интересно, откуда он это узнал.
— Она тебе не сказала?
Снова прокручивая наш разговор, я улыбнулась.
— Нет. Была слишком занята, крича на меня.
Эйден задумчиво заворчал.
— Наверное, поэтому звонила мама. Обычно ей звоню я, — кроме того раза, когда она позвонила после неудачной поездки в Эль-Пасо. Лишь думая об этом, я снова начала злиться. Может, мне надо подождать и перезвонить ей... в следующем месяце. Я отмахнулась от горькой мысли.
— Где офис твоего адвоката?
Тридцать
— Я подожду здесь, — сказала я, выключив мотор.
Эйден покачал головой, открывая дверцу машины.
— Пошли со мной.
Я осмотрела свои ноги и качнула головой.
— Я не одета...
Здоровяк смотрел лишь мне в лицо.
— Ты всегда хорошо выглядишь. Пошли.
Он не ждал, что я начну спорить. Просто закрыл дверь.
Я заворчала себе под нос и вышла, подтянула ниже подол кофты Эйдена и поняла, что она доходит до края моих шорт... Великолепно.
Обреченно вздохнув, я заметила, что Эйден ждет меня. По крайней мере, у него хватило благопристойности не высмеять меня за то, как ужасно я выгляжу. Мост, по которому мы шли через парковку, сотрясали гром и молния, и возможно, я шла чуть быстрее, чем обычно.
Эйден едва открыл передо мной дверь, когда свет внутри на секунду замигал.
Пока мы шли к лифту, свет отключался еще дважды. А потом, когда Здоровяк нажал на кнопку лифта, он моргнул снова.
Я замерла, осматривая пустой коридор.
— Может, нам пойти по лестнице?
Он бросил на меня косой взгляд, который сказал все, что он думает, — ты идиотка, Ванесса. Вместо этого, словами он сказал:
— Я слишком устал.
Ох. Ага.
— Ладно.
Прежде чем я успела обдумать все последствия поездки в лифте во время грозы, двери разъехались. Внутри уже находилась парочка, и, когда мы зашли, они сместились в угол.
Я не упустила то, как у мужчины распахнулись глаза, когда Эйден отошел в противоположный от них угол. Я прижалась к ближайшей к нему стене.
— Какой этаж, Здоровяк?
— Шестой.
Когда я нажала на кнопку и двери закрылись, свет снова замигал. Пока лифт медленно поднимался, в моем животе разлилось беспокойство. Лифт дернулся и остановился, огни замигали и погасли, оставляя нас в абсолютной темноте.
Раз, два, три, четыре...
Твою мать.
Твою же чертову мать.
Я попыталась моргнуть, когда другая женщина в лифте завизжала, и ее партнер спросил:
— Какого черта?
Не зажглось даже аварийное освещение.
Везде было темно.
Разве здесь не должно быть резервного освещения?
Паника мгновенно сдавила мне горло. Ладно, она охватила все мое тело, каждая мышца в моем теле до боли напряглась. Мне стало тяжело дышать, меня начало трясти. Я зажмурилась, игнорируя перешептывающуюся в углу пару.
Ладно. Ладно.
Все нормально.
«Все будет нормально», — говорила я себе.
Я в порядке.
Это просто недолгое отключение из-за грозы; в таких больших зданиях есть резервные генераторы, которые скоро заработают.