Виноградная лоза
Шрифт:
– Кто в это поверит? Разве найдётся, кто-нибудь, кто не знает, что дети среди зверей, если и выживают, то несмотря на человеческий облик приобретают повадки зверя.
– Так то обычные дети, а наш избранный богами! Кому ещё снилось, что его внук – это виноградная лоза, разросшаяся по всей Азии?
– Мандана, ты, конечно, хитрюга, но всё же знай меру.
– Я не настаиваю, но, думаю, что Курушу всё это не повредит, а наоборот, уже при жизни выделит из смертных.
* * *
Новая местность для Куруша таила множество всякого разного. Когда ещё ехали, Куруш обратил внимание, что караван постепенно поднимается выше и выше и воздух становиться свежее, нет такой изнуряющей и неотвязной
Иногда ехал в колеснице или верхом на красивых и сытых лошадях вместе с шахом и его небольшой свитой на прогулки, осматривал состояние созревающих полей. Камбуджия знакомил вновь обретённого сына с владениями их рода. Куруш и раньше любил наблюдать, как ветерок пригибает колосья, тут тоже под порывами пшеница и ячмень качались, будто волны большого озера. Жители приветствовали процессию. Согнутые спины расправлялись, на миг они застывали среди созревающих бобов или у поля с просом и тут же сгибались в почтительном поклоне до земли. Лишь горные склоны и луга, где на пастбищах щипали траву отары и стада скота, Камбуджия не показывал Курушу дабы тем самым их вид не напомнил ему прежнюю жизнь, и он не спросил о тех, кто его вырастил.
Сын пастуха раньше имел самодельный лук из сломанной ветки, вместо тетивы, стянутый веревочкой из пеньки. Ныне сын правителя должен обучаться воинскому искусству. Мальчики из зажиточных семей и семей военачальников постигали ремесло воина с пяти до двадцати лет, а Курушу уже шёл одиннадцатый, поэтому надо навёрстывать упущенные не по его вине годы. Нельзя сыну правителя быть менее ловким и умелым, чем те, кто в будущем должны ему подчиняться. Кроме воинского мастерства мальчиков приучали всегда и везде при любых обстоятельствах говорить правду. Куруша этому и учить не надо. Врать и изворачиваться не любил, ловчить никогда не стремился. Несмотря на запоздалое усвоение воинской премудрости, казалось, что у Куруша получалось быстро догнать своих сверстников. Наставления выполнял с большой готовностью и удовольствием, когда же не получалось, то упорно продолжал заниматься.
Мандана всё ещё не могла наглядеться на обретённого сына и просила мужа, отпустить его пораньше с учений.
– Милый мой повелитель и супруг, время, отведённое для общения с матерью истекло, но ты знаешь, не моя вина, что не воспользовалась им, а мне так хочется, чтобы Куруш побыл со мной рядом.
И добросердечный Камбуджия, обожающий жену, позволял сыну уходить на женскую половину дворца к матери. Она рассказывала ему истории, ещё в детстве услышанные от Замуаши, или потом от других сказителей. Они живо обсуждали то, о чём говорилось в преданиях и частенько Куруш высказывал мнение, как бы он поступил на месте героев рассказов. Иногда Мандана давала советы, как вести хозяйство более рачительно, ведь придёт время, и он станет хозяином не только дворца, но и земли и жителей – многих родов и даже племён, поэтому должен понимать, как лучше поступать, чтобы жилось как можно большим людям хорошо. Бывало они гуляли по саду и Мандана рассказывала о растениях, мимо которых они шли. Куруш узнал, что почти каждое из растений не только красиво или питает людей, животных и птиц, но и лечит. Он об этом раньше слышал, даже видел, как Спако собирала травы и сушила, потом заваривала и поила их с Митрадатом. Но здесь было много других растений, о которых Спако и не слыхивала. Мандана говорила, что эти знания могут пригодиться, если в дальнем походе нападёт хворь, а знахаря не будет, то он сможет сам себя полечить и, может быть, помочь другим.
Раньше много раз Куруш видел, как Иштувегу вместе со Спитамом и другими родственниками и сановниками скачет мимо. Спешат на охоту. Иногда у мальчика возникало желание: вот бы с ними помчаться, выхватить настоящий лук и, прицелившись, ловко подстрелить убегающую добычу и… вдоволь поесть мяса, накормить досыта мать и отца. Но, увы, мечты долго оставались мечтами, хотя Куруш и решил, что, когда вырастит, заработает себе на коня, потом уйдёт с ним в густую чащу, подальше от владений шаха и добудет много-много дичи, чтобы не только родителям досталось, но и угостить соседей. Ныне Куруш уже неоднократно сопровождал Камбуджию с родственниками и знатными парсами, когда те ехали на охоту.
Куруш как-то спросил у Камбуджии: «Зачем охотитесь, ведь у вас вдосталь еды?»
– Охотятся не только, чтобы добыть пропитание, – объяснял мальчику шах Анчана. – В битве противник не будет стоять и ждать, когда ты в него прицелишься, и твоя стрела его пронзит. Противник постоянно движется: вперёд или назад, вправо или влево, по кругу или зигзагами. Для воина главное уметь попадать в движущуюся цель и, чтобы отрабатывать навык или не утратить его в этом очень хорошо помогает охота. И ты с нами охотишься, для тебя охота – учёба, кроме того, что ты делаешь в долине и в оврагах под приглядом лучшего лучника. Предстоит тебе ещё много познать и как оборонять, и как нападать, и, что при этом использовать. Так что охота - хороший помощник перед предстоящими битвами. Учись выслеживать зверя, наблюдай за его повадками, думай, как его одолеть, если он сильней тебя или изловить, если ловчей. Люди те же звери, только хитрей. Приноравливайся к разному зверю, смотри как они нападают, как спасаются и прикидывай как перехитрить. Но соблюдай меру, чтобы ненароком не перехитрить себя и остаться в проигрыше.
Куруш вспомнил, как в очередной раз мимо них с Митрадатом, когда они пасли овец, промчались всадники, спешащие в чащу, чтобы выследить тигра. Мальчик спросил у отца, хотел бы и он вот так поехать и гнаться за опасным, сильным и ловким зверем? Митрадат некоторое время помолчал, глядя в след всадникам, глубоко вздохнул и тихо, как-то обречённо произнёс: «Не наше это дело, сынок». И Курушу хотелось, чтобы Митрадат увидел его на лошади и с луком среди знатных всадников. Мальчик был уверен, что приёмному отцу понравилось бы, что его мечта, пока ещё одна, уже исполнилась.
Куруш скучал не только по Митрадату и Спако, но по Дарбар, соседке, с которой играл с малолетства. Их домишки стояли в селении на окраине, друг к другу ближе, чем другие. Дарбар, самая младшая в семье ещё, когда не умела ходить заползала на огород к соседям и Курош, старше её на год, ковылял по рыхлой земле, усаживался рядом, и они играли. Потом, когда подрос, стал больше играть с мальчишками, а когда такой возможности не было, Куруш и Дарбар убегали в ближний лесок и играли вдоль ручья, пуская разной величины щепочки, следили и спорили, как и куда их унесёт.
Конец ознакомительного фрагмента.