Вираж судьбы
Шрифт:
– Вода есть?
Сын мгновенно метнулся в сторону и вернулся с кувшином и стопкой. Понюхав воду и на всякий случай посмотрев не неё (если там яд, вряд ли она его увидит), Виктуар попыталась напоить старика. Он сделал несколько глотков – рвота возобновилась, падая уже не только на кровать, но также на пол и даже на халат девушки. Сколько это продолжалось – судить трудно. Наверное, несколько минут, но минуты показались часами. Видя, что больной всё ещё жив, девушка спросила:
– А уголь у Вас есть?
– Уголь? – Недоумённо переспросил юноша. – Нет, здесь дровами топят.
Несмотря на серьёзность ситуации, Виктуар хихикнула.
– Пищевой уголь, уголь внутрь, понимаете? И изобразила жест, обратный тому, которым изображала рвоту: не изо рта выходит, а входит в рот.
По недоумённому взгляду поняла – не понимает.
– Тогда придётся Вам разбудить мадам Селин. Попросите у неё уголь внутрь, ей доктор в прошлый раз оставил.
Ужасная мысль: а если Селин его весь истратила?
Юноша сначала взялся за свою лампу, потом отпустил её, взял свечу и ушёл. Это было умно: оставить ей побольше света. Она стала массировать тело так, как положено при искусственном дыхании, но на спину его переворачивать боялась из-за возможности возобновления рвоты. Часы показывали без 20 минут полночь; больной перестал биться, пульс его слегка уменьшился; это могло указывать на облегчение, а могло – на приближение смерти.
Когда пришли мадам Селин и молодой Моратин, старик был ещё жив.
Втроём они пересадили старика в кресло; он дышал ещё тяжело, но уже не так, как раньше. Размешав уголь в воде, Виктуар стала осторожно поить больного; в какой-то момент он чуть ожил и начал пить сам. Зрачки немного расширились.
– Я сделала всё, что могла, – сказала Виктуар. – Теперь будем ждать.
Как и следовало ожидать, мадам Селин расстроилась при виде испачканной простыни.
– Простите, – сказала Вики. – Так надо было.
– Я заплачу, – тихо сказал юноша.
Когда мадам начала стаскивать простынь с кровати, Викки наклонилась и внимательно обнюхала рвоту.
– Мадам! У вас есть ненужная миска? Надо бы собрать в неё рвоту.
Сын предложил вместо миски небольшую фарфоровую шкатулочку: Виктуар одобрила её и аккуратно, пользуясь краем шкатулки как ножом, перевалила внутрь её неприятную массу с простыни.
– Ваш отец курит?
– Да, – сын, похоже, был испуган всерьёз и надолго. – А какое это имеет значение?
– Может имеет, может нет, – Вики не хотелось пока говорить ничего определённого.
Но пришлось.
– Странно всё это, – сказала мадам Селин. – Все продукты хорошие, ничего испорченного не было.
– Знаю, – ответила девушка. – Я ведь ела Ваш ужин. Думаю, испорченная пища тут не причём: это похоже на отравление никотином.
– Что это? – испуганно спросила мадам Селин.
– Яд такой. Пока я не уверена в этом, и прошу вас молчать.
Глава 8
В половине первого ночи старик ещё был жив, и состояние позволяло надеяться на лучшее. Она так и сказала Северино. Тот молча кивнул.
– Что пил или ел Ваш отец, кроме того, что если и пили все? Конфеты, печение…
– Вино. Отец плохо спал, поэтому на ночь выпивал обычно бокал вина.
– Откуда это вино? Купили его или кто-то подарил?
– Не знаю. Отец его с собой привёз.
– А Вы пили это вино?
– Нет.
– Могу я его видеть?
Явилась бутылка итальянского вина, не первоклассного, но и не самого плохого; такое вино легко можно было купить в местных магазинах. Бутылка была пуста примерно на треть. Виктуар вынула пробку, понюхала вино, посмотрела на свет.
– А бокал вымыли?
Оказалось, что нет: бокал с остатками вина тоже был предъявлен.
Сохраните, пожалуйста, это вино и бокал, – попросила девушка. – Утром попрошу мадам вызвать более квалифицированного врача, всё это может понадобиться. Вы говорили, Ваш отец курил… курит – а он курил перед сном?
Юноша отрицательно покачал головой.
– Я же Вам объяснял – он плохо спал. А если курил перед сном, то становилось ещё хуже. Поэтому он курил в последний раз перед ужином, а потом – уже нет.
– А много он выкуривал за день? Сколько сигарет?
– Нисколько. У него трубка.
– Табак его где?
– Там, – юноша показал на маленькое бюро в углу комнаты.
– Тоже не выбрасывайте. И не давайте отцу курить, пока он не поправится.
– А он поправится?
– Надеюсь.
– Почему Вы спрашиваете про табак? – неожиданно поинтересовался юноша. – Он-то здесь причём?
Виктуар встала, подошла к больному, осмотрела его, померила пульс и, удовлетворенная результатами, снова села в кресло.
Глава 9
– Алкалоиды – это вещества, содержащиеся, главным образом, в растениях. К ним относятся морфин, кофеин, атропин, стрихнин… Насколько Вы знаете химию, и знакомы ли Вам эти названия?
– Я знаю ту часть химии, которая относится к строительству и грунтам, – отозвался юноша. – А из всего, что Вы перечислили, мне известен только стрихнин. Это, кажется, яд?
– Да. Многие из этих великолепных веществ могут использоваться как лекарства, и многие – как яды, причём очень сильные. В 1828 году, если не ошибаюсь, из табака был выделен новый алкалоид – никотин; он произвёл сенсацию, потому что, в отличие от остальных собратьев, является жидкостью. К сожалению, замечательное научное открытие было быстро использовано во зло: в 1850, кажется, году, в Бельгии, какой-то обнищавший аристократ отравил своего шурина – богатого плебея, этим ядом. [1] Дело наделало много шума и вошло в историю судебной медицины.