Виртуальная кровь
Шрифт:
Мы сходимся на огромной высоте, плетем хитрую вязь немыслимых маневров, выпускаем несколько ракет — безрезультатно — и ждем, оба ждем того мига, когда один из нас допустит роковую ошибку. Его машина стремительно уходит из рамки компьютерного прицела, я чувствую, как пот течет по спине, но все мои силы уходят лишь на то, чтобы сдержать его атаки и не допустить той самой незначительной ошибки, что позволит ему воткнуть ракету мне в борт.
А вот и мой миг! Быть может единственный. Когда-то давно я играл в шахматы.
Помню, как появились первые компьютерные программы, которые легко обыгрывали человека в простых миттельшпилях. Как обижались гроссмейстеры, посвятившие
Что может выручить меня в борьбе с этим монстром? Риск! Тот самый риск, который заставит компьютер чужого самолета утратить контроль над ситуацией, вынудит человека принять управление на себя. И тут мы уже посмотрим, кто лучше летает. Мой истребитель резко сваливается в штопор.
Блюдце тоже может крутиться в штопоре, только вывести его из этого состояния много труднее, чем обычный самолет. «Дракон» устремляется вслед, но оне решается повторить опасный прием, он просто пикирует за мной, умело регулируя тягу двигателя. Я падаю вниз с сумасшедшей скоростью, земля крутится перед глазами, самое трудное сейчас — грамотно рассчитать траекторию и расстояние до поверхности. Враг тут, он рядом, он знает, что в миг выхода из штопора моя машина будет уязвима для удара. Он нанесет удар не сейчас, а чуть позже, наверняка, когда будет точно уверен в том, что не промахнется. Пилот уже выбирает мгновение для нанесения укола. Я вижу ЕГО в кабине самолета… Вот сейчас он снимает блокировку и перехватывает управление на себя — компьютер не позволил бы ему продолжать снижение с той же скоростью. Риск! Он летит вертикально, и теперь, чтобы вывести машину из падения, ему, как и мне, придется превысить ускорение, которое способна выдержать стальная конструкция аппарата.
Вот сейчас… Я уверен, компьютер отключен.
Пора! Не обмочись, капитан! Разворачиваю падающую в штопоре машину боком, и выпускаю одну за другой три ракеты в сторону «дракона». Первые две — с тепловым наведением, третья захватывает цель по работе радара.
И все. Полуоборот назад, стремительный рывок машины, я скольжу вдоль земли на предельно малой высоте и ухожу под мост. Черт! Волосы встают дыбом на спине.
Никогда еще не летал так низко, тем более, в пролете арки.
Ага! Все именно так, как я и ожидал. Падая за мной, он временно перехватил управление, компьютер не дал бы пилоту возможности пикировать с такой скоростью.
А три мои ракеты пришлись как нельзя более кстати — человек не машина, не так просто отвести за пару-тройку секунд угрозы таких разных по типу захвата цели «жал». Надо было отстрелить несколько тепловых ловушек и тут же блокировать захват третьей ракеты, отведя ее в сторону ложным лучом электромагнитных волн.
Со всеми этими задачами пилот справился, однако в порыве азарта, он понесся за мной… Столько задач сразу не смог бы решить даже самый опытный пилот. Я видел, как его машина лишь в последний миг — чудом избежала столкновения с опорой моста, однако самолет зацепил провода и столбы на самой бетонной полосе.
Оборванные
Ну как ты, парень?! Еще не потерял желание посражаться? Самолет «дракона» выровнялся, но уж как-то больно неуверенно стал набирать высоту. Я поманил его за собой, увеличивая скорость, а потом легко описал дугу и зашел ему в хвост.
Нет, это уже не дуэль. Это танец маленьких вурдалаков…
Я потратил лишь пару ракет, чтобы отправить его в преисподнюю. Вот и славно.
Мне нужна передышка.
— Земля, я возвращаюсь на базу. «Скорпион».
Нет ответа. Думаете, так просто его завалить?! С меня течет так, будто я обоссался в воздухе…
Перекурить… Водички немного. Надо бы снова туда, бой-то еще не закончен.
Однако, как высоко уже уползло солнце! Только сейчас заметил… Почему никто не ищет меня, не пытается вправить мозги, не отправляет в бой? Что за новости?!
Я поднял машину в воздух и устремился вперед, в зону. Молча. Они не разговаривают со мной, вот и я не буду докладывать ни о чем. Все равно любому идиоту понятно, что требуется делать.
Звуковая палитра боя привычно ворвалась в мои уши. Я слышал голоса своих и чужих, кто-то громко матерился, кто-то вопил «Прикрой!», кто-то орал так, словно прямо сейчас горел в кабине своего истребителя. Я настолько привык к этой кутерьме, что просто не обращал на нее внимания, привычно вылавливая из хаоса лишь нужную мне информацию.
Дракон снова ждал меня. Мы сцепились с ним тут же, с ходу, без раздумий и саниментов. Я стал думать о том, что для него результат боя уже не имеет никакого значения — ему нужно лишь докопаться до меня. Впрочем, тут мы с ним кое в чем похожи. Я ненавижу его не меньше, чем он меня. И буду рад валить его, чтобы желтое драконье брюхо снова и снова горело на земле.
Мы крутились как в бешеной карусели, и я сразу понял, что теперь он сам ведет машину. Что ж, это уже похоже на дуэль девятнадцатого века, честную дуэль по правилам. Только вместо шпаг мы вооружены более страшным оружием.
«Сударь, Вы шулер!»
«Я к Вашим услугам, барон!»
Интересно, какой у него голос? Разве в этом хаосе поймешь, когда кто-то орет, как недорезанная свинья!
Ну что, солдат? Ты готов к смерти? Попляшем на этом костре… У меня не только спина мокрая, у меня штаны сухие, а все уже мокрое — майка под комбинезоном, волосы под шлемом, кожа вокруг глаз (что хуже всего). Пот едко щиплет глаза, еще немного — и я не смогу контролировать технические параметры полета. Но снять очки я также не могу — утрачу контроль над «тарелкой». Как бы мне половчее завалить «Дракона»?!
Интересно, что было на дуэлях в девятнадцатом веке, когда встречались два равных противника? Они так и бились на шпагах, сутки за сутками? Или кто-то отступал первым… Я чувствую, что моих сил надолго не хватит. Это же проще бревна на лесоповале таскать, чем так бороться. А он там как?
— «Скорпион», внимание! — прорвался сквозь гвалт голосов зов оперативного дежурного. Я как раз завершал очередную полубочку, когда они напрягли меня.
Ну что вам еще, отцы-командиры? Видите, я очень занят, у меня свидание. Вдруг что-то произошло с самолетом противника. Наушники снова ожили, дежурный настойчиво орал в ухо какую-то ерунду, но его слова просто не достигали моего сознания. Я видел борт вражеской машины, все ближе и ближе. И какая там разница, да пусть там хоть землетрясение — залп! И лишь когда я увидел, как «дракон» раскололся напополам, а потом взорвался, до меня, наконец, дошел смысл команд офицера — наши программисты вскрыли канал связи между ИХ оперативным центром и самолетами.