Виртуальная семья
Шрифт:
Единственной подозреваемой при всем этом по-прежнему оставалась издерганная и перепуганная подозреваемая А. Впрочем, против нее улик тоже было не так уж много. Мотив для убийства у нее, возможно, и имелся, по крайней мере желания разделаться с Наоко Имаи она не скрывала. Но что ей сделал Рёсукэ Токорода? Если она действовала в одиночку, то после убийства Имаи, которое и без того навлекло на нее подозрения, она вряд ли посмела бы напасть на Токороду без особых на то причин. А очевидные причины вроде бы отсутствовали.
Или
Свидетель Томико Фукада, вызвавшая полицию на место убийства, утверждала, что в тот вечер слышала истошный женский крик. А это значило, что в любом случае (даже если убийц было несколько) при совершении преступления присутствовала женщина. Кто она? Подозреваемая А. или кто-то еще?
Полицейским требовались новые улики, желательно показания непосредственных свидетелей преступления. Следователи не могли поверить в то, что упустили из виду кого-нибудь с очевидными мотивами двойного убийства. Все члены объединенной оперативной бригады были согласны с этим и не знали, что делать дальше.
И вот однажды — около двух недель спустя после второго убийства — Накамото, вопреки всем правилам и привычкам, решил высказать собственное мнение по поводу этого дела.
Помнится, Такегами тогда очень удивился. Его поразил не только сам факт, что его приятель вдруг взял и предложил свою идею для обсуждения, но и то, что она совпала с гипотезой нескольких молодых следователей, — они поделились своими соображениями с коллегами на собрании, которое проводилось накануне. Эти новички были полны решимости действовать самостоятельно и рвались в бой.
Они утверждали, что нельзя зацикливаться на виновности А. — нужно искать других людей, причастных к этому делу. А. стала основной подозреваемой только потому, что следователи начали разбираться в обстоятельствах жизни первой жертвы, Наоко Имаи. Возможно, если бы они потянули за ниточку с другого конца и принялись копать информацию на Рёсукэ Токороду, обнаружился бы совсем другой мотив убийства.
— Нака, дай угадаю! Ты повелся на уговоры этих недоучек?
Накамото рассмеялся и пригладил поредевшие волосы на макушке:
— В отличие от тебя, я не особо прислушиваюсь к той чуши, которую порют наши новички. Однако если они в кои-то веки додумались до чего-то дельного,
— Понимаю, — кивнул Такегами.
Однако Накамото, похоже, решил, что сболтнул лишнего, смутился и замолчал. Виноватый вид друга поразил Такегами даже сильнее, чем его слова. Ведь это значило, что Накамото действительно поделился с ним наболевшим.
Неужели Накамото и впрямь утомили его обязанности? Неужели любому человеку, безраздельно посвятившему себя какому-либо делу, в конце концов, несмотря на успешную карьеру и всеобщее восхищение и уважение, надоедает заниматься одним и тем же? Неужели и Накамото перегорел? Неужели то же самое ждет и его, Такегами? Несколько минут Такегами думал над этими вопросами и пытался разобраться в себе, но ответов так и не нашел.
Следующая неделя прошла без особых новостей. Следователи трудились не покладая рук, но так и не смогли обнаружить ничего особенного. Новых улик против подозреваемой А. не появилось. Оперативники приуныли. И тогда молодые сотрудники вновь попытались выдвинуть свою гипотезу, но их опять никто не захотел слушать.
Накамото был погружен в свои мысли и явно чем-то обеспокоен. Однажды в обед они с Такегами отправились поесть гречневой лапши в соседнюю забегаловку. Склонившись над дымящейся миской, Накамото посмотрел на друга и сказал:
— Мое поведение, наверное, покажется тебе странным, но мне, «бумажному червю», почему-то очень хочется вмешаться в это дело, и, пожалуй, я так и поступлю.
Такегами показалось, что приятель уже давно обдумывал эти слова и вот сейчас наконец не сдержался и поделился с ним своими планами.
— Собираешься посоветовать им что-нибудь?
— Нет, что ты, никаких официальных консультаций, — отмахнулся, усмехнувшись, Накамото. — Так, разве что перемолвлюсь парой слов с капитаном Симодзимой.
Когда у человека за плечами тридцатилетний опыт работы, каждое его слово на вес золота. А уж пара слов — тем более. Накамото словно сам до этого не осознавал собственной значимости, а тут вдруг понял, что слишком долго держался в тени и что теперь пришло время проявить себя.
Такегами не стал его переубеждать. Он помнил их предыдущие разговоры и не считал нужным навязывать другу свое мнение. Накамото наверняка все уже решил, и теперь его не остановить: он обязательно разберется в обстоятельствах этого преступления и найдет разгадку.