Виртуальный путь к счастью
Шрифт:
Наступивший долгожданный ужин имел очень семейный вид, но вот внутри у каждого вертелась совсем не семейная неловкость. СынХен не огорошил новостью родителей прямо с порога, но не сел за стол, пока не признался, что ему нравится их дочь и он хотел бы с ней встречаться. Отец сурово посмотрел на меня. Мать на него, а уже потом на меня. Потом папа поднял вверх палец и, глядя на бедного СынХена, как громовержец с вершины Олимпа, изрек: «Если я узнаю, что ты ведешь себя неподобающим образом, то из-под земли достану и разберусь лично». Я хотела сказать ему, что он может не волноваться, но не осмелилась и лишь переглянулась с молодым человеком, которого взяла за руку в качестве поддержки. Мама развела руками и произнесла: «Ну, раз мы
Горячее ели фактически молча. Папа пытался выяснить у СынХена род занятий. Конечно же, мои родители давно не были молодёжью, и они понятия не имели о современных знаменитостях, так что кто такие F.T.Island представляли себе смутно. Если вообще представляли. Он ответил, что музыкант и отец начал долгий монолог о том, что это несерьёзно, что юноша должен заниматься делом, которое бы приносило доход, а не бренчать на гитарке. СынХен молча кивал, а мне было жутко неудобно. Хотелось крикнуть «прекрати!», но лучше было быть во всем покорной и тихой, чтобы они разрешили мне завтра уехать загород с группой. Как только я вновь увидела СынХена, то поняла, что не смогу усидеть дома, что хочу быть с ним эти три дня, во что бы то ни стало.
Когда пришло время чая с пирогом, который испекла я и который принялась нахваливать мама, рекламируя мои кулинарные таланты, как опытная ведущая телемагазина, мы все кое-как разговорились. Папа всё ещё говорил тоном, не терпящим возражений. Ну вот, отец отпугивает, мама приманивает. Что за игра в доброго и злого полицейского? Если у меня голова начинала идти кругом, то каково же было СынХену? Мне становилось его жаль, но, с другой стороны, я была до райского блаженства восхищена тем, как стойко он всё сносил. Наконец, я решилась и заикнулась о том, что меня приглашают отдохнуть загородом.
– И кто ещё будет? – тут же посмотрел на нас отец. СынХен открыл рот, но я побоялась, что он скажет правду, не осознавая всей трудности ситуации.
– Несколько пар и мои подруги, - нагло солгала я. Мой парень внимательно на меня посмотрел, как бы передавая инициативу, так как не знал, чем продолжить это начавшееся враньё.
– Вот как? – папа положил вилку и обратился к матери – Что ты думаешь?
– Ну, почему бы и нет, - пожала она плечами. Я бросила на неё благодарный взгляд.
– Нам нужно подумать, - неожиданно отрезал отец за двоих.
– Пап, но ведь ехать нужно уже завтра, - просяще подняла я на него глаза.
– Вот до завтра и подумаем, - он отпил чаю.
– А если я не успею собраться, когда ты примешь решение? – с мольбой улыбнулась я.
– А кто сказал, что оно будет положительным и тебе придется собираться? – строго, но явно оттаивая, изрек он. Мама посмотрела на него чуть осуждающе, но не сказала ни слова.
– Я очень прошу Вас согласиться, - произнес СынХен – я обещаю, что всё будет хорошо, и я лично присмотрю за вашей дочерью.
– А я тебя не так хорошо знаю, чтобы доверять тебе, - насупился отец. Мать тронула его за локоть, прося быть милосерднее. Несмотря на их несговорчивость, я точно знала, что СынХен им сильно нравился и путь к их сердцам ему был открыт – но, раз уж все так просят…
Я чуть не подскочила преждевременно и не начала целовать отца в щеки. Он выдержал паузу, как опытный нервотрепщик, и только потом завершил.
– Езжайте, - махнул он рукой – но если что не так!
Потрясая указательным пальцем перед
СынХен не стал задерживаться и, отклонив мамины предложения посидеть с нами ещё, ушел, пока на улице ещё даже не стемнело. Я, довольная исходом событий и итогом дня, хоть и уставшая от волнения, запрыгнула на кровать. Включив негромко какую-то мягкую и приятную музыку, я готова была уже ложиться спать, чтобы время потекло быстрее. Я не знала, что именно меня ждет, но надеялась, что что-то хорошее и ДжонХун больше будет не в силах испортить мне настроение. А что если… а вдруг он тоже привезет с собой ту девушку? Струны, которые внутри меня издавали сладкие звуки, брякнули, зажатые неверным аккордом. Это ведь его девушка. Он тоже теперь с кем-то встречается, а, стало быть, имеет право привезти её на съемки точно так же, как СынХен меня. И если я разрыдалась от одного их поцелуя, то что я буду делать, если они трое суток будут обниматься и целоваться у меня перед глазами? Настоящая пытка.
Я залезла в ящик стола и положила в сумочку бутылёк с валерианой. Пригодится. Уже собираясь задвигать его обратно, взгляд мой выхватил инородное тело, которое я сюда точно не клала. Презервативы. Мама! Боже, она так и не поверила мне, что я веду себя прилично, что я всего лишь встречалась с друзьями… одного из которых сегодня представила им как своего парня. Черт, и кто после этого наивен и глуп?
Я взяла их в руки, разглядывая с каким-то предубеждением. Моё воспитание было таковым, что я не могла отнестись к средству контрацепции как к чему-то, что защищает и оберегает, что является естественным. В моем понимании я держала в руках какую-то пошлость и развратную штуковину, которая приписывала меня к девушкам легкого поведения. Правильно ли я смотрела на жизнь? Подруги утверждали, что я старомодная и порой излишне правильная. Может, они правы, и моё мировоззрение давно не в моде? В конце концов, будь такая вот вещица в своё время у меня в ящике, я бы не потеряла ребенка… вернее, и не заимела бы его. Глаза увлажнились, потому что я почувствовала себя полной дурой. Я сама ещё не знаю ни жизни, ни мужчин, ни адекватного поведения в обществе, и уже загубила одну маленькую жизнь, которой теперь не быть.
Успокоившись и поразмыслив, я закинула презервативы к себе в сумочку, вслед за валерианой. Тут же вспомнился анекдот про женщину, которая путала противозачаточные с успокоительным. Теперь у неё десять детей, но её это не беспокоит. Надеюсь, меня такая участь не постигнет.
Глава 9. "Загородом. Сутки первые"
С немного старомодным рюкзаком на спине, сумкой на плече и в солнечных очках, я стояла на улице возле остановки, где мы и договорились, что меня заберут. Я наотрез отказалась отъезжать прямо от дома, чтобы родители не увидели, что в компании кроме парней фактически никого больше и нет, поэтому протопала один квартал в целях конспирации. Сюда меня провожать не пошли, вернее, я отболталась.
То, что мои предостережения были не напрасными, я поняла, когда подъехал белый микроавтобус с затонированными окнами, и дверь его плавно и беззвучно подалась в сторону. Он выглядел слишком по-зведному. Все в нем выдавало принадлежность пассажиров к какому-то другому миру, более высокому уровню. Из него выпрыгнул менеджер, поздоровавшийся со мной и пропустивший меня внутрь. Я поставила ногу на ступеньку и подтянулась в салон. Прямо передо мной оказалось сиденье с ДжонХуном. Мне стоило большого труда не выпасть обратно. Хоть на нем были такие же непроницаемые солнечные очки, что и на мне – те, что я вернула ему – было понятно, что он смотрит на меня. Не поприветствовав, однако, мою персону, он отвернулся к окну. Я взяла себя в руки и шагнула вглубь. Проходя мимо ДжеДжина и МинХвана, улыбавшихся мне, я достигла конца, где сидели СынХен и ХонКи, ожидающие меня.