Вирус тьмы, или Посланник [= Тень Люциферова крыла]

Головачев Василий Васильевич

В холмах дорога разветвилась, стала шире, по ее сторонам стали появляться ступенчатые пирамиды, не то здания, не то храмовые сооружения, охраняемые непременными каменными ягуарами или орлами. Дважды проезжали по висячим мостам, пересекающим реки, и выехали наконец на край долины, утопающей в зелени, окруженной красивейшими каменными стенами и скалами.

— Чикама, — обернулся на скаку Уэ-Уэтеотль.

Лингвер никак не прокомментировал слово, и Никита понял, что Чикама — название долины или каньона. Дорога вильнула за скалы, вывела всадников к необычной арке: две гигантские человеческие сплетенные руки, высеченные из камня с непревзойденным мастерством. За аркой справа поднималась

пирамидальная постройка с треугольными бойницами, напоминающая крепость. Впрочем, это и была крепость, стерегущая вход в долину, потому что реплику проводника: «Пукара», лингвер перевел как «сторожевой пост». Двое индейцев, неподвижно стоящих на крыше пукары, проводили кавалькаду взглядами.

Никита обратил внимание на сложные устройства в их руках, из которых выглядывали наконечники копий, и сообразил, что это ручные копьеметательные машины. В земной истории аналогов таким машинам не существовало.

За поворотом открылся красивейший вид на долину: геометрически совершенные террасные поля, лесополосы, группы скал и среди них — замки в виде террасных пирамид и стены, сложенные из громадных каменных блоков, пересекающие долину из конца в конец. Проезжая мимо одной из них, высотой не меньше чем двадцать — двадцать пять метров, индеец приостановил коня.

— Истаксиуаль по пачанка. Ли гарама тооли Тлауиска.

— Великая индейская стена, — перевел лингвер. — Пересекает всю Империю Дома Утренней Зари.

— Оказывается, не только китайцы строили такие стены, — тихонько сказал Такэда.

Стена тянулась километров на двадцать, скрываясь в скалах, за краем долины, а дальний ее конец скрывал за собой город.

— Халиско, — показал на него проводник. — Тлалока.

— Столица Империи Халиско, — шепнул лингвер, хотя Никита понял это и без перевода.

Въехали в город спустя час. Проводник снова сдержал коней, чтобы гости могли осмотреться и оценить своеобразную красоту столицы, в которой искусство каменной кладки было доведено до совершенства. Как и искусство глиптики — резьбы по камню.

Ни одно здание ни по архитектуре, ни по отделке не повторяло соседнее, хотя в основе своей они имели одну форму — пирамиду. И тем не менее разнообразие поражало. Здесь были здания в форме ладони, растущей из пирамиды, и в форме человеческой головы. Встречались постройки в форме топора, гигантской арки, ярма для быка, и в форме дерева или початков кукурузы. Все они были одно-, двухэтажные, реже — трехэтажные, не выше; и лишь башни, похожие на минареты — в форме копья, возвышались над городом на добрые полсотни метров да дворец Правителя высотой в двести с лишним метров.

Дворец — Чолула, как с гордостью назвал его Уэ-Уэтеотль, представлял собой строгую пирамиду с двадцатью одной террасой, сложенную из белого камня, и являл собой образец совершенства кладки, внедрения в быт геометрических пропорций и возведения в ранг абсолюта монументального искусства скульптуры и барельефа.

Никита не считал себя знатоком архитектуры древних цивилизаций (в данный момент они как бы перенеслись в прошлое Земли), хотя интересовался историей всегда, но эстетика строений этого индейского шедевра могла увлечь и натуру менее романтическую.

Фасад дворца был украшен барельефами с изображениями извивающихся пернатых змей и клыкастых ягуароподобных лиц, а также резными многоцветными колоннами и башенками. Вход во дворец напоминал музейную экспозицию со скульптурными группами, резными вертикальными панелями — таблеро, в отделке которых использовалось серебро и золото, и ступенчатым сводом.

Проводник остановил процессию — с лошадей они слезли еще за сто метров от дворца — напротив цепи стражи: воины все были как на подбор, рослые, мускулистые,

с пышными прическами в виде корон и взбитых султанов, украшенных перьями, со щитами из панцирей черепах и длинными копьями с пучками перьев. Одеты они были в черные с золотом костюмы, расшитые бисером и бахромой. Уэ-Уэтеотль что-то сказал начальнику стражи, имевшему на груди знак отличия в виде ромба из перьев, выслушал ответ и сделал приглашающий жест. Цепь стражей расступилась, пропуская во дворец троих людей и сопровождающего их. Отряд саагуна остался снаружи, построившись в маленький квадрат.

Никита не очень внимательно следил за тем, куда их ведут, поглощенный созерцанием фресок, горельефов, колонн, панелей, ковров из перьев и прочих красот дворца в причудливом свете лампад и свечных люстр, поэтому он скоро запутался в лестницах, переходах, мостиках и галереях, создающих внутри здания впечатление непроходимого лабиринта. Лишь Такэда, не терявший бдительности, знал, что от входа они ушли недалеко, дважды обойдя святилище с группой ягуаровидных божеств и алтарь, сверкающий золотом. Наконец индеец остановился у входа в громадный зал, занимающий, наверное, чуть ли не треть дворца, бросил за спину:

— Калькулли.

— Мы пришли, — отреагировал лингвер.

Уэ-Уэтеотль шагнул в зал и преклонил колено перед возникшим из темноты человеком в черно-золотом костюме на голову ниже его.

— Кого ты привел, Уэтль? — раздался отрывистый, резкий, неприятный голос.

— Чужеземцев, чичим.

— Мы же велели принести их в жертву богу Уицилопочтли.

— Они не захотели, чичим. — В голосе Уэ-Уэтеотля сквозь смирение и высокомерие прозвучала насмешка.

— И ты не смог с ними справиться, саагун?! С двумя?!

— Они колдуны, чичим, и владеют мбоа.

— Мбоа владеют только Богоизбранные и Повелитель.

— Наверное, это вид воинского искусства, — предположил лингвер, — в моем лексиконе нет такого слова, но по ряду признаков мбоа — аналог земного карате.

— Доложи Повелителю, чичим, у меня есть что сказать ему.

— Ты будешь наказан, саагун.

— Это решит Повелитель.

Дальнейшую перепалку — тихую, сдержанную, но полную внутреннего напряжения и ненависти, прервал гулкий гонг и вслед за ним голос:

— Проводи их ко мне, Ситаль.

Человек в черном поклонился — жест был чисто ритуальным, автоматическим, и повел рукой в глубину зала. Уэ-Уэтеотль проследовал мимо, гордо подняв голову.

По-видимому, разведка и стража Повелителя не слишком симпатизируют друг другу, подумал Никита, и в это время увидел Тлауискальпантекутли, Повелителя Дома Утренней Зари.

Глава 7

Если на Земле Колумба Америка была поделена между отдельными индейскими племенами, а каждое племя делилось на роды, которые, в свою очередь, дробились, и на всем пространстве американских материков шло взаимное истребление краснокожих, то здесь, в этом хроне, на аналоге Земли, имеющем название Астаамтотль, индейцы смогли понять грозящую им опасность в результате вторжения белых и соединиться для совместного отпора общему врагу. В результате первые колонии европейцев были уничтожены, и вся Америка досталась индейцам. Правда, потом они все же не удержались в объединении и образовали около сотни государств, воюющих друг с другом, но то были индейские государства: сиу, могикан, арапаха, ацтеков, майя, кечуа, аймара, сапотеков, тольтеков, ольмеков и других племен, разве что назывались они иначе. А когда в силу местных географических условий снова образовался сухопутный мост — перешеек между Аляской Америки и Азией — Берингия, индейцы начали завоевание Азии, изменившее судьбы этой части света.