Вирус вселенной
Шрифт:
одинаковый размер и вес и потому являются прекрасным мерилом.
Мы все живем, как нам нравится. Кто-то может собирать крантонов и кристаллы, а
кто-то может жить в городе, обменивая свой труд на крантоны и кристаллы, хотя
зарабатываемые условные кристаллы не являются чем-то абсолютно
необходимым, поскольку даже без них у каждого есть еда и жилье. Они скорее
являются дополнительной наградой, нежели платой, необходимой для
выживания. Живя в городе, ты обычно получаешь больше условных кристаллов,
но и тратить их тоже приходится больше. Каждый из нас вносит по десять
условных кристаллов на обучение каждого рожденного в нашем обществе
ребенка, еще по девяносто кристаллов снимается на строительство дома для
каждой новорожденной девочки (плюс десять на обучение). Мы вносим по десять
кристаллов на медицинские услуги, когда кто-то умирает. Все эти взносы
тщательно рассчитываются, чтобы всегда имелись достаточные фонды на
социальные нужды. На домашнем экране можно отследить, куда направлены
кристаллы оррргг и сколько, например, было получено врачами или учителями.
Взносы также идут на поддержание работы самой центральной системы, на
работу ученых, космической службы, службы защиты пещер и прочих
общественных нужд. Совет же существует исключительно для наилучшего
удовлетворения этих общественных нужд путем координации работы всех, кто
получает от общества отчисления в кристаллах оррргг. Все собранные кристаллы,
и их распределение, видны с любого домашнего экрана. Конечно, все по-
прежнему собирают крантонов и какие-то кристаллы, но у некоторых из нас на это
меньше времени, чем у других, поскольку они выполняют другую общественно-
важную работу. Наемного труда не существует, если только не считать ученых и
других получателей оррргг лицами, нанятыми охотниками на крантонов. Честно
говоря, ученые тоже охотятся на крантонов, но просто у них на это слишком мало
времени. Основную часть условных кристаллов оррргг мы тратим на свои
планетоиды и космолеты, средства передвижения, улучшение домов и прочие
вещи, без которых, по большому счету, можно прожить. Общественное
образование не является обязательным, поскольку знания передаются от
родителей к детям в виде информационных волн. Детей отправляют в
образовательные центры, чтобы обучить их использованию полученных знаний и
привить тягу к поиску неизведанного. Только так можно постичь новые, еще
неведомые нам, аспекты Вселенной.
Однажды я встретился с сыном отшельников. Он вырос в подземной пещере
вдали от всех городов и ни разу не посещал никаких образовательных центров.
Однако его знания законов Вселенной было не хуже, чем у любого из ученых. Он
приезжал для ремонта энергетической установки возле нашего города. Сам он
работал на берегу океана. Я был поражен глубиной знаний, которыми обладал
этот выходец из семьи отшельников, но, поговорив с ним подольше, я понял, что
они сильно отличается от нас всех. Он рассказал мне о том, как проводит свое
свободное время. Нет, он не ходил на охоту, он не валялся на теплом песке, он не
занимался ничем таким, что обычно нравится всем нам. Вместо этого он построил
плавающее средство, на котором передвигался по водам океана – чистой воды
безумие! Он рассказывал мне о красоте океана, о полном штиле, когда по глади
воды до горизонта идут светящиеся «дорожки» двух опускающихся в нее солнц, о
бескрайнем горизонте и о чувстве абсолютной свободы, посещающей его, когда
он уплывает вдаль от берега. Он говорил мне:
–
Представь, все, что ты видишь вокруг себя, – это только вода,
простирающаяся до самого горизонта. Солнца опускаются прямо в воду, и небо
постепенно темнеет, а затем эта темнота заполняется звездами до самой
бесконечности. И больше нет никого, только ты, небо и океан.
Я был в шоке. Я не мог понять, как кто-то может получить удовольствие от столь
жуткой стихии, как вода.
–
А что происходит, когда штиль заканчивается? – спросил я его.
–
Тогда поднимается ветер, и океан начинает обрушивать на тебя
гигантские волны.
–
Ведь выжить при этом невозможно?
–
Я был в подобной ситуации. Мое судно было повреждено, и я
боролся с волнами два дня. Ходовое устройство вышло из строя, и мне
оставалось лишь скользить вниз по волнам, пытаясь удерживать нужное
направление. Волны вздымались вверх огромными стенами так, что я даже не
видел неба. Я пытался вызвать помощь с берега, но все наши братья и сестры
настолько боятся океана, что помощи я так и не дождался. Правда, мне
предлагали выслать за мной летательный аппарат, но забраться на него в этот
шторм все равно было бы практически невозможно. К тому же я не готов был
бросить свое судно, после того, как почти два дня спасал его от этого урагана. Я
надеялся, что меня просто затащат в безопасную бухту. У берега много камней, и
было очень сложно самому вырулить в безопасное место на неуправляемом
судне без ходового устройства. Понимая, что спасти себя могу только я сам, я
тщательно прокладывал курс, сверяясь с навигационным устройством и картой,