Вирус зла
Шрифт:
– Кстати, как тебе сегодня спалось?
– Великолепно!
– обрадовано воскликнула девушка.
– Твоя дыхательная гимнастика творит чудеса.
Всю последнюю неделю Катя упражнялась в особых упражнениях, которых ей с удовольствием показал Виктор, и теперь каждую ночь спала как убитая, а, проснувшись утром, чувствовала в себе море сил и желание жить по-настоящему.
– Вот и славно, а я боялся, что у тебя не так быстро все пойдет в гору.
– Я способная ученица.
– Это уж точно. Слушай, как насчет пойти сегодня куда-нибудь, продуктивно и весело провести время?
– Я буду только за. Ты уже придумал, куда мы
– Я знаю, что ты любишь спорт, и поэтому могу достать билеты на футбол. Сегодня начались четвертьфиналы чемпионата мира, как раз играют наши соотечественники. Кроме того, мы можем посетить ресторан на плавучем острове в Атлантике или на релаксационной отметке на орбитальном лифе. Только представь себе, ресторанный зал, а вокруг космос и огромная планета, на которую ты смотришь с высоты в триста с лишним километров.
– А можно совместить два мероприятия?
– Конечно, - обрадовался Виктор, - какие?
– Давай сходим на футбол, поболеем за наших ребят и посидим в ресторане, в космосе.
– Ну, это не совсем космос конечно, но - пик орбитального лифта.
– Договорились. Забегай за мной через пол часа, я как раз соберусь.
Еще какое-то время Виктор пялился в погасший экран перса, словно продолжая видеть в нем девушку, потом заставил свой уник изобразить на себе белоснежные шорты и футболку, и, попрощавшись с матерью (отец с самого утра куда-то улетел по делам) вышел на улицу по направлению к терему Екатерины.
Как оказалось, девушка уже ждала молодого человека, и когда он увидел ее, у Гагарина перехватило дыхание - так она была хороша. На Кате было легкое обтягивающее платье средней длинны, все в цветах и блестках, лазурного цвета босоножки со встроенным в них эффектом кристаллов, благодаря чему создавалось впечатление, что девушка, натуральным образом, одела хрустальные туфельки. На пальцах в лучах солнца сверкнули два инкрустированных в кольца драгоценных камня, причем, как определил Виктор, камни и украшения (а на девушке было надето сногсшибательное ожерелье, браслет и серьги) были не созданы программой уника, а настоящими произведениями ювелирного искусства.
– Ты великолепна, - произнес Гагарин с восхищением в голосе.
– Спасибо, - улыбнулась ему девушка и обжигающе поцеловала парня.
– Я так понимаю, что сначала мы отправимся в ресторан?
– Совершенно верно, - ответила она.- Ведь, насколько я знаю, в Мадриде сейчас только восемь утра, а матчи проводятся не по среднесолнечному времени, а по местному, и игра Россия - Парагвай начнется только в пять дня.
– Да, в четыре по среднесолнечному, у нас еще куча времени.
Пассажирский левап транспортной службы прибыл через минуту - серебристая капля, похожая на приплюснутую иглу - и уже спустя семь минут они выходили из здания финиш-терминалов системы трансгресса у подножия Шереметьевского орбитального лифта, расположенного на северо-западе Московского сектора. Как и любой лифт, он использовался в промышленных целях для скорой, надежной, быстрой и малозатратной в энергетическом плане доставки грузов на орбиту, однако этот, ко всему прочему, имел еще релаксационную зону на самой вершине комплекса, в которую входил ресторан на триста столов, видеотеатр и клуб.
Едва пассажирская кабина начала свой безинерционный разгон, как перед взором молодых людей предстала картина расстелившейся под ними панорамы. Слева, немного в отдалении, раскинулась, сверкая в лучах, двенадцатимиллионная
Европейская территория русского региона с высоты трехсот пятидесяти километров представляла собой сплошной пестрый ковер с преобладанием зеленого, а также серебристого, серого, бежевого и черного. Именно на последний цвет поспешила обратить внимание Виктора девушка.
– Смотри как интересно, оказывается, чем выше подымаешься, тем чернее становятся большие лесные массивы. На такой высоте они и вовсе кажутся черными пятнами на этом зеленом полотне.
– Угу, - кивнул Виктор, - а когда ночью поднимаешься вообще очень красиво. Представь себе бездну, под твоими ногами и масса огоньков - дух захватывает от осознания того, что именно под тобой!
– Ну, я до сего момента вообще не пользовалась орбитальными лифтами, они ведь, по большей части, для пассажиров не предназначены, да и проще воспользоваться сетью трансгресса.
– Зато таким образом красивей получается. Смотри, всего семь с небольшим минут, и мы уже на орбите.
Все пассажирские кабины причаливали на две платформы, расположенные одна под другой, и как только кабина открылась, молодые люди двинулись по прозрачному коридору.
Минуя смотровую площадку, они вошли в зал ресторана и тут же очутились... в открытом, безвоздушном пространстве. Под ними во все стороны, куда хватало глаз, раскинулась их родная Земля, а в том месте, где предположительно должен был находиться потолок, виднелась бесконечная черная гладь Космоса с яркими точками горящих звезд. Конечно, воздух в зале был, как и народ, занявший к этому времени примерно треть всех столов, однако визуализация окружающего космоса была выполнена настолько качественно и здорово, что создавала у посетителей стопроцентный эффект присутствия, разве что на них не было одето спецкостюмов, и температура в зале не опускалась ниже комфортной.
– Ух, ты, - прошептала девушка, от неожиданности даже обхватив Виктора, - мне поначалу показалось, что я сейчас упаду.
– Ну, ведь не упала?
– Я в состоянии отличить реальность от подобного трюкачества. Ты ведь знал, что на меня это должно произвести впечатление? Признавайся?
– Догадывался, - состроил кислую мину Виктор, галантно отодвигая стул, чтобы усадить Катю.
Едва молодая пара села, как над столиком просияло облачко желто-розово-зеленых искорок, оформилось во что-то, напоминающее плоский лист и, наконец, приняло окончательную свою форму - меню.
– Заказывай. Здесь есть все и для людей со всех мест. Я где-то читал, что раньше, когда люди вынуждены были затрачивать достаточно длительное время на то, чтобы попасть из конца в конец планеты, в ресторанах и кафе было разграничение меню по часам.
– Это как?
– Утром подавалась еда, большая похожая на завтрак, в обеденные часы - соответственно обед, ну и вечером - то, что приятней всего употребить на ужин. Сейчас, как видишь, этого нет, ведь неизвестно откуда сюда могут заявиться люди.