Вирус
Шрифт:
Он едва заметно улыбнулся.
— Никаких «людей в черном», никаких разбившихся летающих тарелок и лучевых ружей. Название, как я сказал, функциональное. Отдел военных наук.
— Толпа чокнутых ученых, играющих в той же лиге, что и служба внутренней безопасности?
— Более или менее.
— Никаких инопланетян?
— Никаких инопланетян.
— Я уже больше не военный, мистер Черч.
— Гм.
— И я не ученый.
— Я знаю.
— Так почему же я здесь?
Черч рассматривал меня почти минуту.
— Для человека, который предположительно подвержен
— Если я стану орать, это поможет мне быстрее оказаться рядом со своей машиной?
— Не исключено. Однако вы не попросили нас позвонить вашему отцу. И не пригрозили мне, что он пустит в ход свои связи.
Я съел еще одно печенье. Он наблюдал, как я отдираю верхнюю половинку, а затем проследил до конца весь неспешный ритуал с «Орео». Когда я закончил, он пододвинул ко мне поближе стакан с водой.
— Мистер Леджер, причина, по которой я устроил вам сегодня встречу с агентами ФБР, в том, что я желаю знать: действительно ли вы хотите быть одним из них?
— В смысле?
— Когда вы задумываетесь о своем будущем, видите ли вы себя изучающим с серьезным видом банковские счета или просматривающим компьютерные записи в надежде прищучить раз в четыре месяца какого-нибудь нехорошего парня?
— Там платят лучше, чем копам.
— Но вы могли бы открыть школу карате и получать в три раза больше.
— Джиу-джитсу.
Черч улыбнулся так, будто заработал очко в свою пользу, и я понял, что он специально оговорился, чтобы я поправил его из тщеславия. Хитрый гад.
— Так вот, скажите откровенно, это тот тип агента, каким вы хотите стать?
— Если у вас имеется альтернативное предложение, перестаньте пудрить мне мозги и выкладывайте его.
— Что ж, справедливо, мистер Леджер, — он отхлебнул воды. — ОВН собирается предложить вам работу.
— Гм… с чего бы? Не военному? Не ученому?
— Это не имеет значения. Ученых у нас полно. Военными мы называемся только для пущей убедительности.
— Нет, работа будет связана с тем, что вы делаете хорошо. Расследования, задержания, время от времени вылазки вроде той, что была на складе.
— Вы федерал, значит, речь идет о борьбе с терроризмом?
Он откинулся на спинку стула и сложил на коленях свои большие руки.
— «Терроризм» — интересно звучит. Террор… — Он смаковал слово. — Мистер Леджер, мы сильно озабочены тем, чтобы остановить террор. Нашей стране угрожает нечто более серьезное, чем все, о чем до сих пор писали в газетах.
— «До сих пор».
— Мы — когда я говорю «мы», я имею в виду своих коллег из секретных агентств — предотвратили раз в пятьдесят больше опасных случаев, чем вы в силах поверить. Чем только нам не угрожали, начиная от чемоданчиков с ядерными бомбами до радикальных технологий биологического оружия.
— Ура нашей команде!
— Мы также работали над уточнением определения терроризма. Религиозный фундаментализм и политический идеализм на самом деле играют, в общем и целом, куда менее важную роль, чем большинство людей во всем мире — включая глав государств, дружеских и нет, — полагает. — Он на миг поднял на меня глаза. — Что, по-вашему, является самым значимым скрытым мотивом для всей этой международной возни, терроризма, войн, интолерантности… на данный момент?
Я пожал плечами.
— Спросите любого копа, и он вам ответит, — сказал я. — В конце концов, все сводится к деньгам.
Он ничего не ответил, но я почувствовал, как переменилось его отношение ко мне. Тень улыбки тронула его губы.
Я сказал:
— Мне кажется, мы находимся довольно далеко от Балтимора. Зачем вы привезли меня сюда? Что во мне такого особенного?
— О, не льстите себе, мистер Леджер, собеседование проходили и другие кандидаты.
— Ну и где же они все? Вы позволили им вернуться обратно на пляж?
— Нет, мистер Леджер, не совсем так. Они не прошли проверку.
— Мне не нравятся сомнительные формулировки.
— А я и не собирался сказать ничего приятного.
— И я полагаю, вы хотите, чтобы «проверку» следующим прошел я?
— Да.
— И как это будет происходить? Ментальные игры и психологические тесты?
— Нет, мы достаточно знаем о вас из текущих медицинских записей и заключений психологов, составленных за прошедшие пятнадцать лет. Нам известно, что за последние два года вы пережили тяжелые потери. Сначала от рака умерла ваша мать, затем девушка, с которой вы раньше встречались, совершила самоубийство. Когда вы с ней были еще подростками, на вас напали парни постарше, избили вас до полусмерти, а затем заставили смотреть, как они насилуют ее. В результате вы пережили период психической диссоциации. У вас бывают приступы ярости, и это является одной из причин, по которой вы регулярно посещаете специалиста. Полагаю, вы узнаёте лицо террора, когда сталкиваетесь с ним.
Наступил подходящий момент, чтобы продемонстрировать, как я впадаю в раж, однако именно этого он и ждал. Похвалив себя за догадливость, я сделал скучающую физиономию.
— Тут я должен оскорбиться из-за того, что вы копаетесь в моей личной жизни, и все такое?
— Это новый для вас мир, мистер Леджер. И мы делаем лишь то, что положено. Как бы резко все сказанное мной ни прозвучало. — В его тоне не было ни намека на извинение.
— И что от меня требуется?
— На самом деле все просто. — Он поднялся из-за стола и подошел к панорамному окну. Без всяких драматических эффектов отдернул занавеску. Передо мной открылась такая же комната. Один стол, один стул, один человек. Он сидел, сгорбившись, спиной к окну, может быть, спал. — Вы должны войти, надеть наручники и подчинить себе заключенного.
— Разыгрываете меня?
— Ни в коей мере. Войдите туда, усмирите подозреваемого, наденьте на него наручники и пристегните их к кольцу, которое вмонтировано в стол.
— А в чем подвох? Там всего один парень. Ваша банда запросто могла бы…
— Я сознаю, что можно сделать превосходящими силами, мистер Леджер. В данном случае суть не в этом. — Он сунул руку в карман и вытащил наручники. — Я хочу, чтобы это сделали вы.
Глава 5