Вирусный флигель
Шрифт:
Лефё покинул ресторан. Хантер залпом осушил стакан и вышел на улицу.
Барон сдержал обещание. Пилот обошел весь музей, от подвала и до последнего этажа. И чем больше он осматривал экспонаты – массивные станки, сверкающие автомобили и громоздкие локомотивы, чем больше читал с помощью барона пояснительные надписи, тем больше мрачнел. Не хватало очень важной детали. Кто бы пояснил, что к чему…
– Пожалуй, надо бы навестить Жильду, – подмигнул Хантер барону.
Лефё расплылся в очаровательной улыбке:
– Я знал, что и на побережье встречаются люди с прекрасным вкусом! Прошу в машину!
Вслед за бароном Хантер вышел из музея и сел в лимузин. Снова за стеклом поплыли бесконечные вереницы одинаковых зданий. Лишь увенчанные разноцветными огнями небоскребы тянулись к облакам, скрашивая тошнотворное однообразие. Стройные и яркие высотки казались туристами, случайно попавшими на армейские учения.
Глава 3
Лимузин остановился у здания, неотличимого от десятков других. Лефё, не обращая внимания на охранника в форме, провел Хантера через холл и остановился перед дверью с уже знакомым барельефом в форме слона. На этот раз пилоту удалось сдержать дрожь в коленях.
– Проходите и не стесняйтесь, – Лефё элегантным жестом указал на дверь.
– Вы будете меня ждать?
– О нет. Жильда сама позвонит, когда вы удовлетворите все насущные потребности.
Хантер постучал, не дождался ответа и вошел в тамбур. Открыл вторую дверь и увидел стройную молодую женщину в черном кружевном белье. Она раскинулась на широкой постели и томно улыбалась. Жесткие черты лица смягчали только участливые глаза. Таким взглядом смотрят на приговоренных к смерти.
– Мне нужна Жильда, – Хантер не скрывал своего изумления.
– Это я. Иди же ко мне, сладкий! – ответила женщина низким, полным страсти голосом.
– Как-то все неожиданно. Барон мне показывал полтонны комбижира.
Жильда рассмеялась:
– Это сценический образ из спектакля «Невероятная толстушка»! Ты долго будешь стоять, как статуя? Поцелуй меня, наконец!
Но когда Хантер сел у постели и потянулся к Жильде, она набросила на губы платок. Наверное, он был сшит из прорезиненной ткани: пилота от резкого запаха едва не вывернуло наизнанку.
– А можно это… убрать, – как мог вежливее попросил Хантер.
– Нет, – твердо ответила Жильда. – Кто знает, какая на тебе зараза?
– Зараза – только я. Другой нет, – отпарировал пилот. – Я прилетел со звезд. Хотите, расскажу свою историю? Может, вы тогда станете сговорчивее?
– И не думай. Знаешь, сколько таких, как ты придумывают небылицы лишь бы не предохраняться?
– Тогда хотя бы расскажите, что здесь творится?
Улыбка Жильды стала напряженной.
– Я здесь для совсем других разговоров, – неожиданно она ловко ткнула Хантеру в руку толстой иголкой.
Он отдернулся и вскочил на ноги:
– Да что ж вы все, издеваетесь, что ли? Фон барон этот ходит вокруг да около, ты… садистка какая-то!
Взбешенный Хантер бросился к двери. Вылетел в тамбур, потом в коридор и наткнулся на Лефё, мирно беседующего с охранником.
– Вы кончили? – двусмысленно спросил барон. На его лице застыла ехидная ухмылка.
Хантер едва сдержался, чтобы не наговорить грубостей. Но вместо этого он просто сказал:
– Разумеется. Вы можете меня еще покатать по городу?
– Все, что пожелаете.
Хантер и Лефё вышли на улицу и сели в машину. И снова лимузин покатил среди бесконечной череды одинаковых зданий.
Когда Хантер наконец вернулся в гостиницу, стемнело, и на улицах зажглись фонари. На крышах небоскребов засияла реклама, написанная странными угловатыми буквами.
Внутри летающей машины никого не было. Хантер поднялся гостиницу и бесцеремонно вломился в незапертый номер напарника. Вилли свернулся калачиком на роскошной постели, он завернулся в одеяло и сопел, будто воздуховод высокого давления. Хантер покачал головой и сбросил изобретателя на пол.
– Аааа! Спасите! – заорал Вилли.
– Я тебе сейчас покажу «спасите». Что с двигателями?
– Хантер? Меня чуть удар не хватил! Я, между прочим, работал весь день не покладая рук и головы! А ты… Я немного не успел. Обещаю, завтра мы улетим отсюда!
– На третий день его оттащили от дисплея – съехидничал Хантер. – Он кричал: пустите, мне осталось чуть-чуть!
– Не издевайся. Выкладывай все, что знаешь. И с подробностями! Я в разы старше и опытнее тебя. К тому же две головы лучше одной.
– А три – это уже Змей Горыныч, – и Хантер рассказал все, что произошло с ним за день. Слушая его, Вилли грыз крестовую отвертку. Наверное, он хотел съесть ее до рукоятки, но все же стальное жало оказалось прочнее зубов.
Когда пилот дошел до свидания с Жильдой, Вилли остановил его:
– Хантер, ты был когда-нибудь женат?
– Неужели я похож на… придумай сам чего-нибудь. От таких предположений я чувствую себя старым и усталым. И совершенно неспособным на интересные и находчивые ответы.
– Зато я был. И моя жена, Дари Хнекорович…
– Это та самая?
Вилли обреченно кивнул:
– Автор романа «Двенадцатое чувство».
– Этого любовного бреда с картонными героями и сюжетом, чуть сложнее похождений самки обезьяны? По-моему, этой Хнекорович стоит вести передачу с названием «как не надо писать».
Вилли взорвался. Он вскочил с постели, глотнул прямо из графина воды и, потрясая кулаками, выпалил:
– Это шедевр, классика! Что ты знаешь о литературе?
– Можно подумать, ты дока.