Вишни и скрипичный ключ
Шрифт:
Тапта продолжала гудеть. Вверху, по кругу, пробежала трещина. Верхняя часть тапты съехала, словно крышка с горшка, и упала в траву. Стало тихо.
Пастух подошёл ближе. Протянул один глаз к срезу. Осторожно глянул вовнутрь. Переливчатый блеск, полоснувший по глазу, заставил Тохуна отпрянуть. Но, в то же время, сердца его учащенно забились от восторга. Подобную красоту Тохун видел лишь на ночном небе, но до звёзд никто не мог дотянуться, а теперь они лежали здесь, рядом! Кто же сбросил им с неба звёзды?!
Тохун погрузил хобот в тапту. Прохладные гладкие шарики приятно щекотали кожу. Пастух вынул хобот и увидел, что кольцо сверкающих звёздочек повисло на самом его кончике.
– Это бусы! Это бусы из звёзд! – затрубил Тохун, водружая небесный подарок на шею. – Афана, скачи скорее сюда! Ты только посмотри, как это прекрасно!
Старик никогда ещё не был столь многословен. Сейчас он не думал о том, что нужно скрывать перед внучкой эмоции. Они кипели в нём, клокотали и бурлили, выплёскиваясь через край. Ведь он держал звёзды! И скоро он – он, Тохун! – сможет подарить звёзды всему племени!
Прискакала Афана и завизжала так, что дед свернул перепонки ушей. Благо это не являлось позором. Он смотрел, не пряча нежности, как пляшет вокруг открытой тапты внучка; он радовался за её радость, он наслаждался её восторгом.
Афана надела на себя сразу трое бус, ещё одни нацепила на шею деда. Ей хотелось сейчас поделиться ещё с кем-нибудь невиданной радостью и красотой. И тогда, зачерпнув хоботом сразу с пару десятков бус, Афана запрыгала к овцам, уже оклемавшимся от недавнего испуга и по-прежнему сонно жующим траву. Как всегда, лениво и неохотно поднимались животные на ноги, а скачущая между ними внучка пастуха украшала шеи любимцев звёздными подарками.
* * * * *
В камерах воспроизведения сгущались радужные облака атомов, формируя тела Редила и Коруса. Запоминающее устройство скачивало в воссозданные мозги сознание. Нанотехнологии, освоенные землянами полтора века назад, не знали ошибок и сбоев.
Первым из камеры выскочил Редил. Подбежал к камере Коруса и нетерпеливо задубасил в мембрану:
– Копаешься, как всегда! Не выспался за два года?
Корус и правда казался сонным.
– Не люблю умирать, – сказал он, раскрыв мембрану. – Даже временно.
– Теперь мы будем жить долго и счастливо, – пообещал Редил.
– И умрём в один день!.. – буркнул Корус.
– По-моему, тебе не все мозги закачали, – скривился Редил.
Корус не отреагировал на остроту напарника. Потрепал шёрстку гусеницам и произнёс:
– У меня плохое предчувствие.
– Скажи ещё, приснился дурной сон, – хихикнул Редил.
Напарник вновь проигнорировал шутку. Гусеницы нерешительно чмокнули друг дружку.
– Пойдём-ка, посмотрим, что мы натворили, – вздохнул Корус.
Редил поморщился:
– Поменьше траура, мой друг. Планета – у наших ног!
Вновь бежали по экрану буковки и циферки, схемы и графики…
Не дожидаясь окончания сводки, Корус и Редил мотанулись друг к другу, едва не треснувшись лбами.
– Там люди! – рявкнул, оскалившись, Редил.
– Получилось!.. – Гусеницы Коруса доползли до середины лба. – Но их на треть меньше, чем было аборигенов…
– Ерунда! – рокотал Редил. – Плевать! Быть человеком непросто! Кто не справился – я не виноват!
– Раз, два, три, четыре, пять – мы идём искать! – наконец-то и Корус заразился оптимизмом напарника.
Завтракали молча и быстро, мысленно находясь уже на своей – своей, чёрт возьми! – планете. Запрыгнули в шлюпку, салютовали «Счастливчику» и отбыли. Атмосфера планеты мягко приняла их в объятия. Напарники витали в облаках, во всех смыслах.
– Как мы её назовём? – томно зажмурился Редил.
– Рекор… Коред… – начал прикидывать Корус.
– Фу! – замахал Редил изящными пальчиками. – Так даже собак не называют. Давай назовём её Счастливая Бусина!
– Неплохо, – согласился напарник. – Тут и «Счастливчик» наш будто б причём.
Шлюпка мягко качнулась. Редил возложил тонкую ладонь на плечо Коруса:
– Как сказал кто-то из пионеров космоса: «Приехали!»
К шлюпке бежали вооружённые копьями люди – шесть человек в набедренных повязках, с разрисованными красным и черным лицами.
– Смотри, как колоритно, – обернулся к Корусу Редил. – Просто настоящий вестерн!
– По-моему, они нам не рады, – попятился к шлюпке Корус.
Аборигены и впрямь вели себя если не воинственно, то настороженно. Не добежав метров тридцать до шлюпки, они сбавили шаг, растянулись редкой цепью и, выставив копья, стали окружать колонизаторов.
– Наверное, они нас не узнали, – предположил Редил и шагнул вперёд, размахивая высоко поднятыми руками: – Эй-ей! Мы свои! Мы друзья!
– Хм… – задумчиво молвил Корус. – А откуда бы здесь взяться чужим? И тем более – врагам? Мы с тобой ничего не проспали?
– Просто они стали людьми, – шепнул Редил. – А люди по натуре своей существа недоверчивые.
Туземцы приближались. Их пристально-цепкие глаза сверкали уже так рядом, что Корус при желании мог бы произвести иридодиагностику. Но вот взгляды Коруса и аборигена встретились, и дикарь повалился на колени, распластав руки по траве.
– Стойте! – закричал он соплеменникам, не поднимая головы. – Это они! Те, кого мы любим!
Со всех сторон послышался стук падающих копий, колен, рук и лбов. Отовсюду раздалось протяжное:
– Мы вас лю-у-у-бим! Мы вас лю-у-у-бим!..
– Ого! – удивился Редил. – Они говорят по-нашему?