Вист втемную
Шрифт:
Что ж делать с этой Полиной? «Не заметить» или заговорить?
Таран решил для начала «не заметить». Сел на холодный диванчик к окошку, позади деда с бабкой, сидевших непосредственно за спиной Полины, и стал помаленьку посматривать, как ведет себя очкастая путешественница. Другим глазом Таран изредка поглядывал в прозрачное пятнышко, протертое в заиндевелом стекле какими-то предыдущими пассажирами. Должно быть, те тоже беспокоились, как бы не проехать свою остановку. Впрочем, им, наверно, было точно известно, какая из остановок «своя». А вот Юрка понятия не имел, куда ехать. И водитель никаких остановок не объявлял — то ли от лени, то ли от усталости. Рассчитывал
Поведение нахохлившейся под капюшоном Полины постепенно погасило Юркину подозрительность. Автобус уже проехал несколько остановок, а она ни разу не обернулась. И вообще эта очкастая ни в окно, ни в салон не глядела, а смотрела куда-то вниз, на собственные коленки, наверно. Нет, так слежку не ведут, это точно. Если она влезла в автобус наблюдать за Тараном, то должна была хотя бы на остановке обернуться и поглядеть, не сошел ли он где-нибудь. Может, отражение в стекле видит? Ерунда, не может она ничего видеть — на заледенелом стекле рядом с Полиной был протерт совсем маленький «пятачок». Да и чтоб рассмотреть отражение, надо хоть чуть-чуть голову поднять и капюшон сдвинуть.
Но все-таки с чего же Полина, если она, так сказать, «мирная жительница», в одиннадцатом часу ночи отправилась кататься в промерзшем автобусе по далеко не безопасному городу? Между прочим, после того как в соседнем квартале человека убили. Правда, об этом она могла и не знать. Но даже оставив в стороне историю с убийством, не очень логично, чтоб девушка, только что вернувшаяся из поездки в другой город, только что — Таран сам тому свидетель! — торопившаяся домой к маме, папе и братцу, намеревавшаяся чай пить и приглашавшая Юрку присоединиться к этому семейному мероприятию, вдруг помчалась на мороз?
Обнаружила, что в доме хлеба нет, или решила в дополнение к привезенным из гостей вареньям тортик приобрести? Смешно! Юрка припомнил, что в доме напротив того, куда он помогал нести сумку, светилась вывеска «Булочная-кондитерская. 24 часа в сутки» или что-то в этом роде. Бутылка потребовалась? Рядом с домом два круглосуточных киоска — бери не хочу. Да и вообще, сомнительно, чтоб в таком интеллигентном семействе по случаю приезда распивать стали.
Может, Полине возлюбленный позвонил? И она, так сказать, на крыльях любви устремилась к ненаглядному? Хотя, конечно, ненаглядный этот порядочный паразит, если не пожалел девушку и заставил ехать на рандеву, не дав отдохнуть после поезда. К тому же, наверно, мог бы и на вокзале встретить, если знал, что она приезжает сегодня…
От размышлений Тарана отвлекла остановка. За окном неподалеку светилась буква «М», а водительский динамик наконец-то нарушил обет молчания:
— Конечная. Автобус дальше не пойдет.
Уже выскочив из автобуса и шагая к метро — это оказались «Сокольники», — Юрка подумал, что его успокоительные выкладки насчет того, что Полина за ним не следит, несколько преждевременны. На фига ей вертеть головой, когда есть уши? Ясно же, что бесшумно Юрка из автобуса не выйдет. К тому же она легко могла догадаться, что Таран поедет к метро и волей-неволей доедет до конечной остановки. Если б он взял да и вышел раньше, то она бы тоже выскочила и пошла следом, отпустив Юрку на некоторую дистанцию. Точно так же, как это произошло сейчас.
Тем не менее прямых улик против Полины не было. Все, кто вылез из автобуса, пошли к метро, и большинство из них — вследствие Юркиной привычки быстро шагать — оказалось у него за спиной.
Теперь Юрка рассчитывал на то, что сумеет по-быстрому проскочить в метро и забраться в поезд до того, как на станцию спустится Полина. Он краем глаза поглядел назад: девушка отстала метров на полста и явно не спешила. Улица не была освещена настолько ярко, чтоб Таран смог разглядеть, куда смотрит Полина, но то, что она шла позади него, не настраивало в ее пользу. Нет, вряд ли она летит на крыльях любви к своему ненаглядному! Слишком уж медленно топает. Похоже все-таки, что она старается не торопясь двигаться следом за Юркой.
Оказалось, что в метро надо еще попасть. Таран на этом виде транспорта, смешно сказать, ни разу не ездил, только по телевизору видал. Пока он разбирался, что да как, пока стоял в небольшой очереди, пока покупал в кассе карточку на пять поездок — решил на всякий случай с запасом взять! — Полина успела пройти через турникет и спуститься на станцию. А Юрка еще по ошибке не тем концом карточку вставил и получил нагоняй от суровой контролерши:
— Там же стрелка нарисована! Неужели не рассмотрел?! Небось, каким концом девкам вставлять, уже знаешь, а тут не сообразил?!
Отвечать хамством на хамство Таран не стал и мирно спустился вниз.
На перроне народу было немного, и он сразу заметил Полину, рассеянно прохаживавшуюся в ожидании поезда. Нет, ни шиша она в его сторону не смотрела. И прохаживалась она далеко от Тарана. То есть по идее, должна была сесть в другой вагон. Подозрения у Юрки опять начали затухать. На какое-то время он даже отвлекся от этой самой Полины, начав изучать таблички с названиями станций, приделанные к стене. Впрочем, как проехать до станции «Войковская», он так и не понял и решил сориентироваться уже в вагоне.
Однако оказалось, что Полина никуда не делась и едет в том же вагоне, что и Юрка. Правда, сидела она по-прежнему не глядя на Тарана и на значительном расстоянии от него. Но все равно, Юрке это сильно не понравилось.
Здесь, в вагоне, рядом с Юркой висела схема линий метро. Таран еще раз пригляделся и прикинул, что по дороге к «Войковской» ему лучше сделать две пересадки: с «Комсомольской» на кольцевую и с «Белорусской» на «зеленую». А если Полина увяжется за ним и после первой пересадки, то он непременно постарается от нее оторваться. Впрочем, чуть позже Юрка решил, что если Полина не выйдет на «Комсомольской», то он проедет одну остановку в сторону «Охотного Ряда», а потом выждет почти до самого закрытия дверей и выпрыгнет из вагона так, что Полина не сумеет последовать за ним. Ну, а после этого можно будет пересесть на встречный поезд, вернуться на «Комсомольскую» и спокойно перейти на кольцевую линию.
Однако получилось совсем не так. Точнее, почти так, как задумывал Таран, но только на «Комсомольской» все это вольно или невольно проделала Полина. Она сидела в состоянии своей грустной сосредоточенности на диванчике и уже убедила Тарана, будто не собирается выходить из вагона. Однако едва двери вагона начали сдвигаться, как она мгновенно вскочила на ноги, с недюжинной силой растолкала створки в стороны и выскочила из вагона.
И что теперь получилось? А получилось то, что Юрка стал выглядеть в собственных глазах полным дураком, перестраховщиком и даже трусом. Причем если перестраховщиком и трусом он выглядел только в самом простом случае (то есть если Полина ехала исключительно по своим делам и следить за Тараном не собиралась), то дураком или, во всяком случае, одураченным Таран смотрелся и в том варианте, если Полина, как он предполагал еще в автобусе, отвлекала его внимание от ее предположительного напарника.