Vita Nostra. Собирая осколки
Шрифт:
У Артура дернулась щека, но заметил это только Пашка – Артур вовремя опустил голову.
– Возьмите нас! – выкрикнул Антоша, но Артур только взглянул на него – и тот будто язык проглотил. Чего испугался?
– Мы быстро, – сказал Пашка, за локоть вытаскивая Артура из кухни. Ему показалось, что они с братом отмечены невидимым клеймом, накрыты зыбкой пленкой нереальности и это заразно, может зацепить и ранить тех, кто рядом, кто ни в чем не виноват.
Хотя в чем они с Артуром виноваты?!
Был мирный,
Пашка вошел первым. Прошелся вдоль стоек с пустой корзиной в руках, стараясь не коситься на камеры – а супермаркет, как солидная точка, был оборудован видеонаблюдением, да еще толстый охранник стоял у двери, поглядывая на посетителей.
Никогда в жизни Пашка ничего не воровал, даже мысли такой не возникало. Но вот Артур… в те несколько месяцев, когда братьев активно пытались разлучить, двенадцатилетний Артур связался с компанией совершенно посторонних ребят чуть постарше. И вот у них воровство из супермаркетов было спортом.
Они таскали конфеты и чипсы, футболки и наушники, один раз обчистили кассу у торговки цветами в маленьком павильоне. А потом Артура поймали – именно его, а не старших опытных приятелей.
Никто, кроме Пашки, не знал до конца, чего стоили Артуру чужие пальцы на запястье, обвинение «Вор!» и разбирательства в полицейском участке. Но главное – чего ему стоило потом выражение глаз отца, который спешно вернулся из рейса. Это было не осуждение и не гнев, а детское недоумение – его сын? Ворует?!
Толпа психологов – опять! – была вызвана на помощь. Артур в эти дни потерял себя, перестал быть собой, и поддержать его мог только Пашка – поделиться своей идентичностью, как аквалангисту с пустым баллоном дают подышать из чужого.
После того как случай удалось замять, братьев снова отправили в один класс, и это было единственным возможным утешением. Прошло шесть лет, они окончили школу; Артур научился даже смеяться над той историей, но человек в темных очках знал, оказывается, его болевые точки.
Откуда?
Стоп, сказал себе Пашка. Это травма Артура, а не моя. Я другой, я справлюсь, для меня это ерунда. Подумаешь, конфеты.
Прямо под камерой он взял со стойки три лимона, рядом упаковку овсяного печенья и на соседней полке пачку шоколадных конфет. Сложил все в корзину. Заплатил на кассе, взял чек. Направился к выходу, перед самой рамкой с охранником хлопнул себя по лбу и с видом забывчивого растяпы вернулся в зал.
В углу у дальних полок уже стоял, укрытый по ноздри капюшоном худи, Артур. Дождавшись, пока молодая пара с переполненной тележкой на секунду загородит их от камеры, Пашка уронил конфеты в спортивную сумку у Артура на боку. Рука дрогнула, пачка упала на пол, проходившие
– Палевно, – прошептал Артур.
– Уйдем? – быстро предложил Пашка.
Артур замотал головой. Он готов был продолжать миссию любой ценой. Пашка снова с ужасом подумал, что же такое показал ему на поле человек в темных очках.
– Просто иди, ты ни в чем не виноват, – сказал Пашка. – Эти конфеты оплачены. Иди спокойно.
Артур еще ниже опустил голову, надвинул капюшон и пошел на выход. «Выпрями спину! – чуть не крикнул ему вслед Пашка. – Ты же шагаешь, как с плаката «Берегитесь воров!».
Вот Артур поравнялся с охранником и неловким жестом придержал сумку, будто нарочно, на самом деле от страха. Вот охранник заинтересовался, повернул голову, открыл рот…
Артур прошел сквозь рамку. Рамка не пискнула. Артур зашагал скорее, явно ожидая каждую секунду, что его окликнут…
Охранник передумал и вернулся на место.
Нервно улыбаясь, Пашка подошел к стойке с конфетами, взял такую же упаковку, бросил в корзину к лимонам и печенью. Потом шагнул в рамку, и она заорала так, что все, кто был в магазине, вздрогнули и повернули головы. Замигали синие и красные огни, будто Пашка ограбил банк на многие миллионы. Охранник был тут как тут:
– Сумку предъявляем…
– У меня нет сумки. – Пашка показал пластиковую корзину. – А вот чек: лимоны, печенье, конфеты…
– Мила, у тебя опять что-то не пробилось! – крикнул охранник девушке на кассе.
– В чеке все есть! – прокричала она в ответ. – Штрихкод не размагнитился, это в техподдержку…
– Я пошел? – тихо спросил Пашка. Охранник, теряя интерес, махнул ему рукой, веля не создавать толчеи…
Артур ждал в сквере напротив. В уголке его рта подсыхала капелька крови, в кулаке правой руки он сжимал что-то мертвой хваткой. Пашка улыбнулся, хлопнул его по плечу:
– Вот и всё. Я надеюсь, теперь он от нас отстанет и мы…
Его настиг приступ кашля, горло вывернулось наизнанку, и золотые монеты покатились по кирпичной дорожке.
– Сколько?
Человек в черных очках перехватил их на обратном пути, когда солнце отражалось в окнах красным закатом, обещавшим назавтра ветер. Просто шагнул наперерез, хотя секунду назад на дороге вроде бы никого не было.
– Шесть на двоих, – с вызовом ответил Пашка. – У меня три, у Артура три.
И вытащил руку из кармана. Монеты на ладони казались страшно тяжелыми. Человек в темных очках скользнул по ним взглядом:
– У тебя четыре, у Артура две. Мало, мало, плохо, ребята. – Он не упрекал и не ругался. Просто был раздосадован, как тренер, чья команда продула.
– Мы все сделали. – Пашка протянул ему коробку с конфетами.
– Ешьте сами, мне не надо. – Человек в очках бледно улыбнулся.
– А что вам надо? – от отчаяния Пашка сделался смелым. – Что еще?!
– Напомни, как меня зовут? – Человек в очках улыбнулся шире. – Я представлялся.