Виталий Обедин Слотеры. Песнь крови.
Шрифт:
За мгновение до того, как суккуба канула в разверзшуюся под ней пустоту, кипящую раскаленной лавой, мне показалось, будто в ее раскосых глазах мелькнуло что-то похожее на благодарность. Не поручусь, что так оно было на самом деле. Куда вероятнее – просто почудилось из-за отблесков пламени, затеявших пляску в зрачках. По опыту знаю, у демонов слишком туго с благодарностью. С другой стороны, на свете есть вещи куда более невероятные и бессмысленные, нежели благодарность суккубы, пинком под зад отправленной в ад.
Я вздохнул.
Зад-то был все-таки на редкость аппетитный, ему стоило бы задержаться в нашем мире еще на час-другой…
Тьфу ты, черт! С этими женщинами никогда не бывает просто.
Когда-то я вернул душу гетере из квартала Чувственных Наслаждений, не потребовав ничего взамен, хотя это едва не стоило мне души собственной. Сейчас отпустил на свободу суккубу, сцепившись из-за этого с братьями-Слотерами. И вдобавок выручил Мамашу Ло, потому что тела демоницы-путаны в нашем мире не осталось, а при отсутствии прямых улик Лора как-нибудь да выкрутится.
Черт подери, да я настоящий рыцарь!
Только совсем не благородный, а какой-то… ведьмин рыцарь, что ли.
Никто в распахнувшиеся ворота полезть не попытался.
Произнеся запирающую формулу, я выждал пару секунд, после чего носком сапога стер главный знак – одно из имен Вельзевула. Огненные контуры пентаграммы тут же начали блекнуть. Вскоре на полу остались только вычерченные мелом линии, посреди которых торчала шпага Тора Бесоборца, почти до половины ушедшая в пол. Лужа крови вокруг нее почернела и запеклась.
Уф!
Все. Дело, наконец, сде…
Глава VII
Мастер плоти
…успел!
Ах, чтоб меня!
Всегда успеваю в последний момент!
Если это и не грань врожденного Таланта, положенного каждому Слотеру (Моргану, Малигану или Трэверсу), то прекрасный приобретенный рефлекс, уже не в первый раз спасающий шкуру.
Вот и сейчас я успел качнуться в сторону, поддавшись какому-то невнятному наитию, благодаря чему кинжал, запущенный Стайлом, коротко просвистев в воздухе, лишь слегка рассек щеку. Царапина получилась достаточно глубокой, кровь тут же полилась тонким ручейком, пачкая щетину, шею и заливаясь за воротник.
Ладно, насчет шкуры я погорячился: как раз ее в целости и сохранности держать получается далеко не всегда. Роспись моих шрамов можно смело разделить на компанию из полудюжины ветеранов, и парочка останется про запас. Но вот жизнь умение ловко повернуться в нужный момент все-таки сберегло. В противном случае лежал бы сейчас с кинжалом братца, торчащим из глазницы.
Стайл, похоже, вконец озверел. Он собирался не просто покалечить другого Слотера, а отправить его на тот свет, невзирая на все возможные последствия! А хуже всего, что и Дэрек, обычно более сдержанный, преисполнился тем же намерением. Пока я возился с суккубой, он все же дополз до темноволосого Близнеца и вложил искалеченную руку ему в ладонь.
Дуумвират сложился.
Кровь и пепел! Теперь мне противостояли не двое спесивых ублюдков, каждому из которых я при известных усилиях мог бы настучать по голове, но одно существо – неизмеримо более опасное.
Явился Дуум – двуединая сущность Близнецов, иммунированная от магии и почти неуязвимая для оружия, при этом равно хорошо владеющая и тем, и другим!
Раны здорово ослабили братьев, но, объединившись, они словно зачерпнули друг у друга жизненных сил. Стайл больше не мотал головой, точно анчинский болванчик, хотя кровь продолжала лить из рассечения на лбу и сломанного носа, – теперь темноволосый Близнец стоял, выпрямившись и сжимая в правой руке свою длинную шпагу. Простреленное плечо, похоже, ему больше не очень-то и мешало.
Менее выносливый Дэрек тяжело привалился к брату, стараясь не опираться на раненую ногу. Губы его шевелились, и сам воздух, казалось, звенел от сплетаемого заклинания. Не требовалось сумрачного зрения, доступного иным магам, чтобы ощутить темную ауру, клубящуюся вокруг Близнецов-Рожденных-Порознь, заключая их в кокон, непроницаемый для волшбы и пуль.
Стрелять бессмысленно. Дуума способно поразить только оружие, которое держит рука… при условии, что оно пробьется через серебряную паутину защиты, которую будет плести клинок Стайла… и если заклинания Дэрека позволят приблизиться на расстояние удара.
Игры закончились, теперь начиналась настоящая драка.
Я облизнул внезапно пересохшие губы. Драться с Дуумом – все равно что пытаться остановить летящий с горы оползень. Если в голове есть хоть немного ума – самым верным решением будет повернуться спиной и смазать пятки. Да что там оползень! Если здраво рассудить, с ним гораздо проще: катящаяся с горы лавина камней и земли не будет метать в тебя еще и громы с молниями.
А хуже всего, что явившие Дуума Близнецы не собирались просто намять мне бока. В потемневших глазах обоих я читал неприкрытую жажду убийства. Боль и ярость настолько одурманила братьев, что о последствиях они и не думали. Или просто надеялись, что Эторн не будет строго спрашивать за полукровку.
Я же, наоборот, никого убивать не собирался. Ненавидеть друг друга Слотеры могут сколько угодно, но до смертоубийств дело доходить не должно. Не так уж нас много осталось в этом мире – благословленных и проклятых Древней кровью.
Такое отношение к происходящему изначально ставило нас в неравные условия: сражаться с Дуумом, имея в намерениях не убить, а лишь оглушить и обезоружить?!
Заведомо гиблое дело.
Я с надеждой оглянулся назад, рассчитывая увидеть окно и сигануть в него, оставив поле боя за Близнецами. Увы, за спиной лишь призывно раздвигали бедра рисованные прелестницы на цветастых картинах, за гроши (а то и за натуральный расчет) скупленных Мамашей Ло у нищих художников-эротоманов. Чтобы сбежать отсюда, потребуется проскользнуть мимо Дуума.
Или лучше сквозануть наверх и выпрыгнуть в окно со второго этажа?
– Что такое, Ублюдок? Тебе, оказывается, тоже может стать страшно?!
Рты Близнецов открывались одновременно, губы кривились совершенно одинаково, а голос звучал один – низкий, мощный, исполненный яростного веселья. Таким говорил бы надвигающийся ураган, надели кто-нибудь стихию даром речи.
– Ты поднял руку на родных братьев, засранец! И сейчас мы тебе ее оторвем, чтобы впредь неповадно было. По самое плечо!