Витька Перчик
Шрифт:
– Понял.
– Позвони, если что и, если помощь нужна. Помогай Витьке, Федор. Понимаешь, он мне как родной.
– Понимаю.
– Ну, пока, что ли?
– Пока дорогой. Не кашляй.
* * *
Виктор стал задумываться, что будет с ним и c рабочими, когда завод начнет выпускать продукцию. Стройка почти закончена. Оборудование привезли, расставили, где положено. Опробовали. Выпустили пробную продукцию. Все в порядке. Все работает, как часы. Рабочие пьют соки, к обеду добавляют консервированные фрукты и овощи. Рабочие сказали, что таких консервов только дома ели, которые мамка и бабка на зиму заготавливали. А компоты, вообще, класс. Пальчики оближешь.
Недаром продукция Абрама Михайловича
Пробовали своих людей к производству "Зека-армянина" подослать, но охрана их быстро выявила, морду набили шпионам и отпустили. Дело заводить не стали.
Химики в консервах Абрама ничего не выявили. Никаких особых добавок, а консервы не портятся годами. И в Германии исследования проводили и в Штатах, но ничего не обнаружили. Не портятся, качество отменное. Это - факт. Раз в году Абрам Михайлович выезжал на заводы с проверкой и к концу года обещался приехать в Брянск. В квартире у Виктора появилась собака по кличке "Рекс". Щенка возле дома нашел Иванка, принес его в ладошках домой и теперь Рекс вырос, подружился с двумя кошками, проживающими в квартире, превратился в огромного добродушного пса, непонятной породы и расцветки. Настоящий дворянин. Он охранял Иванку, когда тот выходил гулять. Дети его обожали. Он спал рядом с кроваткой Иванки и грозно рычал, когда его пытались прогнать из спальни. Олеся, жена младшего брата, любила кошек. Котят нашли зимой в подъезде. Кто-то выбросил их на верную смерть. Котят вырастила Олеся. Двух кошек отдали на стройку, а Муську и Кузьку оставили себе. Рекс иногда таскал котят за шкирку, но не обижал.
– Что же с семьей будет, когда работы не станет,- горевал Виктор.- Надо посоветоваться с шефом насчет работы. Вот приедет скоро и посоветуюсь.
Но жизнь, как известно, полосатая. Пришло горе. На стройку принесли телеграмму от Мотьки Панасоника: " Приезжай срочно. Бабушка Ефросинья померла нынче. Матвей".
В прошлом году Виктор отправил старшего сына проведать бабушку Фросю. Сын сразу понял, что бабушка тяжело больна. Фельдшерица приходила каждый день, делала уколы, но они не помогали. Сын привез бабушку Фросю в Брянск. Бабушка Фрося заставила взять с собой банки с вареньем, с огурцами и помидорами.
– Домашнее всегда лучше покупного, - шептала бабушка.- Вези, внучек, подарки от меня Витьке, Таньке, снохам и Иванушке.
Бабушку Фросю квартира поразила.
– Хоромы!
– Шептала она. - Ты, Витька, не возносись, помни, что ты - крестьянский сын, а не олигарх. Прости Господи и помилуй нас грешных...
Потом ее поместили в частную клинику, в отдельную палату и врачи всерьез взялись за лечение, ибо Виктор денег не жалел и каждый день кто-то из семьи ее навещал. Бабушка радовалась, что Витька женат. Таня ей всегда нравилась, а внуков и Иванку она полюбила. Только потребовала, чтобы Рекса поселили во дворе в конуре.
– Поселим, - сказал Витька и подмигнул Иванке. Тот все понял и улыбнулся.
Но пролежав в больнице двадцать дней, Ефросинья Макаровна сбежала к сыну.
– Врачи замучили, - объяснила она Виктору.
– Задницу и руки искололи иголками. Капельницы кажинный день, пропади они пропадом. Домой хочу, сынок, помоги добраться. Воздух тут тяжелый, не то, что дома. Сердце заходится. Дышать нечем.
Бабушка жила с теткой Нюсей. У Нюси дома хулиганил сын, алкоголик, тащил из дома вещи на продажу, бил мать и отбирал пенсию. Он пробовал являться в дом бабушки Фроси, устраивал скандал и, однажды, разбил стекло в окне. Но Матвей Панасоник, узнав об этом распорядился дебошира наказать. Наказали по деревенским законам. Избили знатно и отвезли в больницу.
Виктор с сыновьями выехал в Сересток. Хоронили Ефросинью Макаровну всем селом. Могилку вырыли рядом с могилой мужа. Как положено, устроили поминки в доме Матвея Панасоника, ибо дом бабушки не вместил бы всех желающих помянуть покойную. Виктор расплатился с Матвеем за поминки и похороны. Обещался в скорости поставить памятники на могилки отца и матери. Тетку Нюсю оставил проживать в своем доме, раздал деньги бабушкам, которые всю ночь читали молитвы над мертвой Ефросиньей.
Поминки в селах Брянщины проходили по старинке. В одном помещении сидели женщины, в другом - мужчины. Женщины пели отходную. Мужики молчали. Даже самые отпетые алкоголики выпили по две рюмки, более не положено. Мертвых в селе уважали. Если кто нарушал обычай, выгоняли тихонько вон.
Ночью Виктору приснилась мать, да так явственно явилась, как в жизни. Но испуга не было, была радость, что мать рядом.
– Не горюй, сынок...
– Мать погладила его по голове.
– Мне здесь хорошо. Как время придет, встретимся, дай Бог... Помог тебе Николай Чудотворец, недаром я ему молилась кажинный день. И Отец твой рад. Наказывает он тебе добро нести в мир. - Витька хотел обнять мать, но она растаяла. Он проснулся в слезах. Сердце болело. В эту ночь он не спал. Сидел на кухне у Мотьки, пил минералку и плакал. Заглянул сын и ушел, поняв, что бате надо побыть одному.
* * *
На стройке готовились к приезду Абрама Михайловича. Чистили, мыли, убирали. Поточные линии уже стояли на своих местах, и часть из них выдавала готовую продукцию. Готовился праздничный обед, все нарядно оделись. Приехал директор нового завода, назначенный шефом. Виктор отдавал последние распоряжения и грустил. Пришла пора расставаться со стройкой, рабочими, другими людьми, с которыми подружился. Его зам, Фёдор Ефимович, вчера улетел в Москву, где он ,оказывается, постоянно жил и работал. Виктор подозревал, что Федор не так прост и, не дай Бог, был олигархом. Только сейчас он понял, как многим обязан заму. Со стыдом вспоминал, как назначил его комендантом и грозился выгнать.
– Дураком был, ох, дураком!
– Казнился Виктор.
– Хорошо, что зам зла на него не держал, смеялся и говорил:
– Спасибо, что Абрам помощников прислал, а то бы я пропал. Уволил бы ты меня, ну, куда бы я делся несчастный? Виктор понимал, что главным инженером на стройке был не он, а его зам.
– Как же он намаялся со мной, неумехой! Никогда голоса не повысил, учил работать и вроде бы выучил.
И его указания и советы Виктор теперь неукоснительно соблюдал.
– Поменьше ори, Виктор, - советовал зам. - Руки не распускай. Настоящий руководитель должен иметь выдержку, быть смелым, честным и мудрым. Людьми руководить - не водку пить. Люди разные по характеру, темпераменту, образованию, способностям. Умей сделать так, чтобы они любили свою работу, уважали тебя и чуточку боялись. Теперь ты без меня справишься. Не горюй. У Абрама насчет тебя большие планы есть. До свидания. Не кашляй. Зубные протезы береги. Привет Абраму. - Обнял Витьку, похлопал его по плечам. Прилетел вертолет, и зам на прощание помахал рукой и отбыл в Москву. Резко зазвонил мобильный телефон. Виктор слушал и не верил своим ушам. Плакала и захлебывалась слезами секретарша Оленька.
– Витька, Абрам Михайлович у-ми-ра-а-ет! Отравили его. Какую-то отраву в кофе бросили, когда я на минутку вышла. Меня а-а-рестова-а-ать хотят! Милиция понаехала. Спаси, Витька! Выезжай прямо сейчас. Абраша пока жив, тебя требует! Скорей! Скорей!
Витька сел за стол и застыл. В голову как будто кто-то бил набатом. Холод пронзил его до костей. Старший сын Максим вошел в кабинет к отцу и сел в кресло: Что-то "Зек-армянин" опаздывает. Заждались уже. Обед стынет... Да что с тобой, батя, - спросил он, взглянув на отца.- Случилось что?!