Витражи
Шрифт:
– Гордеко, Гордеко, - кивнул я. На лице Захара прямо-таки отражалось, как он пытается найти правдоподобную ложь, но никак не может найти вариант, устроивший бы меня.
– Никогда о такой не слышал, - выдал он самое нелепое, что можно только придумать, ведь по его реакции сразу было видно, что что-что, а это имя он знал.
– Хм… - от такой наглости я просто оторопел. У меня что такая наивная физиономия?
– Ладно, верю, - как можно спокойнее произнес я, не спуская с него глаз, чтобы вовремя понять, подействуют ли на него мои слова.
– Я поверю, но, знаешь, что-то я не припомню, кто
Он нахмурился:
– Намекаешь, что не хочешь меня знать?
– Да нет. Я намекаю на то, что, утверждая, что не знаешь о Гордеко, ты выглядишь так же фальшиво, как я, когда говорю тебе, что не знаком с тобой же. То, что ты мне не доверяешь и считаешь ребенком, для меня не ново, но то, что ты считаешь меня дураком, это что-то новенькое. Итак, - начал я с начала.
– Кто такая Александра Гордеко, и почему о ней предпочли забыть?
Похоже, Захар сдался. Он тяжело вздохнул и спросил:
– Что ты о ней знаешь?
– То, что она предсказала мое появление и воссоединение черных и белых. Также она предсказала сумасшествие и гибель деда из-за витражей, и то, что сейчас творит Кришна, тоже было предсказано ею. И если бы вы не захоронили ее труды, а использовали по назначению, возможно, мы бы уже разгадали пророчество и справились бы с зелеными.
– У нее было пророчество на сложившуюся ситуацию?
– непритворно изумился Захар.
– Прекрати называть это "ситуацией"!
– вскипел я.
– Это какая-то каша, заваренная Кришной, в ситуации можно разобраться, а в этой дряни нет.
– Так было?
И я повторил ему пророчество, которое уже знал слово в слово.
– "Когда тысяча магов падет жертвой детоубийцы, назвавшимся богом, когда витражи закружатся в небывалом танце, а единственный в своем роде будет похищен на поживу растолокшего кости и выходов не останется, один все же найдется - напоить пасть доброй волей кровавой".
– Постой-постой!
– засуетился Захар.
– Погоди! Это надо записать!
– Потом, - я отобрал у него ручку, которую он успел извлечь из ящика стола.
– Я потом его тебе повторю, но ты не ответил на мой вопрос. Даже на два.
– Не много я могу о ней рассказать, - начал Захар и зачем-то отвернулся.
– Родом она была из Новгорода, но успела за сто пятьдесят лет пожить по всей стране. Ее дар предвидения поражал. Она не ошибалась. Наверное, за это ее и не любил никто. Она говорила только правду, какой бы жестокой она не была.
– Всегда?
– не поверил я.
– Всегда. Да и молчать она не желала. Это кажется, что какие-то полвека прошли, а на самом деле многое изменилось. Когда белых и черных попыталась объединить она, ее только осмеяли, даже не выслушали. А она обещала, что однажды такой день наступит. И ей, опять же, не верили.
– Это вы убили ее?
– напрямик спросил я.
Захар отчего-то улыбнулся, хотя, казалось бы, что тут веселого.
– Думаешь, если мы убили твоего деда, значит, могли и ее?
Я от его тона смутился.
– А разве это не логично?
– все же сказал я в ответ.
– Нет, - он покачал головой с ярко выраженным сожалением, - Гордеко была кладом для всех, владеющих магией, ее многие ненавидели, но уничтожать такое сокровище… Мы же не дураки.
Иногда я в этом сильно сомневался. Но в словах Захара был смысл, и не похоже, чтобы он врал.
– Тогда кто же ее убил?
Он развел руками:
– Не мы.
– Черные?
– неуверенно предположил я.
– Не стали бы, ее пророчества были выгодны обеим сторонам, тем более что она, как теперь, одинаково относилась, как к белым, к нам, так и к ним. Но тогда о соединении никто и не думал, после ее смерти, о ней предпочли не упоминать, тем более что ее рукописи стали нам не доступны.
– Стоп-стоп!
– взвыл я. Я что-то совершенно не успевал за этими лаконичными объяснениями, которые ни с того ни с сего понеслись с немыслимой скоростью.
– Поподробнее, пожалуйста, на словах "смерть" и "не доступны"! Так как она умерла?
Захар зачем-то глянул в потолок и только потом пояснил:
– Никто не в праве знать правду о будущем, тем более так ясно, как это видела Гордеко. Она узнала слишком много и сообщила бы миру еще больше, если бы осталась жива…
– Постой!
– снова затормозил я его.
– Не хочешь ли ты сказать, - я ткнул пальцем вверх, повторяя излюбленный Сашкой жест, - что ее убрали они?
– Именно это я и хочу сказать, - медленно, с расстановкой произнес он.
Так. Эти загадочные они, которые выполняют функцию, приписываемую нами Богу, мне уже порядком надоели. Они там что-то замышляют себе на уме, а потом используют нас и убирают неугодных.
– Но почему тогда вы позволили ее бесценным записям покрываться пылью в глуши?
– все еще недоумевал я.
– И почему, если уж не хотели вспоминать, что некто Александра Гордеко существовала, послали меня, еще пять лет назад, в село, где она жила? Это не логично. Только благодаря пророчеству Гордеко я смог "примирить непримиримых", вы же этого не хотели, тогда почему же позволили мне его услышать?
Голова гудела. Концы с концами совершенно не сращивались. Белые, черные, зеленые, Гордеко, сын Темный Властелин, приведение, Брагин, который пытается меня убить, ученик, которого пытаются убить и витражи каждую ночь - это слишком за один месяц
– Мы бы не позволили записям пылиться, - объяснил Захар.
– Но Гордеко знала, что скоро ей придет конец, а потому несколько десятилетий зачаровывала свое имущество. Но до сих пор никто не смог даже подойти к ее дому. Заклятия построены так, что маги, неспособные его преодолеть, вообще не видят дома.
– Но почему тогда я смог? Я не сильнее других Стихий и слабее Темного Властелина. А уж о теперешней силе Кришны и говорить нечего. Почему они не смогли?
– Дело не в силе, - Захар прервал мой поток предположений, - перед смертью Александра сказала, что в ее дом может войти только один, но кто, она не назвала. Мы знали, что ее подруга должна будет передать нечто магу Ветра, что выходило по всем описаниям. Твой дед был у нее, но Прасковья вообще не стала говорить о магии, притворившись, что не верит в нее и не о какой Гордеко слухом не слыхивала. Когда появился ты, мы решили попробовать послать тебя туда, говорить тебе было бессмысленно, ты бы завелся, а все должно было выйти само собой. И ты получил от Прасковьи пророчество, смысла в котором никто до последнего не понимал.