Витязь специального назначения
Шрифт:
Луна, вышедшая из-за тучи, вдруг ярко осветила поляну прямо перед ними. На ней невысокий кряжистый мужик огромной секирой отбивался от бросавшихся на него варгов. Громадный зверь пал, разрубленный на лету. Другой, напав со спины, с торжествующим рычанием, подмял человека под себя.
Два ножа, вспоров воздух, нашли свои цели. Варг, успевший развернуться к новой опасности, был с ходу обезглавлен мечом Барса. Акела в два прыжка оказался возле гибнущего сородича. Стоя над поверженным, варг, исторгая лютый рык, пытался добраться до горла добычи. Человек, упираясь рукой в нижнюю челюсть, пыталась этому помешать. Рык Акелы с лихвой оправдал
— На кого щеришься, шавка! — с силой вогнал он меч в сердце врага.
Человек выбрался из-под туши, вытирая лицо снегом — кровь варга облила ему лицо. Только тут они смогли получше его рассмотреть. Могучий и кряжистый коротышка ростом им не выше груди, но шире в плечах раза в полтора. Круглое лицо с окладистой бородой, нос картошкой и огромная двойная секира в руке. Гном? Видимо, Акела произнёс это вслух, так как коротышка поклонился.
— Гном. Дорин, сын Бафура, ваш слуга.
— Акела, сын Бориса. Мой друг Барс, сын Василия, к Вашим услугам.
Андрюха тихонько фыркнул. Так его, точно, ещё ни разу не представляли.
— Ты русский язык знаешь?
— Мы знаем все языки, Барс, то есть всех народов, с которыми торгуем. С русами мы много торгуем, они не торгуются и платят щедро, — зубы гнома сверкнули из бороды, но улыбка вдруг пропала и он насторожился.
— Варги! Вместе с орками.
Акела напряг слух. Где-то на границе слышимости ему тоже почудился вой. Он поглядел на нового знакомого. Но тот не собирался терять времени зря.
— За мной! Здесь рядом есть хороший вход под землю, — повернувшись, он бросился в лес с проворством, непостижимым для такой грузной с виду фигуры. Друзья, потеряв несколько секунд на то, чтобы отыскать свои метательные ножи, едва за ним поспевали. А злобный вой уже надвигался сзади, в него вплетались какие-то крики, вой и мерзкий хохот.
Выбежав на поляну, Дорин бросился к большому пню и стал, как собака, разгребать под ним снег. Не успели они перевести дух, как гном уже проворно юркнул в открывшийся чёрный лаз. Акела показал Барсу — давай! Но тот сам подтолкнул его к норе.
— Борисыч, лезь быстро!
Негодующе фыркнув (нашёл время церемонии разводить!), Акела головой вниз полез за провожатым. Страх перед узкими норами, свойственный почти любому человеку, на секунду сдавил сердце холодными чёрными лапами. Привычным усилием воли подавив его, он стал ввинчиваться в узкую нору. В самом деле, гномы под землёй хозяева, тем более, что где эта бочка (извини, Дорин) пролезет, там уж они с Андреем по-любому не застрянут. Практика, увы, в очередной раз посмеялась над теорией. Два раза Акела с трудом преодолевал узкие каменные щели.
Если бы он не знал, что их только что преодолел широкоплечий, с бочкообразной грудью гном, он ни за что не поверил бы, что туда вообще можно протиснуться. Крысиной норе этой, казалось, не будет конца, когда Акела вдруг осознал, что ничем, кроме коленей и ладоней, с землёй не соприкасается.
— Можете вставать, громадины, — прозвучал впереди насмешливый басок проводника, — здесь даже вы сможете идти, не сгибаясь.
В самом деле, дальше они уже передвигались обычным шагом. Только двигались они что-то уж очень долго. Слава Богу, что они привычны к долгим переходам, но внутри уже расправляла ноющую спину госпожа Усталость. Она заставляла то спотыкаться на ровном месте, то неожиданно приседать на подогнувшейся ноге. Неожиданно Акела осознал, что он не только
Галерея вывела их в широкий, залитый светом коридор. Серо-красно-золотые узоры струились по стенам, не давая зафиксировать зрением сочетание красок. Они, как в калейдоскопе, ежесекундно меняли оттенки и переливы. Люди остановились, зачарованные.
— Смотрите, — с гордостью произнёс стоящий рядом Дорин. — наверху такой красоты вам вовек не увидеть. Вы первые из людей видите это.
Гном был прав. Отполированные стены, открывшие невероятной гармонии узоры, плавно перетекающие из одной в другую разноцветные породы, бросавшие иногда яркий выплеск друзы самоцветов или внезапный росчерк молнии золотой жилы — всё это действительно поражало воображение какой-то совершенно запредельной, непривычной человеку красотой. Все станции метро, вместе взятые, не годились этому залу даже на «предбанник».
За очередной аркой потолок резко ушёл куда-то вверх, стены раздвинулись и путники вступили в огромный подземный зал. Посередине его загадочно мерцало большое озеро, а противоположной стены не было видно, несмотря на то, что в зале было достаточно светло. Люди замерли от восхищения.
Коридор, который они только что прошли, не шёл ни в какое сравнение с этим залом. Не было в человеческом языке слов, которыми можно было бы описать это сказочное великолепие. Покрытые причудливой резьбой колонны возносились ввысь, каменный пол расстилался драгоценным узорчатым ковром наподобие цветущего зелёного луга. Парапет озера при ближайшем рассмотрении оказался затейливо сплетённым из зелёных малахитовых листьев. Стоящие на берегу каменные деревья, казалось, вот-вот очнутся и зашумят драгоценными кронами, вспорхнут с веток замершие там золотые птахи, выкатится под ноги фыркающий ёжик, припадёт к воде пугливая косуля. Поистине, глаза отказываются верить…
Дорин с удивлением наблюдал за людьми, сражёнными наповал этой красотой.
— Первый раз вижу, чтобы люди так любовались нашими подземными дворцами. Обычно чужаки поддакивают, что очень красиво, а сами прикидывают, — сколько стоят эти камни. И головы обычно в плечи втягивают.
— Ну, вот такие мы нетипичные люди, — усмехнулся Барс, — ты вот что скажи нам, Дорин. Пока мы тут этой красотой любуемся, нам орки на спину не прыгнут? Я слышал, что они под землёй тоже довольно свободно шастают.
— Свободно, это когда нас рядом нет, — жёстко ответил гном, — в эти места они не заглядывают. Отсюда им живыми не уйти. Для нас и наших друзей — это дом, а для них — смерть.
Дорин немного помолчал.
— А вот куда нам, скорее всего, идти придётся, они вполне могут нам встретиться. Потому прошу вас воспользоваться моим гостеприимством. Не мешает отдохнуть как следует перед дальней дорогой. До меня уже недалеко.
Это «недалеко» оказалось ещё километров семь. Правда, слава Богу, по ровному полу вполне освещённых коридоров. Места были уже более оживлёнными, попадались шагавшие по своей надобности другие гномы, кто нёс инструменты, кто катил тачку. В боковых ходах слышен был звон металла, удары тяжёлых молотов, мелькали отблески пламени. Все здесь были заняты своим делом и на путников никакого внимания не обращали.