Витязь специального назначения
Шрифт:
— Ладно, Василич, пойду прогуляюсь.
Поздоровавшись с кнезинкой, Акела, не торопясь, пошёл по дорожке в глубину сада, размышляя о тех странностях, на которые Андрей, как только что выяснилось, тоже обратил внимание. Впрочем, было бы удивительно, если бы он их не заметил.
— Змей хитромудрый, — подумал с усмешкой Акела, вспомнив, как при первой их встрече будущий друг с простецкой такой улыбкой честно сказал, что в оперативной работе ничего не понимает, что он «сапог армейский». Обратив
Если так свободно оперирует специальными терминами, значит, не такой уж «сапог». Позднее выяснилось, что и не армейский, а вовсе даже флотский. Деликатности его хватило примерно на неделю, а потом он с улыбкой сказал Барсу, что дураки живут в соседнем подъезде, а те козы, на которых объезжают старых ментов, вымерли ещё в юрском периоде. Это и было началом их дружбы.
…-Получается, что кнезинку этот злыдень у вас прямо из-под носа уволок? Ну, мужики! — Милёна хлопнула себя по бёдрам, — вот и доверяйся вам!
— Вот только всех равнять не надо. Если бы папаша её с этой синей мразью не путался и дочка целее была бы. И сам был бы жив и здоров, а сейчас лежит, картошку снизу охраняет. Нет чтобы к нам сразу нормально отнестись. А то нанял нас, а сам не знал — чего ему, собственно, от нас надо.
— Да он просто боялся вас, — спокойно сказала Милёна, — вы на себя в зеркало давно смотрели? Да вас все боятся, — добавила она спокойно.
— Нас? — искренне удивился Акела, — нас-то почему?
— Как раз потому, что вы сами никого не боитесь, словно вам нечисть ворожит. А таких больше всего и опасаются люди. Мали ли — сегодня вы за нас, а ну как завтра против будете? Не ведаю, как у вас, а у нас издавна так. Что смотришь так?
— Как? — Акела улыбался.
— Ровно кот на сметану.
— Именно, — подтвердил он, сгребая в охапку довольно взвизгнувшую женщину.
…Громкий стук повторился в третий раз. Били, похоже, уже ногой.
— Да вы там умерли, что ли? — донёсся голос Соловья.
— Сейчас! — крикнул Акела, спрыгивая с лежанки.
— Штаны одень, — подсказала Милёна, собирая волосы, — стой, я юбку одену. Всё, открывай.
— Чем вы тут так долго занимались? — входя, поинтересовался Васька.
— Милый, ты не поверишь, — томным голосом отозвался Акела, возведя очи горе.
— Понятно, — засмеялся гость, — покормили бы хоть с дороги, что ли.
— Садись. Вон пироги, самовар ещё горячий, — распорядилась хозяйка.
— И рассказывай, — добавил Акела и спохватился, — а где Дорин? Он же должен был с тобой прилететь.
— Нет, — с набитым ртом помотал головой Соловей, — я его довёз до Закатных гор и там возле одной пещеры высадил. Он сказал, — пока со своими
— Не зря опасается, — озабоченно потёр подбородок Акела, — работа важная, обдерут как липку.
— Борисыч, нас они не обдерут, у нас же нет ни хрена.
— Да ладно, это я так, бурчу. Успели мы со Ставром потолковать. Полетели.
— Акела, имей совесть. Ты тут отдохнул на полную катушку, а я…
— Понял, Викторыч, прости подлеца. Я один сгоняю, у меня уже неплохо получается.
…И снова мелькала земля за краями ковра-самолёта. Всё-таки немного заплутал. Что-то никак не попадается ориентир — та белая кварцевая скала. Курс держал точно, как сказано, мимо пролететь никак не мог. Странно, даже очень.
Однако, темнеет уже, ночевать придётся в лесу. Выбрать подходящую полянку, Акела приземлил ковёр-самолёт. Через полчаса он уже сидел, жуя пирог с луком с яйцами, на которые Савельевна была большой мастерицей, и задумчиво глядя в пламя костра. Сознание размазывалось, расплывалось…
«Думы мои тёмныя, думы потаённыя…». Он очнулся, когда из в освещённый круг кто-то вступил. Вздрогнув, Акела поднял глаза, перед ним стояла Лесная Дева. Дружески кивнув, она присела по другую сторону костра.
— Здравствуй, витязь. Ты же хотел меня видеть?
— Хотел. Очень рад, что ты пришла.
Фея издала короткий очаровательный смешок.
— Рад как Лесной Деве или просто как женщине?
Акела улыбнулся.
— Зубками играешь, красавица? Я Славке не соперник.
— А что так?
— А не фига?
Не знала Фея этого универсального русского ответа на любой трудный вопрос. Задумалась на секунду, а потом рассмеялась и махнула рукой.
— Не бери в голову. Так, испытать захотелось, женщина я или нет?
— Поболе многих, — серьёзно ответил Акела, — не баба, а именно женщина.
Улыбка вновь осветила её лицо. Такая реакция на комплимент лишний раз доказывала, что женщины в ней гораздо больше, чем даже полагала она сама.
— Много дел?
— Не то слово.
— Могу чем-нибудь помочь?
— Ты и так помогаешь, чем можешь, и побольше, чем некоторые.
— Что с Кужилой будете делать?
Акела, прямо глядя мне в глаза, провёл ребром ладони по горлу. Дева вздохнула.
— Совсем люди ожестосердели, как от природы-матушки стали дальше.
— Я лучше пожалею кнезинку, которую они украли и силком взять хотели, — жёстко сказал Акела.
— Да я не о вас, — грустно отозвалась Фея, — я вообще.
— Времена меняются. Если что услышишь о «синих», а, главное, о кызбеках, что они к нашим границам подходят, не сочти за труд, сообщи.