Витязь в камуфляже
Шрифт:
Нехорошо ухмыльнувшись, Хан достал мобильник и подошёл к зеркалу.
– Алло, - бодро гаркнул он в трубку.
– Спишь, старче?
– Танцую, - сообщил Кэп сонным голосом.
– Чего тебе, чадо?
– Ты почему не предупредил, что у меня типаж точь-в-точь как в их злоебучих фильмах?
– вкрадчиво поинтересовался Хан, хмуро рассматривая в зеркале свою поджарую гибкую фигуру, короткий ёжик тёмных волос и татуированные бицепсы.
– Да ну?!
–
Лежит, небось, сейчас со своей Марь Васильной и ржёт в кулак, подумал Хан.
Сам невольно лыбясь, он вернулся к компу, быстренько отыскал на том же порнолабе фильмец с грудастой брюнеточкой, с чувством подрочил и улёгся в постель. Надо было хорошенько обдумать план дальнейших действий.
Он точно знал, что у соседа, двадцатилетнего балбеса Ромки, есть рэперский прикид и парик с косматыми дредами.
Так что Кэпа, старого провокатора, ждал сюрприз!
* * *
Августовское солнце садилось, красное, как холодильник, распространяя запах полезных витаминов - цитируя классика русского андерграунда. Самолёт с заморскими випами задержался при стоянке в Гамбурге почти на четыре часа, о чём, правда, випы заблаговременно предупредили. Такая трогательная забота о встречающих была Хану внове. По крайней мере, российские звёзды, которых ему доводилось охранять, подобными мелочами никогда не заморачивались.
Возможно, звёзды гей-порно - это совсем другая категория звёзд, подумал Хан с ухмылкой.
В кармане у него завибрировал мобильник - Кэп вышел на связь.
– Улей, улей, я пчела, - жизнерадостно уведомил его Хан.
– Приземлились, - лаконично продублировал Кэп то, что Хан уже услышал от дикторши, мелодично мурлыкающей в аэропортовских динамиках, а также прочёл в мобильном приложении.
– Ты на месте, пчела?
Кэп прекрасно знал, что Хан десять минут назад припарковал "лексус" на вип-стоянке аэропорта, но всё равно спросил - для проформы.
– Так точно, товарищ капитан, - лениво отозвался Хан в полной уверенности, что на получение багажа и таможенные формальности у американцев уйдет ещё минут сорок, а то и час.
В сущности, это было даже хорошо, что они так запоздали. Зато Марь Васильна, супруга Кэпа, истая перфекционистка, успела как следует обиходить дом в Заречье, где випам предстояло провести ближайшие две недели. Трудилась она, понятное дело, не одна, а во главе бригады из трёх местных девчонок, привыкших зарабатывать на уборке богатых особняков. Ещё Васильна набила морозилку на кухне собственноручно налепленными пельменями, варениками и мантами, на плите оставила ведёрные кастрюли с борщом и "пуховой" гречневой кашей, а в духовке - румяные пирожки с капустой и яблоками. Если американцам не понравится русская кухня, с вожделением подумал Хан, им же хуже. Пускай пробавляются унылыми харчами из "Макдака" или из какой-нибудь сушильни, а он с чистой совестью будет уплетать творения умелых рук Васильны.
Когда Рик Тайлер и Реджи Белл в сопровождении Кэпа наконец вышли из здания аэропорта, Хан уже стоял возле "лексуса", картинно облокотившись на распахнутую дверцу. Из сабвуферов Шнур радостно извещал автостоянку о том, что много городов у нас в России, нету пальцев столько на ногах.
Свежий вечерний ветерок развевал раскосмаченные дреды тщательно прилаженного Ханом парика. Парик он, как и собирался, реквизировал у соседа Ромки вместе с остальным прикидом: широченными, ржавого цвета, штанами с мотнёй на уровне колен, кислотно-томатной майкой и просторной, словно халат Марь Васильны, лиловой толстовкой. Пришлось вылезти из любимого камуфла и джинсов, но результат того стоил. Хан наслаждался каждой секундой, любуясь, как сбивается с бодрого шага заметивший его Кэп. Как он, явно не веря собственным глазам, переводит растерянный взгляд с Хана на "лексус" и обратно. И как на его загорелом, всегда каменно-невозмутимом лице проявляется целая гамма совершенно неописуемых эмоций: от изумления до священного негодования.
Довольный, как удав, Хан нажатием кнопки заткнул Шнура в сабвуферах и внимательно посмотрел на випов, шагавших рядом с Кэпом.
Звезда Рик Тайлер выглядел точь-в-точь, как в своих фильмах. Точнее, как в затравках своих фильмов, потому что сейчас-то он был полностью одет: в простую светлую футболку, тёмные линялые джинсы и армейские ботинки. Он походил вовсе не на порнозвезду, а скорее на студента-старшекурсника: высокий, застенчиво улыбающийся и милый.
Милый, вот тебе и здрасте.
Это определение раньше никогда не приходило Хану в голову применительно к особям своего пола, но он торопливым пинком отправил эту крамольную мысль на задворки сознания. Милый, ещё чего!
Рик Тайлер собственноручно нёс свой багаж - туго набитую спортивную сумку и рюкзак цвета хаки, свисавший с левого плеча. Зато тележка, которую исправно катил Кэп, была явно нагружена багажом режиссёрши Реджи: огромным чемоданом, несколькими баулами и парой мелких сумарей.
Сама Реджи смотрелась типичной американской туристкой: немолодая, худая, высокая, одетая, как и Рик, в простенькую футболку и джинсы, увешанная камерами. Она оживлённо вертела головой во все стороны, хотя, казалось бы, что интересного можно высмотреть на аэропортовской стоянке? Её короткие, песочного цвета волосы были растрёпаны, на остроносом, каком-то птичьем лице - ни грамма косметики. Страшненькая, в общем, но приятная, мысленно резюмировал Хан и шагнул навстречу приближающейся троице.
– Привет, - непринуждённо сказал он, протягивая руку сперва Реджи, которая с беззастенчивым любопытством уставилась на него, а потом - Рику, чьё рукопожатие оказалось крепким, а взгляд карих глаз - выжидательным и дружелюбным.
Ну, а потом Хан весело повернулся к Кэпу.
– Давай знакомиться, старче, а то ты, я смотрю, меня не узнал, - не удержался он от подколки, хотя обычно старался в присутствии иностранных клиентов по-русски не говорить, соблюдая правила этикета.