Визардус. Магический Мир
Шрифт:
Адархон с Ворганой въехали в подворье, двукопытни с корзинами с яйцами и другими грузами побрели в стойла, попутно помощники снимали с них поклажу, и всё отправлялось в мегасферу распределения. Едва Вокмура увидела на повозке маленькую девочку, моментально просияла добродушной улыбкой. Она между делом создала вместо себя «старшее» жужжащее воплощение, и оно теперь само сортировало реагенты и поддерживало ветряную сферу, как оказалось, последний был миньон, прислужник, а не материализованное малое воплощение, над прислужниками возможен полный, прямой контроль, также передача энергии и, что важно, материи, аист Рейны, её тети, то же миньон.
Вокмура подошла к повозке и заохала.
– Ну ничего себе, Великий Ветер принёс к нам в дом Великое Чудо! Ты кто, дитя? И как к нам попала?
Вокмура помогла Воргане спуститься, едва они отошли, как и ветробуйволы, и повозка сжались в крупицу и притянулись в талисман Адархона.
– Она заблудилась, её зовут Воргана, и попала она к нам случайно, шла в Обитель Памяти за знаниями. Нашёл я её на внешнем рубеже,
Вокмура заохала
– Быстрее, быстрее в дом, необходимо как можно скорее подкрепиться, компот – это несерьёзно в данной ситуации, надо поесть более насыщенную еду. Бегом, бегом, бегом.
Воргана захихикала в голос, и они втроём пошли в дом. Молодое красивое лицо Вокмуры не сильно старили робкие морщинки, которые у визардцев проявляются к 150 годам жизни. Кроме морщин о возрасте ещё говорила лёгкая седина, двумя прядками выделяющаяся на чёрных длинных, сплетённых в тугую косу волосах. Глаза были багряно-синего цвета с белыми зрачками, это делало её взгляд очень выразительным. Вообще, на Визардусе дети рождаются с совершенно разным цветом глаз и отблеском кожи, никто не знает, с чем это связано, но известно одно точно: от родителей цвет глаз не зависит. Вокмура была управленцем их домовладения, это было видно, властные нотки присутствовали в её голосе. Народ Ветра славился сильными женщинами, это ценится и в их культуре. Адархон очень любил её. К дому вела дорожка, вокруг неё росли Цветки Воплощений – очень диковинное создание, в этом малом воплощении собраны частички от каждого Великого Воплощения, их характер, если можно так сказать. Возвышенность – Света, Хитрость – Мрака, Горячность – Крови, Испепеляющая Бодрость Духа – Пламени, Прямота – Молнии, Уклончивость Воды, Терпимость и Умиротворяющая Твёрдость – Камня, Жестокость – Мора и Всеобъемлющая Доброта Зелёного Ветра. Каждый из бутонов обычно появляется по отдельности и, так же как и Великие Воплощения Намита, способен общаться, зачастую какие-то члены Семьи общаются и хорошо дружат с одними бутонами и на дух не переносят друг друга с другими бутонами. Они способны шутить, острить и даже подкалывать, сочувствовать, советовать. Они обычно размещаются у входа и могут кричать, если заметят что-то подозрительное. Нейтрализовать это малое воплощение чрезвычайно трудно, оно соткано из намита всех уклонов, последовательность воздействия для нейтрализации такого ядра крайне сложна. Цветки Воплощений могут быть очень старыми и находиться в Семье не одно поколение.
Адархон шёл впереди и срывал овации, одобрительные возгласы приветствия от цветков, которые сейчас использовали своё время и наслаждались прекрасной погодой, но когда они увидели Воргану, волна сперва смущения, потом шорох удивления прокатились по этой обширной клумбе, ну а чуть после послышался смех, приветствия, одни здоровались, другие делали комплименты, шутили, всё начало сливаться в гам.
– Ты им понравилась, – констатировала Вокмура.
Один из бутонов Молнии прямо спросил:
– Она будет у нас жить?
– Это законно? – перехватил бутон Мора.
– Нет, она в гостях, как захочет, отправится домой, не обращай на них внимания, они треплются о том о сём днями напролёт, их не переслушать, – и они отправились в дом, оставив позади шумящую клумбу, которая, кажется, только начала расходиться. Бутон Мора попытался напасть на другой цветок, который на него не так посмотрел, кто-то с восхищением обсуждал Воргану, кто-то ругался, в общем, весёлая была жизнь в шумной клумбе. Едва они подошли к дому и открыли дверь, как с десяток помощников залетели в окна башни и, дребезжа и жужжа, перенесли продукты в сферу под потолок полой башни, на верху которой ещё была комната. В неё поднимались по пологой винтовой дорожке. Эта башня располагалась над довольно просторным залом, здесь ничего не было, от ветряной сферы, что была под комнатой на верху, отделилось несколько потоков, устремившихся в комнату со стороны лестницы на второй этаж в дальнем левом углу зала.
Воргана тогда была очень молода и не понимала, почему так мельтешили бабушка и дедушка, видно было, что они были взволнованы.
– Адархон, быстро укрась Передний Зал, – властным тоном распорядилась Вокмура, – а я отправляюсь в Зал Превращений, продукты и реагенты уже на месте, – она упорхнула в глубь зала и скрылась за дверью с противоположной стороны от лестницы, правее и ниже балкончика на втором этаже, как раз куда задуло потоком ветра продукты и реагенты.
Адархон, немного почесав бороду, взялся за талисман-палочку, и зал начал преображаться. В центре образовался изящный стол, плетённый вьюном, с множеством распускающихся и закрывающихся цветков, ветви из-под столешницы ожили и устремились к Воргане, они мягко охватили её и притянули к столу, под ней моментально возникло пышное, мягкое кресло и ещё два таких же у стола. Свет был приглушён, в воздухе повисли фиолетовые искорки, вблизи стола возникли фонтаны, и мягкое звучание ниспадающей воды заполнило зал, а в довершение в башне прорезались множество щелей разной формы, и ветер, проходя сквозь них, создавал великолепную звонкую мелодию. Воргана была просто в восторге, и в этот момент из-за двери Зала Превращений послышался голос Вокмуры.
– У вас всё готово? Потому что я уже иду, – дверь широко распахнулась, и она буквально вбежала в Передний Зал, окружённая вихрями с яствами, множество потоков несли тарелки, розеточки, блюда и салатницы, какие-то кастрюльки и несколько графинчиков,
– У нас нет детей, вкус для нас не главное, но поесть надо, – говорила Вокмура, пока ветвь услужливого стола несла тарелку со злаковой кашей, чтобы поставить её перед Ворганой, – пока кушаешь энергокашу, я смешаю особый компот, – Вокмура хотела выдать максимум, Адархон улыбался и мысленно очень благодарил Воргану за то, что она оказалась у них в гостях. Давно он уже не видел жену настолько живой и увлечённой, с блеском в глазах. Было видно, что она помимо того, чтобы накормить, ещё и почему-то очень хотела удивить Воргану, и было чем. По Переднему Залу лилась музыка журчащей воды и песнопений ветра, проносящегося по башне, фиолетовое свечение, приглушённое и мягкое от рассеянных по комнате искорок, только добавляло таинственности. Оказывается, ёмкости с разноцветными жидкостями были не с напитками, а с компонентами. Они замаячили в воздухе словно кто-то ими жонглировал, потом они начали сливаться, в воздухе возникало пламя, другие переливались из одной в несколько, потом то, что получилось, вскипело, разноцветные вспышки озаряли пространство над столом. Жидкости искрились, конденсировались, воспламенялись и меняли множество цветов и оттенков. Воргана едва не проносила ложку мимо рта, кстати, степная злаковая каша ей очень понравилась. В завершение процесса сферы со светло-бежевыми жидкостями выстроились в ряд, над ними воспламенилось пламя и начало раскаляться от оранжевого до белого, после чего оно превратилось в светящуюся пыль и словно щепоткой распылилось в каждую сферу. Жидкость при попадании в него сыпучего огня сперва очень ярко возгоралась, но потом оставалось лишь пульсирующее золотистое свечение. Когда последняя вспышка «золотом» озарила Передний Зал, Воргана уже два-три раза скребнула по пустой тарелке, она даже не заметила этого. Вокмура была очень довольна собой. Едва Воргана хотела попросить добавки, как ветви услужливого стола заменили пустую тарелку на полную. Когда компот был «сварен», ветви подхватили сферы с напитками, в которых теплилось золотистое свечение, и немного ими пожонглировали, после чего они замерли в воздухе на разной высоте и начали меняться, сначала сферы стали усечёнными, после кромки начали вытягиваться, а сама форма – утончаться, и они превратились в красивые, утончённые хрустальные бокалы разной высоты. Ветви стали проводить по их кромкам, и вмиг нежная, лёгкая и звонкая мелодия начала литься по залу, прекрасно дополняя музыку ветра и звуки ниспадающей воды. Вторая тарелка исчезла также быстро и также незаметно, потом была третья, четвёртая, из пятой и шестой она съела только половину, из седьмой, восьмой и девятой уже по трети, на десятую глаза уже не смотрели, Воргана чувствовала некоторую усталость, даже больше дрёму, она очень объелась и вот уже давно выпила бы компота, но на нём играл стол.
Адархон, не обращая никакого внимания на ветви, просто снял стакан с воздуха и отпил из него.
– А ты что не пьёшь? Компот просто невероятен, – он подмигнул жене и слегка приподнял бокал.
Вокмура немного смущённо улыбалась.
– Так я не против попить, не хотелось стол беспокоить.
И все втроём засмеялись. Застолье ещё продолжалось несколько часов до самой темноты. Воргана думала, что из-за стола её придётся выкатывать.
– Пойдём со мной, – позвала Вокмура, – я покажу, где ты будешь спать, конечно, мы в эту комнату никого не пускаем, правда, к нам вообще-то никто и не приходит, в общем, ты особенный гость! Всё лучшее – детям! – они шли на второй этаж по лестнице, что была в дальнем левом углу Переднего Зала. Они поднялись наверх и оказались на площадке, слева были комнаты, а справа – балкон с видом на зал внизу. С балкона по контуру второго этажа была дорожка, которая шла вдоль стены Переднего Зала к винтовой лестнице, ведущей в комнату наверху башни, под полом которой обычно есть ветреная распределительная сфера.
– Не удивляйся, пожалуйста, мы не живём лишь в одних иллюзиях, но это не совсем комната…
– Ещё одна материальная визуализация, – быстро подхватила Воргана с моментально возрастающим интересом.
– Быстро соображаешь, – они поднялись на вершину башни и вместо степного пейзажа, полей, пашен, ягодно-плодовых деревьев и кустарников, которые должны были они увидеть с такой высоты в этом маленьком «гнезде» с широкими окнами, так эта комната выглядела снаружи, оказались на опушке леса, перед ними метрах в 300 был берег бескрайнего пруда, на берегу стоял одинокий шатёр, близ которого раскинулся балдахин с двумя пуфиками, обращёнными к горизонту, куда уходила безупречная гладь воды, здесь уже была ночь, сквозь мглу чётко проступало Великое Воплощение Свет, словно серебряное блюдо на безупречно чёрном небе.
– Адархон воссоздал место, где просил моей руки, эта материализация придаёт сил, – и озорная, незаметная для Ворганы улыбка мелькнула на лице Вокмуры.
– Здесь тихо и спокойно, никто здесь не побеспокоит тебя. Завтра, когда проснёшься, иди к двум изумрудным деревьям, это выход из визуальной материализации. Всё, оставляю тебя одну, крепкого тебе сна, дитя, до завтра.
– Спасибо, и вам, – уже сонно отозвалась Воргана, девочка очень устала, сытный ужин был финальной точкой.
Воргана уснула раньше, чем дошла до шатра, едва она пошатнулась, как всё вокруг, сама реальность сместилась на несколько метров в сторону, и она упала в аккурат на пуфик под балдахином. При этом даже вода не шелохнулась, сохраняя тишину и безмятежность ночи.