Vизарды. Бойфренд на тайме
Шрифт:
– Проказница, – усмехнулся он, звонко поцеловал в висок и принялся раскачивать в стороны.
– К сожалению, нам двоим сейчас нужно на работу.
– То есть? – отодвинув от себя бережливо укрывающую руку, я испуганно обернулась.
– Не надо боятся. Все, что нам привычно делать днем, можно заняться в ночное время суток. Я занимаюсь световым шоу для артистов. Ты работаешь в “Сладком кафе”, даришь своим особенным творческим гостям уют и хорошее настроение. К тебе приходят, чтобы вкусно перекусить и работать над проектами.
– Какими?
– Любыми. Будь то писатель,
– Звучит довольно вкусно, – смягчившись, я потянулась на цыпочках, чтобы обнять и прижаться к его рту.
Мы вместе приняли душ, вместе перекусили свежеиспеченной гавайской пиццей Аксима, а после, нам пришлось расстаться до утра. Утром, как выяснилось, нас двоих ожидал совместный ужин с моими родителями.
На мобильный спикало уведомление через мессенджер от Водителя: «Доброй ночи, миссис Зарево. Ваш ламборгини готов. А снаружи кафе уже толпа клиентов. Надо ехать. Спускайтесь”.
Я вскинула брови. Однако…
Сперва одеться. В апартаментах обнаружила большую гардеробную с соответствующей на двери надписью. Толкнула ее внутрь. Глаза разбежались от обилия одежды.
Однако…
Шикарный выбор!
Ну, раз разглядывать некогда… Обнаружила соответствующий стеллаж с надписью “для кафе”. На плечиках в ряд висела униформа на каждый день. Непохоже, что она принадлежала официанту. Скорее, тому, кто заведует кафе. Слишком стильно. И цвета какие вкусные! Можно менять по настроению. Я выбрала фуксию и салатовый. Это был комплект из юбки карандаш и блузы с пикантными вырезами по бокам и “острыми” рукавами.
Ну, и отлично. Я поспешила “вниз”. С лифта спускалась долго. А когда выбралась наружу, увидела ламборгини, о котором уведомил в сообщении водитель. Каково же было мое удивление, когда водителем оказался Ексан Угарный. Его стиль одежды с названием заведения соответствовал моему.
– Привет, – мгновенно переходя на “ты”, тот растянул губы в улыбке. – Неожиданно? – задал вопрос, видно замечая, как я обескуражена.
– Весьма. Аксим в курсе, что ты участвуешь в его проекции? – мои щеки огрело стыдом, ведь я только сейчас поняла, что произошло в постели с моим так называемым супругом. И это было очень реально. Причем я пошла на это сама – будто оно так и полагается. Очень странное “послевкусие” осознание. Можно ли считать подобное за читерство Аксима?
Нужно будет понаблюдать за остальными двумя, как они станут себя вести, когда до них дойдет очередь.
Хоспаде! Говорю про это – уже, как про обыденную вещь!
И сейчас все происходит достаточно реалистично. Пахнет подставой.
Глядя на меня пытливо, Ексан пожевал губами.
– Прошу, садись, – только и произнес он, открыв дверцу с пассажирской стороны авто.
– Чувствую себя золушкой, – подчиняясь, не удержалась я.
– Привыкнешь, – хмыкнул он, усаживаясь за руль. – Ну, что, погнали, крошка.
Когда я попала внутрь своего ночного “Сладкое кафе”, осталась очень довольна. Аксим не обманул – ожидания оправдались. Все действительно оказалось очень мило и уютно, прямо как дома.
И, как я поняла, Ексан намерен мне ассистировать всю ночь.
Странная политика у моих чародеев-иллюзионистов. Или, называть их демиджерами? Это иное слово их чародейства. И в чем отличие драконианцев от демиджеров? Парни как-то упоминаль вскользь, что среди них, иллюзионистов, есть разница по касте. Она сравнима с той, как если бы, ученик начальной школы отличался от старшеклассника, а старшеклассник в свою очередь от студента.
Интересно, а к какой касте принадлежат мои кавалеры? И на что они пока еще способны?
Ексан только что отнес заказ на первый столик и вернулся ко мне, чтобы просто тупо уставиться и буравить меня странным взглядом – не то изучающим, не то пытливым, будто хочет узнать, что творится в моей голове. Но я итак об этом ему сообщила: устала терзать себя догадками о кастовой разнице между чародеями-иллюзионистами и напрямую попросила его объяснить мне.
Он ухмыльнулся от столь неожиданного вопроса. Эта ухмылка мгновенно преобразила его суровое и застывшее лицо. Убрав локти с барной столешницы, в примирительном жесте Ексан вскинул передо мной обеими ладонями:
– Тш-ш, давай чуток потише, малыш?
– ”Малыш”? – перейдя на шепот, я хитро прищурилась. – Разве тебе можно менять так называть?
– Эй! А почему “нет”? – басовито позвал он и толкнул меня внутрь служебной зоны, несколько игриво пряча от гостей за кассовый аппарат.
Сделал это своей грудью и нагло глядя сверху вниз глаза в глаза, потому что был значительно выше. Когда мне некуда было деваться, а за спиной оказалась стена, я переменила взгляд на жалостливый и пришлось задрать голову, чтобы выдержать его наглый и липкий взгляд. Ексан меня отнюдь не пугал, просто вызывал какие-то противоречивые чувства: хотелось и врезать ему и в одно время впиться в нежные, вечно раскрасневшиеся, будто уже от поцелуев, губы.
– На данный момент у меня целых четыре статуса. Я твой официант, телохранитель и водитель в одном лице. И еще… – он выдержал не значительную паузу – пока еще, как друг, я имею права назвать тебя “малышкой”, – определенно подозревая мои мысли, он будто нарочно с каждым словом опускал свое лицо к моему. И когда между нашими ртами расстояние оказалось в мой указательный палец, Ексан потребовал ответа: – Уяснила?
– Уяснила, – сглотнула и сжала губы. Затем толкнула его в грудь: – отойди в сторону, от тебя жаром пышет.
Но тут же прошла мимо сама, снова оказываясь на виду у гостей.
– Прости, это, наверное, мои гормоны сейчас подскочили. Как только ты рядом, и мы почти наедине, они шалят не по-детски.
Буквально сейчас, когда я сделала вид, что отвлеклась на изучение собственного меню, чтобы (авось в дальнейшем) его поправить на свой лад, Ексан подошел сзади, прилип к моей спине: крепко обняв и тыкаясь в шею, зарылся носом в волосы. Это было какое-то наваждение.
Ведь ничего подобного! Вот он, стоит рядом и теперь уже облизывает карамельный леденец на палочке. Когда успел распечатать его?