Вижу тебя наяву
Шрифт:
А чего ты ожидала, Кара? Наивно полагала, что все встретят тебя с распростертыми объятиями? Что Алик в первый день сделает тебе предложение или влюбится с первого взгляда? Дура. Тебя и так приняли сюда и готовы обеспечить безопасность! Без них ты бы могла сейчас бежать куда-то от своей собственной матери. Без них ты сейчас сидела бы где-нибудь в темном углу и мечтала, чтобы тебя не поймали.
Странно, что сердце не остановилось, когда ему так больно. Мне перехотелось в туалет. Появилось желание просто лечь, уткнувшись лицом в подушку.
– Карин, может, закроешь дверь? – вскрикнул Алик недовольно, дробя меня в щепки
– Извини, – прошептала я и послушно захлопнула. Этот звук, как новый удар кувалды. Мысли затуманены. Я потеряна, опустошена. Пошла за своими вещами, на автомате перебирая ногами.
– Что-то случилось? Ты чего такая бледная? – Ник отвлек меня от мыслей, отдалил и от самокопания. Брат, пожалуйста увези меня домой. Я не хочу тут находиться. Я уже простила тебя и готова быть в твоей компании, только не тут.
– Я хочу домой, могу доехать сама, если дашь мне ключи, только у меня нет прав. Сделай мне права, когда сможешь. И мне нужна машина. – Да, я имею наглость это просить, потому что знаю, что для моего брата это возможно.
– Давай завтра, а сейчас я тебя отвезу. Ты пила. – Он подорвался с места и подошел ко мне. Всполошенный, видно, что начал переживать. Таким он нравился мне больше, нежели когда приставлял к моей голове пистолет.
– Хорошо, пока Арэс, хорошего вечера, – выдавила я из себя улыбку. Получилось хреново, но лучше так, чем никак.
– Доброй ночи. – Он отвлекся, улыбнулся мне и показал рукой Нику «позвони». Приветливый Арэс мне сипотизировал: не такой грубый, не такой нахальный, не такой язвительный. Аде бы понравился.
Мы спустились. Народа еще поубавилось. Скорей бы попасть домой, все расходятся, и мне пора, я устала. Ник галантно приоткрыл мне дверь машины. Я села вперед, сразу отвернувшись к окну.
– Все нормально? – Ник завел мотор, нервно переключая передачу.
– Да, я просто так вымоталась за день, хочу лечь и отдохнуть.
Он лишь понимающе кивнул. Ехали мы молча. Спасибо, что больше не было приставучих вопросов. На улицах города как обычно, жизнь текла рекой. Люди гуляли, пили пиво на лавочках. Завидую их счастливому вечеру, хотя, может, так они глушат свою боль? Мою бы кто потушил. Не хочу больше ничего чувствовать. Не хочу, чтобы кто-то еще разбил мое и без того потрепанное сердце. А еще не хочу ныть. В ту минуту, на эмоциях я приняла важное решение. Я буду сильной. Я буду одна. Мне не нужна любовь, она только делает меня уязвимой. Все мысли об интрижках с Марэ откладываю в самый дальний ящик целей. Я скоро стану бессмертной, если суждено когда-нибудь да будем вместе. Вампирам некуда торопиться.
Дом моего друга – своеобразное пристанище. С виду дом аристократа, но вот что скрывается за его стенами, известно считанным людям. Это склеп, оружейная, бункер и прекрасное место для пыток. Все защищено, оборудовано первоклассными камерами видеонаблюдения.
Ночка будет жаркая. Я спустился в подвал. Стальные двери не сорвать с петель даже вампиру. Надо очень постараться, чтобы хоть как-то их повредить. Мы это испытывали, перед тем как ставить.
Горел тусклый свет. Пахло страданиями и смертью. Да, у этого есть свой запах. Очень специфичный. Смерть пахла мочой и дерьмом, а вот страдания – слезами, потом, кровью, молящими о прощении душами.
Я прошел прямо. Есть такая замечательная штука, железные балки, сваренные в виде
Оказалось, он один из нас – творение ночи. Это к лучшему, мучить его будет одно удовольствие. Он стоял, прибитый к стальному сооружению, голова опущена, кровь стекала по его рукам.
– Что ты чувствуешь, когда твое тело хочет регенерироваться, но не выходит? – решил подшутить Алик. Старый добрый душегуб вампиров. Гроза новообращенных и маньяков, сектантов и педофилов. Что касалось глупых поступков и детей,Алика трогало. Скольких он спас, герой наш, скольких убил, злодей наш. В этом человеке есть все, все кроме милосердия.
И правда, очень интересный вопрос задал друг. Я подошел ближе. Страдания врагов всегда вызывали у меня восторг, сравнимый разве что с оргазмом или реками человеческой крови. Я вообще своеобразный ублюдок, Камилла называет меня психом, кто-то безумцем, кто-то сумасшедшим, но я предпочитаю просто Ник…
Генри плюнул нам под ноги. Еще не совсем пришел в себя после транквилизатора, слюна частично сползала по его подбородку.
– Как давно виделся с Агатой? –спросил я, ну так, невзначай. Может, он сразу расскажет правду?
– Я не понимаю, о чем вы. – Он поднял голову и посмотрел в мои глаза. Страшно ему. Страшно.
– Думаю, ты понимаешь: если не будешь говорить, то умрешь. – Алик пошел в сторону своего стола с различными инструментами.
Вот сейчас мы повеселимся. Марэ добрый мужчина, но что касается таких изящных дел, как пытки, равных ему нет на всем белом свете. Мне когда-то дали прозвище «фармацевт» за изучение анатомии, химии, биологии и прочих наук, а ему «пожиратель». Гроза новообращенных и маньяков, сектантов и педофилов. Что касалось глупых поступков и детей, Алика трогало. Скольких он спас, герой наш, скольких убил, злодей наш. В этом человеке есть все, все кроме милосердия. Среди вампиров ходили слухи, что он появляется в ночи и забирает неугодных в свое логово, где отрезает жертвам конечности топором, смазанным мертвой полынью, и убивает. Многие думали, что он делает это ради удовольствия. Они были правы. С одной оговоркой. Он выслеживал с помощью наших ищеек и пытал лишь людей и существ, перешедших мне дорогу. Только дайте ему в руки свежее мясо! Он сделает из него фарш, а потом вполне сносные тефтельки. Но, он делал так, пока был жив его брат. Когда Маре остался один, то прекратил особые удовольствия, но как говорят – талант не пропьешь. А как говорит Алик- и не протрахаешь.
– Вы и так меня убьете, – возразил этот щенок, пытаясь вырваться. Раны разрывались сильнее из-за несчастных рывков. Ха.
– Ну хотя бы быстро. Ты же понимаешь всю тягость ситуации, зачем противишься? – Я не сдержался, придвинулся ближе и ударил кулаком о железную балку. Не буду его трогать. Сегодня я в роли наблюдателя.
– Вам ее не победить. Агата все равно убьет всех вас, а затем совет. И станет правительницей мира! – Его глаза горели от восхищения. Вот, что движет моей матерью – жажда власти. Как банально. Я уж не минуту подумал, она хочет захватить мир для своих детей или освободить свою дочь от предстоящих возможных опасностей. Ну это же Агата, мать из нее дерьмовая.