Вкус греха
Шрифт:
Он умылся, переоделся и отшагал полторы мили до центра Гармонии. Городская библиотека была пуста; только Селина сидела за столом и читала детектив в яркой обложке. Заметив Уилла, она закрыла книгу, заложив ее оранжевой закладкой, и поднялась.
— Что тебе понадобилось в городе?
— Я считал, тебе нравятся любовные романы, — вместо ответа сказал он и кивнул на оставленную на столе книгу.
— Ну, нравятся. Я читаю все, кроме технотриллеров. — Селина прошла к стойке и оперлась на нее локтями. — Так что?
— Мне надо кое—что
— Я тоже хотела пройтись по магазинам. Если бы ты позвонил, я бы могла купить то, что тебе нужно.
— И избавить добрых людей от лицезрения меня на улицах их любимого города, так?
Селина мрачно взглянула на него и поджала губы. Ему тотчас же захотелось согнать это выражение с ее лица. Черт возьми, это было бы нетрудно сделать. Один поцелуй, всего один поцелуй — и педантичная библиотекарша исчезнет. Хотя… После той сцены в понедельник вечером — поцелуй в губы, затем смелая реакция на издевательское предложение раздеться — образ педантичной библиотекарши почти развеялся.
— Мы закрываемся через десять минут.
— Я подожду.
Уилл отвернулся и осмотрелся. Главный зал библиотеки был совершенно таким же, каким Уилл запомнил его со школьных лет, когда ему приходилось изредка бывать здесь, если учителя требовали написать доклад или реферат по какому—нибудь предмету. На полу дешевый ковер; сам пол покрыт линолеумом в крупную клетку. На деревянных полках — потрепанные, захватанные книги стоят бок о бок с новенькими томами. Изрезанные дубовые столы и стулья здесь, должно быть, со дня открытия библиотеки. На крышке одного из этих столов снизу должен оставаться след Уилла — ругательство, вырезанное отцовским перочинным ножом.
— Говорят, за много лет здесь мало что изменилось. Это правда?
Селина ходила между столами, поправляла стулья и собирала оставленные посетителями книги.
Одна перемена, безусловно, была налицо. В прежние времена Уилл никогда не воображал, как распластает на одном из этих столов старенькую мисс Рассел и займется с ней чем положено. Впрочем, на этот счет Уиллу не хотелось распространяться.
— В этом городе меняешься только ты.
Прижав стопку книг к груди, Селина принужденно улыбнулась.
— Ну да, я выросла.
Два дня назад она была готова продемонстрировать, насколько она выросла, но он отказался проверять. А может быть, испугался. Он приглашал ее и тут же отступал в сторону. Смотрел на нее нагло и в то же время нежно, а потом отворачивался. Наверное, он был искренен, когда говорил, что может принести ей одно лишь страдание. Наверно, он считал, что она заслуживает лучшей участи. Или просто играл с ней, развлекался в свое удовольствие.
Селина закончила расставлять книги по полкам, а потом принялась гасить свет, хотя было только без нескольких минут пять. А ровно в пять часов Селина и Уилл уже шли к ближайшему овощному магазину.
— Мисс Роуз заезжала сегодня днем в библиотеку до собрания в церкви, — как бы между прочим сообщила Селина, внимательно
Уилл не попался на приманку и ловко переменил тему:
— А ты по средам ходишь в церковь, а, Сели?
— Нет. Только в воскресенье утром.
Он ухмыльнулся.
— Значит, в тебе тоже есть что—то от грешницы.
Она холодно взглянула на него.
— В тебе тоже есть что—то от праведника, Уилл.
— Увы, нет, мисс Селина, — отозвался он со смешком. — Я насквозь черен.
— Человек не может быть весь хорош или весь плох.
— А как же я? Или ты? — И бросил, опережая ее возражения: — Можешь назвать хоть один свой греховный поступок?
Они уже дошли до магазина, и Селина задержалась у двери.
— Я соблазняла тебя. — Ее простодушная улыбка совершенно не соответствовала ее словам. — У меня в мыслях было такое, от чего покраснела бы и шлюха. А еще знаешь что я тебе скажу? — Она шагнула к нему и прикоснулась к его плечу; ничего интимного, обыкновенный дружеский жест. Улыбка сошла с ее лица. — Настанет день, когда тебе будет легче уступить и сделать меня счастливой, чем отвергать меня.
С этими словами Селина повернулась и вошла в магазин. В дверях она поздоровалась с соседкой матери, потом взяла тележку и поклонилась сидящей на контроле покупок жене пастора. Уилл нагнал ее уже в торговом зале. Он хмурился, а глаза его горели нехорошим блеском.
— Возможно, настанет день, когда я уступлю, — согласился он, возобновляя прерванный разговор. — Молись, девочка, чтобы потом не жалеть, если это произойдет.
Селина положила в тележку сеточку с яблоками и подняла голову.
— Я не девочка, Уилл, — тихо, но отчетливо произнесла она. — Если ты намекаешь на мою неопытность, то зря. А если ты этим напоминаешь себе… — Она смерила его с головы до ног жарким, вызывающим взглядом. — Тоже напрасно.
Видя, что он уже вспыхнул, она одарила его безобидной дружеской улыбкой и поинтересовалась:
— Что ты собирался покупать?
Если бы Джеред Робинсон был таким, как Уилл Бомонт, с брезгливостью думал мальчик, если бы он прожил жизнь Бомонта, то вел бы себя на улицах города поосторожнее. Если бы он был не таким прожженным самовлюбленным негодяем, то оглядывался бы время от времени, чтобы убедиться, что его не преследуют.
Но Бомонта интересовала только мисс Селина. И у него на ее счет были дурные мысли, это заметно. Он смотрел на мисс Селину так, что Джеред в ярости сжимал кулаки. Большинству женщин, однако, польстили бы такие взгляды. А мисс Селина их как будто бы даже не замечала.
Наконец Джеред отвел глаза от парочки, посмотрел на список покупок, который нес в руке, и принялся наполнять пластиковую корзину. До сих пор все его внимание занимал Бомонт. А ведь нужно спешить и купить все, что ему поручено, иначе деду надоест ждать в грузовике, и он зайдет в магазин. А когда он заметит Бомонта…