Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга III

Паланик Чак

Анида Ралстон к тому времени вырос в призывника, и его забрали на подготовку. Я привык, что он помогает время от времени, когда мне самому не хватает рук, поэтому приехал проведать его во время последней его побывки перед фронтом. Но отправиться в гости я не успел, парень сам пришел ко мне домой в свой последний день.

Выглядел он аккуратным и подтянутым, что было хорошо, но при этом до жути печальным.

— Заходи, садись, Анида, — сказал я, указывая ему на скамью. — Тебя что-то тревожит?

— Миста Кэл, я, кажется, видел призрака.

У него дрожал голос, и я достаточно хорошо знал

этого парня, чтобы понять: он не лжет, но при этом боится, что я ему не поверю.

Я положил руку ему на плечо и почувствовал, как его трясет.

— А подробнее? — спросил я.

Он выпрямился и снял фуражку.

— Вы ж знаете, моя мама живет ближе всех к ферме мистера Денниса Пиндара. С нашего загона для коров видно их задний двор. Я вышел в последний раз подоить старую Дэйзи, это было как раз на закате. И тут я понял, что вижу что-то высокое, тощее и почти прозрачное. А потом это что-то начало стонать, словно ему больно. Жуткий звук.

Анида заглянул мне в глаза и осторожно продолжил:

— Мама говорит, что не видела мистера Пиндара несколько месяцев, а обычно здоровалась с ним, когда он работал в саду или чинил забор. Мама думает… — Похоже, ему трудно было собраться с духом, и все же он закончил: — Мама думает, что миз Пиндар убила его и бросила в ту выгребную яму, которой так гордится.

Я, наверное, вздрогнул, потому что он кивнул.

— Она так думает, миста Кэл, а вы знаете, что моя мама не из тех, кто станет выдумывать такое. Вы не могли бы проверить, как там что? Ма очень расстроена. Говорит, что хватит с нее того, что я отправляюсь в Европу, где война. Ей ни к чему еще об этом волноваться.

А потом он попрощался, я даже позвал детей, чтобы пожали ему руку, и все размышлял над задачкой, которую он мне подбросил. Я был констеблем уже восемь лет, но ни разу не имел дела с убийством. То есть были, конечно, бытовые убийства, из-за границ участков, угнанного скота или если кто застал вдруг жену с любовником. Но от спланированного осознанного убийства меня пробирала дрожь.

Я помахал Аниде на прощание, когда тот сел в машину дяди Нэда, который должен был отвезти его в Темплтон. Пиндары всё не шли у меня из головы. Каким чертом мне узнать, что кроме дерьма плавает в той яме?

Ну а потом у меня наступили жаркие деньки. Старик Эллисон отправился охотиться на оленей, чтобы запасти семье мяса на зиму, и нашел в лесу труп. Такое бывало, но проблемы начались, когда выяснилось, что тело принадлежит федеральному агенту, который работал над каким-то важным правительственным делом — нам даже не намекнули каким, зато прислали шерифа, техасских рейнджеров (ладно, пусть только одного) и даже ребят из самого Вашингтона, и все это на мою старую голову. Все, кроме рейнджера, который оказался коротышкой ростом мне по плечо, понятия не имели, как вести себя в лесу, чтобы не нарваться на змеиный укус и не запутаться в терновнике.

Хуже того, труп пролежал в лесу несколько месяцев, и шансов найти в буреломе следы убийцы практически не было. Будь тот парень местным, все было бы иначе, но беднягу занесло к нам из самого Висконсина, так что о нем никто ничего не знал и не слышал. Ну, ясное дело. Да с какой стати кто-то из наших ребят стал бы стрелять в чужака из Висконсина? Скорей всего,

его убили из-за расследования, которое он вел. До этого приезжие спецы додумались только к концу зимы, устав скакать по лесу.

И к концу этого дела я успел забыть о матери Аниды и том призраке. Но парень меня до чертиков удивил. Он написал мне письмо! А в те времена цветной парнишка, умеющий писать, был чертовской редкостью, потому что школ для черных почти что и не было. Анида с задачей справился, и когда я продрался сквозь ошибки и почерк, то понял, что паренек сильно волнуется за мать, которая пишет ему чуть ли не каждую неделю.

И я решил начать собственное тихое расследование, раз уж никто в этой части округа не горит желанием разозлить Глэдис Пиндар. Я поговорил с Мэтти, расспросил даже маму о том, что они по этому поводу думают. Мама была разумной леди, поэтому не стала юлить.

— Я знаю Минти Ралстон с детства и помню, что она никогда не врала. Если она говорит, что там что-то есть, она наверняка это видела. Но будь осторожен, Кэл. Я знаю, ты сможешь найти место, откуда можно будет наблюдать, не попадаясь на глаза Глэдис. Твой заместитель из Темплтона, видимо, не поможет?

Я покачал головой. Солдат этот парнишка или нет, он черный, и его мать тоже, так что писем будет явно недостаточно, чтобы официально запросить помощь и на законном основании несколько недель прочесывать лес. Я знал, что придется действовать в одиночку, рассчитывая разве что на помощь Минти Ралстон.

Забавно, как разнятся ощущения в зависимости от того, кого на рассвете ждешь в засаде: оленя, стаю уток или же призрака на крыше сортира. К тому времени я уже знал о выгребных ямах… даже моя семья в новом доме пользовалась такой же, и дети только радовались и удивлялись, как это удобно — не выскакивать на двор в ледяную зимнюю ночь. Я знал старика, который копал яму для Пиндаров, так что нашел его и выспросил о точном расположении той штуки и о том, какой крышкой ее закрывают. Он пообещал никому не рассказывать о нашем разговоре, и я ему верил.

Так что пришлось скорчиться под кустом и пытаться что-то рассмотреть в рассветных сумерках. Вскоре послышались шаги Минти, отправившейся доить старую корову, и я затаил дыхание, насторожившись. Пришло время проверить, явится ли сегодня привидение.

Не явилось. И на следующий день тоже. Только на четвертое утро я услышал печальный вопль из дома Пиндаров, почти неразличимый за звоном подойника. Я поднялся, раздвигая ветки кустарника, и увидел тонкий силуэт, паривший над тем местом, где, по словам старика, находилась крышка той проклятой ямы.

Прячась в тени, а потом за коровой, я прошипел Минти:

— Нэд сможет выйти, а потом выступить свидетелем? Призрак там, но мне нужен кто-то, кто потом это подтвердит под присягой.

— Он у меня не слишком быстрый, но он пойдет с вами. Я его приведу.

Она понесла ведро с молоком к дому, и вскоре старый Нэд, опираясь на палку, уже ковылял ко мне в ожидании приказов.

Я подхватил мешок, в котором принес лопату и кирку, и мы тихо прошли к задней калитке, ведущей во двор Пиндаров. Силуэт так и парил над выгребной ямой, испуская тихие стоны. Его ничуть не беспокоило наше присутствие, так что я прочистил горло и спросил: