Владигор и Звезда Перуна
Шрифт:
То, что он издали принял за шорох песка, оказалось шипением сотен или даже тысяч змей, которыми кишело дно. Они ползли кто в одну, кто в другую сторону, касались друг друга чешуйчатыми телами, что также производило однообразный и непривычный шум, сплетались в клубки. Лучи солнца еще не проникали на дно рва, кое-где виднелись лужицы черноватой воды, возле них скопление гадов было особенно плотным. Змеи были всевозможных видов и размеров, от очень крупных до маленьких, напоминающих безногих ящерок или червей. Некоторые пытались выбраться из рва, но каждый раз соскальзывали по крутому песчаному склону обратно вниз. Ров был нешироким, его Дар, пожалуй, смог бы перепрыгнуть, но при одной лишь мысли, что от неудачного прыжка он может оказаться на дне, его прошиб холодный пот. Гнаться за девочкой более не имело смысла, и он решил наконец вернуться назад.
Воздух над песчаной пустыней уже нагрелся и дрожал. В непрозрачном
«Не ходи в ту сторону, куда я пойду. Там погибель твоя», — вспомнились ему слова девочки.
Дар попятился и бросился прочь. Через несколько мгновений он спохватился, что его тень оказалась справа и он бежит не туда, где должен быть Пятнышко. Дар оглянулся. Змея еще выползала из рва, ее тело, растянувшееся на много сажен, напоминало золотистый ствол поваленной сосны. Она ползла не прямо к нему, а наискосок, отрезая путь к спасению. Теперь, чтобы добраться до оставленного коня, Дару нужно было сделать немалый крюк.
— Пятнышко! — крикнул он в надежде, что умный конь примчится на помощь. Горячий воздух обжег пересохшее горло, крик получился негромким.
Зубчатый хвост показался наконец у края рва, и змея поползла быстрее. Дар тоже ускорил бег, сбивая дыхание и стараясь не оглядываться. Силы постепенно оставляли его, и мальчик с горечью понял, что долго ему не продержаться. Он попробовал перехитрить чудовище и резко повернул назад ко рву. Змея замерла, затем, взметнув песочное облако, ударила по земле хвостом и начала свивать могучее тело в кольца, приподымаясь и не сводя немигающих глаз со своей жертвы. Между ними оставалось не более тридцати шагов.
Дар остановился. Сообразив, что, сколь бы быстро он ни бежал, все равно не выдержит преследования на открытом пространстве, он принял решение прыгнуть через ров в надежде, что, может быть, на той стороне удастся найти какое-нибудь укрытие. Надежда была маленькой, спрятаться в пустыне было совершенно негде, но выбирать не приходилось. Дар заставил себя не думать о скопище гадов на дне высохшего русла и приготовился к разбегу. И тут он услышал топот копыт.
Это был не Пятнышко. Солнце, вновь бившее в глаза, мешало рассмотреть приближающихся всадников. Их было много, ибо поднятая копытами песчаная пыль походила на низкую желтую тучу. Мальчик стоял в нерешительности. Шум становился все громче. Дар уже мог разобрать возбужденные крики и улюлюканье. Прищурившись, он увидел всадников по ту сторону рва. Они скакали нестройным порядком, обгоняя друг друга. Те, что вырвались вперед, что-то кричали остальным и указывали руками на мальчика. Они были вооружены, у каждого за спиной висел лук, у седел болтались колчаны со стрелами. Дар понял, что это воины и мчатся они именно к нему, причем не с добрыми намерениями. Хотят ли его убить или взять в плен, Дар не знал, но желание перепрыгнуть ров исчезло. Одежда из кое-как скроенных кусков кожи едва прикрывала их смуглые тела и лишь подчеркивала дикость этого верхового племени. Всадники стремительно приближались, и Дар, зачарованный зрелищем надвигающейся опасности, чуть было не забыл об опасности у себя за спиной.
Он поспешно обернулся. Змея, неподвижная, как изваяние, стояла в двадцати шагах от него и глядела поверх его головы на приближающихся коней и людей. Она действительно напоминала священную статую, а издали могла показаться просто старым, высохшим, лишенным ветвей стволом дерева. Она поднялась над землей в три человеческих роста. Зубцы на спине походили на ниспадающую складку зловещего одеяния, концы их были остры и даже, может быть, ядовиты. Испытывая ужас перед чудовищем, Дар на какой-то миг залюбовался им, его тяжеловесной грацией, сверкающими на солнце чешуйками, похожими на золотые блюда. Раздвоенный язык вновь бесшумно хлестнул воздух, и мальчик невольно отпрыгнул. Змея повернула голову и вперилась в него мутными желтыми глазами, холодными и безжалостными. Затем пружинисто подалась назад, и Дар понял, что она вот-вот бросится на него. Бежать было некуда. Он остановился, вздохнул
Еще не веря, что жив, Дар продолжал держать руку с камнем вытянутой, и змея медленно начала отползать от него. Чувство ликования было недолгим. Крики всадников звучали настолько близко, что, знай Дар их язык, он бы понял, о чем они вопят. Слова казались знакомыми, он уже слышал эту речь когда-то в недавнем своем прошлом, о котором так мало знал. Но ломать над этим голову не было времени. Он опять оказался беззащитным в пустыне.
Громкое ржание и отчаянный визг раздались у края рва. Опередивший всех всадник не ожидал, что на пути встретится препятствие, его конь запоздал с прыжком или испугался змеиного шипения, споткнулся, и незадачливый воин, вылетев из седла, скатился на дно высохшего русла. Конь без седока сделал круг, потом все-таки перепрыгнул через ров и остановился неподалеку от мальчика. Ко рву подскакали остальные всадники, спрыгивая с седел. Их было не менее дюжины. Снизу, не прекращаясь, слышался отчаянный вой. Воины, видимо потрясенные ужасным зрелищем, отшатнулись. Ров был слишком глубок, чтобы можно было выбраться оттуда самостоятельно. Никто из подоспевших не попытался помочь упавшему, протянуть ему руку или хотя бы плеть. Вместо этого они вновь загомонили, ожесточенно споря и тыча пальцами в сторону Дара.
Дар не стал медлить, подбежал к чужому коню и вскочил на него. Один из воинов закричал что-то, достал из-за спины лук и прицелился в мальчика. Другой неожиданно оттолкнул его, отобрал лук и отбросил в сторону. Он был, по всей видимости, главный в отряде, так как поднявшийся на ноги воин не стал с ним спорить. Главный махал рукой в сторону мальчика и выкрикивал какие-то приказания, остальные, опустив головы, топтались на месте. Дар понял, что тот приказывает возобновить погоню, но подчиненные не повинуются ему. Может быть, в трагической участи товарища, чьи вопли стали наконец затихать, им видится дурной знак. Как бы то ни было, Дар решил не дожидаться развития событий и ударил коня пятками по бокам, но тот, не желая признать в мальчике нового хозяина, вдруг заупрямился, поднялся на дыбы, едва не сбросив Дара на землю, и остался стоять, недовольно взбрыкнув. В этот момент по ту сторону рва командир отряда, вышедшего из повиновения, вскочил на своего коня, отъехал назад и, разогнавшись, легко перепрыгнул змеиный ров. Дар дергал и дергал за поводья, но чужой конь лишь взбрыкивал и крутился на месте.
Воин, видя неудачные попытки мальчика укротить коня, вдруг весело рассмеялся, оглядываясь на оставшихся по ту сторону рва. Они ответили ему дружным хохотом. Для этих полудиких людей, севших в седло раньше, чем они научились ходить, обращаться с конем было так же естественно, как есть или спать, поэтому человек, не имевший этого навыка, казался им потешной диковиной.
Не переставая посмеиваться и убедившись, что мальчик безоружен и слишком неопытен, чтобы оказать серьезное сопротивление, воин не спеша направился к нему. Волосы его были заплетены в косицу и стянуты на затылке, коричневое скуластое лицо лоснилось от пота, на шее висело ожерелье из клыков какого-то зверя. Сшитая из кожаных лоскутов накидка была наброшена на голое тело. Вдоль тощего живота тянулся свежий красный шрам, полученный на охоте или в битве. Во рту недоставало половины зубов, и улыбка не только не украшала, но еще более уродовала облик варвара. Дар успел хорошо его рассмотреть. Тот также с любопытством разглядывал русоволосого мальчика, еще не подозревая, что это последний человек, которого ему суждено увидеть в своей жизни.
Зубчатый хвост чудовищной змеи, которая, несмотря на свои гигантские размеры, каким-то образом подползла незамеченной, одним ударом переломил ноги коню воина. Варвар очутился на земле, перевернулся через голову и тут же вскочил, держа перед собой натянутый лук. Он не сразу понял, что произошло и кто вышиб его из седла, но уже готов был защищаться и нападать. И тут он увидел своего врага. Огромная змея возвышалась над ним и раскачивалась из стороны в сторону. Воин попятился, и единственное, что он успел сделать, это выстрелить в чудовище из лука. Стрела скользнула по золотой чешуе и упала в песок. В следующий миг змея, озлобленная тем, что от нее уже ускользнула одна жертва, бросилась на человека, покатилась спиралью по песку и вновь поднялась. Зубчатый хвост трижды обвился вокруг воина, острые шипы вспороли кожу. Плечи его затрещали, но варвар уже не чувствовал боли. Он был мертв.