Владимир Путин
Шрифт:
Подводная лодка «Курск» особенно интересовала разведку и командование НАТО. «Курск» — это мощный военный корабль водоизмещением в 24 тысячи тонн, специально оборудованный для уничтожения авианосцев возможного противника. Это уникальный ракетный крейсер, совмещающий возможности торпедного и ракетного оружия и имеющий ряд важных преимуществ даже перед американскими подводными лодками подобного класса. «Курск» не имел на своих ракетах ядерных боеголовок, но у него были 24 крылатые ракеты комплекса «Гранит», и при необходимости крейсер мог атаковать из глубин океана одновременно множество целей, нанося удары и по наземным объектам, и по одиночным кораблям, и по крупным соединениям. На вооружении «Курска» находились также 28 современных
Еще осенью 1999 года «Курск» совершил длительный автономный поход в район Южной Атлантики и в Средиземное море. В прошлом у Советского Союза в этом районе находилось целое объединение, включавшее системы управления подводными силами, базы для ремонта, отдыха и пополнения запасов. Теперь их здесь не было, и лодка «Курск» должна была впервые за десять лет продемонстрировать не только российский флаг и российское присутствие, но и российские интересы и возможности в Средиземном море. Необходимо было также проверить надежность подводных кораблей нового поколения в сложных условиях противостояния с противолодочными силами флотов стран НАТО. Поход завершился успешно; о его результатах капитан крейсера Г. Лячин докладывал не только главкому ВМФ Владимиру Куроедову, но также и. о. Президента РФ Владимиру Путину. Глава государства был удовлетворен докладом, а командование флота представило Геннадия Лячина к званию Героя России.
Осенний поход «Курска» положил начало большой серии новых учений и маневров. Военный флот не может долго существовать, скрываясь по бухтам и портам. Было принято решение о новом большом походе в Средиземное море, в котором должно было участвовать крупное соединение Северного флота вместе с кораблями Балтийского и Черноморского флотов. Ни Горбачев, ни Ельцин никогда не решились бы на такую демонстрацию военно-морской мощи. Военно-морские учения в августе 2000 года в Баренцевом море являлись частью подготовки к большому и трудному походу, и беспокойство адмиралов и всех служб разведки НАТО можно понять.
И вот теперь именно «Курск» не выходил на связь — и не из Южной Атлантики, а из района, находившегося всего лишь в 90 километрах от российских берегов.
В штабе Северного флота тревога днем 12 августа не была особенно сильной, хотя акустики флагманского крейсера «Петр Великий» и зафиксировали какой-то хлопок. Два хлопка — один сильнее другого — слышали и акустики американских подводных лодок, и это, как сообщалось позже, их обеспокоило, так как характер звуков отличался от звука запускаемой торпеды. Позднее стало известно, что и норвежские сейсмологи зафиксировали около полудня 12 августа два «сейсмических события» — одно «малое», другое, через 2 минуты 15 секунд, более крупное — как раз из района военно-морских учений.
Командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов отдал приказ капитану «Курска» доложить о своем местонахождении и действиях. Флагман пытался связаться с «Курском» каждые полчаса, но эфир молчал. Поздно вечером подводная лодка «Курск» была объявлена аварийной. По тревоге были подняты поисково-спасательные службы флота и начат поиск подводного корабля. Его безжизненный корпус был обнаружен гидроакустиками около 5 часов утра 13 августа. Рядом не было специальных аварийных буев, которые всплывают автоматически и позволяют сразу же наладить связь с экипажем — такая система помогла спасти во всех флотах не одну подводную лодку.
«Курск» лежал на глубине 108 метров, но крейсер «Петр Великий» пока ничем не мог помочь: водолазы Северного флота не работали на глубинах свыше 60 метров. Ни на одном из российских флотов уже не было специального корабля-базы и глубоководных водолазов, способных работать на глубинах до 250 метров. (Такие группы создаются теперь на морских нефтяных промыслах, но у России на Северном море подобных промыслов нет.)
В 7 часов утра 13 августа министр обороны РФ маршал Сергеев доложил о случившемся
У Владимира Путина не было каких-то своих предложений; дело находилось в руках профессионалов высшего звена, которых он знал лично и которым доверял. У президента 13 августа начинался короткий пятидневный деловой отпуск: в Сочи и в Ялте шла подготовка нескольких важных встреч — с ведущими членами Российской академии наук, с главами девяти стран СНГ. Путин решил не менять своих планов, обязав военных докладывать ему каждые два часа о ситуации на Северном флоте.
Весь день 13 августа в район аварии стягивались спасательные корабли, готовили специальную аппаратуру и экипажи российских мини-подлодок. Первый спуск аппарата типа «Колокол» со спасательного корабля «Алтай» был проведен вечером 13 августа. В этот же вечер был проведен и первый спуск подводного спасательного аппарата «Приз» со спасательного судна «Михаил Рудницкий». Спуски проводились и утром 14 августа. Гидроакустики сообщали еще 13 августа об ударах из кормовых отсеков лодки по ее корпусу, что могло свидетельствовать о жизни экипажа. Появились сообщения даже о раскодировании этих сигналов, якобы означавших: «SOS!» и «Вода!» Позднее эти сведения были оценены как ошибка… «Мы готовы были верить всему», — объяснил адмирал Попов.
Подводным аппаратам не удалось пристыковаться к спасательному люку лодки на ее кормовом отсеке. Но они смогли провести предварительное обследование корпуса лодки и обстановки вокруг нее. Это обследование продолжалось более пяти часов, и картина, которая открылась спасателям, говорила об ужасающей и непонятной катастрофе. Носовая часть лодки была разворочена, в прочном корпусе имелись крупные пробоины, отдельные куски легкого наружного корпуса лежали на дне. По корпусу лодки шли сильные разломы. Механизмы спасательной катапульты были повреждены. Лодка лежала с креном до 30 градусов, ее перископ был выдвинут, что свидетельствовало о каком-то неожиданном, но чрезвычайно сильном ударе, который обрушился на нее на перископной глубине. При таких повреждениях ни использование спасательной кабины-капсулы, ни подача на лодку воздуха были невозможны. Могли быть повреждены и все спасательные люки.
Адмирал Попов принял решение вызвать в свой плавучий штаб конструкторов и ученых, проектировавших и строивших «Курск» и крейсеры этой серии. Обо всем было доложено главкому ВМФ адмиралу Куроедову, который, в свою очередь, немедленно доложил обо всем Верховному главнокомандующему — президенту Путину. Опытный моряк и профессионал, Куроедов сделал тяжелый вывод: «Надежд на спасение мало». Это заявление адмирал повторил и публично, но российские газеты, радио, телевидение почему-то обошли вниманием его слова, видимо, всем хотелось думать о лучшем исходе.
К раннему утру 15 августа в районе катастрофы находилось уже более 20 надводных боевых и аварийно-спасательных судов, а также несколько подводных лодок. Готовились к работе экипажи подводных спасателей. На тяжелом крейсере «Петр Великий» размещался штаб операции во главе с адмиралом Вячеславом Поповым, подводником с 30-летним стажем. Из Санкт-Петербурга прибыли специалисты, которые проектировали и создавали «Курск» и другие корабли из этой именитой серии, ведь до сих пор лодки этой группы не терпели серьезных аварий.