Владимир Путин
Шрифт:
Из Германии президент вернулся в Москву, но уже через три дня вылетел в Брюссель для бесед с государственными деятелями Бельгии и НАТО. Первый день визита 2 октября 2001 года Путин посвятил российско-бельгийским отношениям. Он провел переговоры с бельгийским премьером Ги Верхофстадтом, побывал в парламенте и на аудиенции у короля Альберта II, встретился с группой бельгийских бизнесменов. 3 октября В. Путин принял участие в саммите Россия — Евросоюз, а также провел длительную встречу с генеральным секретарем НАТО Джорджем Робертсоном. Этой встрече предшествовала неофициальная встреча министров обороны стран НАТО и России. Нашу страну представлял С. Иванов. Такая встреча в формате «19+1» происходила в Брюсселе впервые.
Для многих наблюдателей было очевидным и одновременно неожиданным невольное признание того обстоятельства,
Успехи внешней политики России в сентябре и в начале октября были велики и несомненны, и многие наблюдатели не без оснований называли их внешнеполитическим прорывом В. Путина. Даже очень сдержанная в отношении России и ее руководства бельгийская газета «Суар» писала в редакционной статье: «В ходе своего 48-часового пребывания в Брюсселе российский президент подтвердил во всей полноте свой политический и дипломатический талант. Пунктуальный и четкий, как и подобает первому лицу государства, очень прямой в дискуссиях за закрытыми дверями (что признают собеседники из руководства Бельгии и ЕС), Путин продемонстрировал ныне свою способность использовать нынешний нелегкий период, чтобы представить Западу свою страну как необходимого и неизбежного партнера» [230] .
230
Le Soir. 2001. 4 октября.
Многие западные газеты старались все же представить происходящий в мире сдвиг в первую очередь как сдвиг России в сторону США и Запада. Запад при этом вынужден потесниться и предоставить России место в своих рядах — без большого удовлетворения, но в силу необходимости. «Не будет преувеличением заявить, — писала газета “Нью-Йорк таймс”, — что события 11 сентября, быть может, дадут России то, что не сумели ей дать царь Петр Великий, императрица Екатерина Вторая и президент Борис Ельцин: прочное место для российского государства в структуре Запада, впервые за тысячелетие. Разрушив представление об Америке как единственной в мире сверхдержаве, способной самостоятельно обеспечивать глобальную стабильность и процветание, эти события, быть может, устранили самое большое препятствие на пути окончательной интеграции России с Западом» [231] .
231
New York Times. 2001. 1 октября.
Японская газета «Санкэй симбун» давала в эти же дни более трезвую оценку деятельности Владимира Путина. «Естественно, — писала эта газета, — что Москва действует, исходя из своих стратегических замыслов. Во-первых, появился хороший шанс для восстановления общих позиций с Западной Европой и США. Приходит конец тому положению, при котором Россия была оттеснена в сторону в процессе расширения НАТО и ряда других событий. Просматривается ее намерение добиться от администрации Буша различных уступок за содействие и поддержку военных действий США. Во-вторых, до сих пор Россия подвергалась международной критике за военные действия в Чечне. Но теперь Россия, которая представляет эти действия как борьбу с международным терроризмом, имеет хороший шанс добиться того, чтобы Запад закрыл глаза на проблему прав человека и оправдал ее чеченскую политику. В-третьих, с точки зрения долгосрочных стратегических планов России выгодна борьба с исламским фундаментализмом в целях восстановления ее влияния в Центральной Азии, а также на Ближнем и Среднем Востоке. Таким образом, ситуация с терактами дает России шанс заручиться поддержкой Западной Европы и США своей стратегии, чтобы использовать в своих целях их силу» [232] .
232
Санкэй
Владимир Владимирович Путин удивил многих западных политиков не только хорошим немецким языком, четкостью своих позиций, но и тем, что российский президент ни в чем не упрекал страны Запада и ни о чем не просил. «Он повел себя невероятно правильно, — говорил по этому поводу один из высокопоставленных представителей ЕС. — Он поступил мудро, не начав с ходу вешать ценники на свои предложения. Он знает, что международное сообщество очень нуждается в его стране. Он знает, что Россия может повлиять на ситуацию, но не ставит никаких условий».
Почти никто и ни в чем не мог упрекнуть В. Путина на Западе. Приходилось констатировать, что события сентября 2001 года показали достаточно отчетливо, что восстановление ведущей роли России в мировой политике отвечает интересам не только самой России, но и всего цивилизованного мира.
Удар по талибам в Афганистане
Следствие по делу о террористических акциях 11 сентября в Нью-Йорке и Вашингтоне обещало быть долгим и трудным. Уже первые аресты, допросы, а также обмен информацией между специальными службами стран антитеррористической коалиции показывали не только причастность бен Ладена и его террористической организации к атаке на США, но и неожиданные для ЦРУ связи «Аль-Каиды» с множеством других террористических организаций, находившихся в подполье или на полулегальном положении в Египте и Саудовской Аравии, в Алжире и Албании, на Филиппинах и в Таджикистане, в Индии и Кении, а также еще в десяти-пятнадцати странах.
Создавалось впечатление, что «Аль-Каида» уже превратилась в международную организацию, в своеобразный террористический «Интернационал» с разного рода службами и немалыми средствами. Ее агентура была особенно многочисленна в США, Англии и ФРГ. Крепкие нити связывали «Аль-Каиду» и радикальные группы ваххабитов в Чечне. Очень тесные связи имелись у «Аль-Каиды», штаб-квартира которой была расположена где-то в горах Афганистана, с египетской террористической организацией «Эль-Джихад». Становилось очевидным, что как ЦРУ, так и другие специальные службы Запада долгое время недооценивали и самого бен Ладена, и его «Аль-Каиду». Многие заявления, которые делал еще недавно бен Ладен: о войне против США или даже об «уничтожении Америки» — рассматривались как блеф, как радикальная, но пустая болтовня.
Теперь приходилось браться за дело более серьезно. Соединенные Штаты предъявили талибскому руководству в Афганистане ультиматум с требованием о выдаче Усамы бен Ладена. Этот ультиматум был отвергнут талибами, и удар с воздуха по целям в Афганистане становился неотвратимым.
Подготовка ударов возмездия по основным военным объектам «Талибана» и военно-тренировочным базам «Аль-Каиды» началась уже с 12 сентября. Выбор вариантов и сроков удара был невелик. Надо было действовать максимально быстро, но исходя из реальных возможностей США, расположения их военных баз, реального опыта вооруженных сил Америки, характера и расположения сил противника. Никакая армия не может успешно вести такие военные действия, которым не обучены ее генералы, офицеры и солдаты, а горы Афганистана еще менее удобный театр военных действий для армии США, чем джунгли Вьетнама. Приходилось планировать те схемы «бесконтактной войны», которые использовались в Ираке и Югославии, но они мало подходили для условий Афганистана. Однако общественность США требовала немедленных действий, и они начались 7 октября 2001 года в 21 час 20 минут по афганскому времени.
В налетах на Афганистан принимали участие истребители-бомбардировщики палубной авиации, стартовавшие с авианосцев, базирующихся в Аравийском море, а также тяжелые бомбардировщики с военной базы на острове Диего-Гарсиа в Индийском океане. Самые современные бомбардировщики-«невидимки» поднимались с военных баз в США и, сбросив свой смертоносный груз, возвращались обратно. Десятки крылатых ракет были запущены с подводных лодок не только ВМС США, но и Великобритании. Вторая серия ударов началась поздно вечером 8 октября и продолжалась почти всю ночь. В задачу ВВС и ВМС США и Великобритании входило уничтожение средств ПВО талибов и центров их военного и политического управления. Разрушались взлетно-посадочные полосы аэродромов, укрытия для трех десятков устаревших военных самолетов, казармы и тренировочные лагеря.