Владимир Владимирович™
Шрифт:
– Список счастья, - прочитал Владимир Владимирович™, - Впиши в список банк, который тебе не нравится, и отправь другому… Круто!…
Владимир Владимирович™ поудобнее расположился в кресле и стал читать дальше.
– Если вам не нравится какой-нибудь банк, - читал Владимир Владимирович™, - Разошлите письмо счастья следующего содержания. Так-так-так…
Владимир Владимирович™ взял со стола лист гербовой бумаги, достал из кармана свой президентский Parker и стал переписывать:
– Банк… тут вписать нужное название… испытывает трудности с выполнением обязательств, - писал Владимир Владимирович™, - Если отошлешь это письмо десятерым, то тебе будет счастье через три дня… ага… если двадцатерым - через два дня… если тридцатерым - сегодня! И удвоение вэвэпэ!
Владимир Владимирович™ нажал на кнопку вызова главы своей администрации.
– Слышь, брателло, - сказал Владимир Владимирович™, - А принеси-ка мне список русских банков. Есть тут одно дельце…
Владимир Владимирович™ положил трубку, радостно потер руки и вернулся к бумаге.
– Когда будет счастье или горе у банка, - старательно вывел Владимир Владимирович™, - зависит от вас! Клево!
Однажды Владимир Владимирович™ Путин сидел в своем кремлевском кабинете и читал список ста самых богатых людей России, опубликованный в журнале "Forbes".
– Ходорковский… - бормотал Владимир Владимирович™, водя своим президентским пальцем по бумаге, - Абрамович… Фридман… Вексельберг… одни…
Владимир Владимирович™ вздохнул и стал читать список с конца.
– Савин, Якобашвили, Клюка, Бронштейн… - прочитал Владимир Владимирович™, - Тьфу… мало того, что одни евреи с татарами, так еще и меня не вписали.
Владимир Владимирович™ немедленно нажал на кнопку вызова главы своей администрации.
– Слышь, брателло, - сказал Владимир Владимирович™, - А кто там у нас главный редактор этого… как его… форбса…?
– Пол Хлебников, - ответил глава Администрации.
– Пол?
– удивился Владимир Владимирович™, - Тоже из этих, что ли?
– А ты думал, - ответил глава Администрации, - Пол - он и в Африке Пол.
– Ты вот что… - сказал Владимир Владимирович™, - Ты пригласи-ка его ко мне. Я задам ему тут парочку вопросов.
– Не могу, - сказал глава Администрации.
– Почему это?
– удивился Владимир Владимирович™.
– Он умер, - сказал глава Администрации, - В пятницу.
– Умер?
– переспросил Владимир Владимирович™, - Жалко… И ведь главное - список-то неплохой! Его чуть подправить бы… Жалко, да… Ну ладно, тогда отбой.
Владимир Владимирович™ положил трубку и задумался.
"Крыши у штабов бывают плоские…" - думал Владимир Владимирович™, - "А бывают и покатые… Вот так и люди - рождаются, живут и умирают".
Владимир Владимирович™ закрыл журнал и отложил его в сторону.
Ему вдруг стало грустно.
Вторник, 13 июля 2004 г. 15:39:06
Однажды Владимир Владимирович™ Путин и Константин Львович Эрнст сидели в пустом зале кинотеатра "Пушкинский" и делили деньги. На дощатом полу сцены возвышались три стопки: одна - большая, из чистых, новеньких бумажек, вторая - такая же, но из бумажек погрязнее, и третья - маленькая и совсем грязная.
– Нам с вами по полтора миллиона, - говорил Константин Львович, - А Бекмамбетову полмиллиона. Он и на полмиллиона не наработал!
– А Лукьяненко?
– спросил Владимир Владимирович™, в гневе закрывая глаза.
– За что же Лукьяненко?
– завизжал Константин Львович, - Это грабеж! Кто такой Лукьяненко, чтобы с ним делиться? Я не знаю никакого Лукьяненко.
– Все?
– спросил Владимир Владимирович™.
– Все, - ответил Константин Львович, не отводя глаз от пачки с чистыми бумажками, - Какой может быть в этот момент Лукьяненко?
– А теперь буду делить я, - по-хозяйски сказал Владимир Владимирович™.
Он, не спеша, соединил кучки воедино, сложил деньги в железную коробочку и засунул ее в карман своих президентских брюк.
– Все эти деньги, - заключил Владимир Владимирович™, - будут сейчас же направлены на возрождение российского кинематографа. Вам нравится такой способ дележки?
– Нет, не нравится, - вырвалось у Константина Львовича.
– Бросьте шутить, Владимир Владимирович™, - раздался голос вошедшего в зал Тимура Нуруахитовича Бекмамбетова, - Надо разделить по справедливости.
– Этого не будет, - холодно сказал Владимир Владимирович™, - И вообще в этот полночный час я с вами шутить не собираюсь. Константин Львович всплеснул натруженными лиловатыми ладонями. Он с ужасом посмотрел на президента, отошел в угол и затих. Изредка только сверкал оттуда бриллиант на руке генерального директора.
У Бекмамбетова сразу сделалось мокрое, как бы сварившееся на солнце лицо.
– Зачем же мы работали?
– сказал он, отдуваясь, - Так нельзя. Это… объясните.
– Вам, - вежливо сказал Владимир Владимирович™, - любимому кинорежиссеру, я могу повторить только то, что я говорил в своем послании федеральному собранию. Я чту интересы государства. Я не продюсер, а идейный борец за удвоение вэвэпэ. В мои четыреста честных способов пополнения бюджета съемка кино не входит, как-то не укладывается. И потом мы прибыли сюда не за тремя миллионами. Этих миллионов мне лично нужно по крайней мере пятьсот.
– Зачем же вы просили нас?
– спросил Бекмамбетов остывая, - Мы старались.
– Иными словами, вы хотите спросить, известно ли достопочтенному президенту, с какой целью он предпринял последнюю операцию? На это отвечу - да, известно. Дело в том…
В эту минуту в углу потух бриллиант. Константин Львович развернулся, опустил голову и с криком: "А ты кто такой? " - вне себя бросился на Владимира Владимировича™. Не переменяя позы и даже не повернув головы, президент толчком каучукового кулака вернул взбесившегося генерального директора на прежнее место и продолжал:
– Дело в том, Тимур, что это была проверка. У кинозрителя с сорокадолларовым жалованьем оказалось в кармане три с половиной миллиона долларов, что несколько странно и дает нам большие шансы, позволяет, как говорят марафоны и беговые жуки, надеяться на куш. Пятьсот миллионов - это, безусловно, куш. И получим мы его так. Я возвращу кинематографу три с половиной миллиона, и он их возьмет. Хотел бы я видеть индустрию, которая не взяла бы назад своих денег. И вот тут-то ей придет конец. Ее погубит жадность. И едва только она сознается в своем богатстве, я возьму её голыми руками. Как люди умные, режиссеры поймут, что часть меньше целого, и отдадут мне эту часть из опасения потерять все. И тут, Тимур, на сцену явится некая тарелочка с каемкой…