Владычица ночи
Шрифт:
Вспоминая о прошлом, Менестрес машинально теребила перстень. Украшавший его камень как никогда походил на глаз. Он и носил название «Глаз дракона». Знак ее титула. В такие моменты, как сейчас, оно всегда напоминало вампирше, кто она есть, о ее долге, и поддерживало, словно живое существо.
В подобных ситуациях Менестрес бывала и раньше. За всю ее долгую жизнь ей бросали вызов не раз. Но впервые ей предстоит выступить против того, кого она по-настоящему полюбила. А в том, что будет именно так, она почти не сомневалась. Эта мерзавка позаботиться.
Ну что ж, будь,
Вечер следующего дня выдался на редкость хмурым, то и дело грозила разразиться настоящая гроза. Но Менестрес было все равно. Что-что, а погода сегодня помешать ей не могла.
С помощью Танис она как раз закончила одеваться, и уже накинула черный, с алой подбивкой плащ, скрывавший ее с головы до ног, когда раздался требовательный стук в дверь. Танис открыла, и на пороге возник Димьен. Что-то в его взгляде сразу насторожило Менестрес, она спросила:
— Что случилось?
— Я тут поймал одного вампира, ошивавшегося возле замка. Он сейчас под присмотром сестер. Взглянешь на него?
— Да, сейчас спущусь.
Вампирша накинула капюшон и последовала за ним.
Плененный оказался практически мальчишкой во всех смыслах. Ему вряд ли исполнилось больше восемнадцати, когда он стал вампиром, да и произошло это меньше полувека назад. Возможно, поэтому даже в окружении тех, кто многократно старше его, он держался весьма дерзко.
Подойдя к нему почти вплотную, Менестрес спросила:
— Кто ты, и что тебе нужно в моих землях?
— Мое имя Этьен. Я посланник, — гордо проговорил он. — Мне велено передать вам, что светлейшая госпожа желает вас видеть.
Менестрес вздернула бровь, потом проговорила:
— Чем же ты так рассердил свою госпожу, что она послала тебя ко мне?
— Почему? — удивленно воззрился на нее вампир.
— Потому что она вряд ли надеялась, что тебя отпустят живым и невредимым. Ты без разрешения нарушил границу земель, и весть твоя — оскорбление и вызов, — холодно ответил вместо Менестрес Димьен.
Этьен побелел, как полотно. Его глаза в ужасе забегали. Он судорожно сглотнул, и только со второй попытки проговорил:
— И... что теперь?
— А ты сам как думаешь? — усмехнулся Димьен, всерьез решивший испугать его до смерти.
Молодой вампир побледнел еще сильнее, хотя, казалось, это уже невозможно. Было такое впечатление, что он сейчас просто впадет в ступор. Но вместо этого Этьен сполз на пол и, пав в ноги Менестрес, взмолился:
— Госпожа, простите меня! Я всего лишь выполнял приказ!
Он попытался дотронуться до ее ноги, но вампирша отступила, не желая этого. Презрительно окинув его взглядом, Менестрес обратилась к Димьену:
— У нас нет времени. Выстави его за ворота, и пусть убирается на все четыре стороны!
— Спасибо! Спасибо!
Этьен твердил это слово нескончаемое число раз, пока Димьен не сгреб его в кучу и не вытолкал взашей.
Сестры с усмешкой наблюдали за этой сценой. Они обе уже переоделись и находились в полной боевой готовности. Это был тот редкий случай, когда их наряды
Танис тоже переоделась. На ней как раз было платье, но такое, какое носили лет пятьсот назад: почти под горло, плотно охватывающее фигуру, с широкими рукавами и расширяющееся книзу. Расшитое золотом и жемчугом оно производило незабываемое впечатление.
Что же до Димьена, то на эту ночь его выбор тоже пал на кожу: куртка и узкие штаны, уходящие в сапоги. Его будто облили черной кожей, лишь кое-где из разрезов куртки просвечивала алая ткань. От всего этого его волосы, заплетенные в косу, выделялись еще сильнее, а синие глаза казались ярче. Димьен тоже взял меч, но его ножны были прикреплены к поясу.
Когда Менестрес увидела его в этом облике, то невольно снова вспомнила о Бамбуре, но поспешно отогнала эти мысли. Сегодня она должна быть предельно собранной. Именно такой она вышла из замка.
Вместе с Танис она села в уже ждавшую их карету, которой правил Димьен. Селена и Милена поехали вслед за ними верхом. Вся процессия направилась в Париж. Менестрес знала, что их уже ждут.
Немезис гордо восседала на своем троне, когда в тронный зал вошел Рамир. Преклонив перед ней колено, он проговорил:
— Этьен вернулся.
— Вернулся? Вот уж не ожидала.
— Мы тоже.
— Значит, она уже близко. Что ж, я на это и рассчитывала. Предупреди всех. И позови Антуана! Я хочу его видеть подле себя!
— Будет исполнено.
Подъехав к дому общины, Менестрес и не подумала постучать — в конце-концов они приехали не на аудиенцию. С ее позволения Димьен хлестнул по воротам своей волей, и те с треском распахнулись. Так что они въехали даже не замедлив хода. В дом вошли также. Этим самым Менестрес с порога заявляла, кто она есть.
Они шли по коридорам, и все попадавшиеся им на пути вампиры их пропускали, даже двери раскрывали. Но одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что все они подчинены воле своей госпожи. Именно ее Менестрес видела в их глазах.
Вот и зал Собраний. Двери его тоже не устояли против воли визитеров. Менестрес и ее сопровождающие вошли внутрь. В зале царило торжественное убранство: голубые, алые и золотые драпри соседствовали с гобеленами, на которых были изображены самые разные сюжеты. Из-за всего этого почти не было видно каменных стен. А от трона до самых дверей простиралась ковровая дорожка. Весь пафос хозяйки был налицо.