Владычица ветров
Шрифт:
Гай сначала следил за высочествами, а потом быстро утратил интерес и уставился на еду в своей тарелке. Вот только кусок в горло не лез, когда вокруг разгорался скандал.
– Я хочу ее обратно!
– капризным ребенком показался взрослый мужчина, наследник престола. Ему оставалось еще топнуть ногой.
– Продолжай хотеть!
– щедро позволил другой наследник.
– Господа, Вам не кажется, что...
– хотел усовестить их Гай, напомнить о королевской чести и прочем, являвшемся для мужчин явно пустым звуком.
– Не кажется!
– вскрикнул Этан, Дир обошелся лишь полным негодования взглядом.
–
– Внезапно проявил благоразумие Дир.
– Выберем более серьезный повод! Отсутствие чести, к примеру! Проиграл, так прими это!
Этан покраснел от злости. Казалось, что пара секунд и он, как в детстве бросится на брата с кулаками. И не важно, что ради этого придется оббежать огромный, длинный стол!
Однако резкий звук кувшина, с грохотом поставленного на столешницу, погасил ссору в ее зачатке. Сосуд чудом сохранил целостность, а мужчины спокойствие.
– Я б вам обоим яда подсыпала в ваше вино! Ну не дураки ли???
– спросила она у капитана, который чуть было не кивнул, но вовремя опомнился. Этан подавился и обиделся на "дураки". Второй хозяин вновь схватился за хлыст.
– Пороть собрался? Так давай, твое высочество!
– обрадовалась девушка.
– Только, смотри! Лупи со всей силы, не щади, не жалей! Может освобожусь от тебя, и от этих детских ссор. Правители хреновы!.. То есть, человечьи! Вы бы лучше обратили свой пыл на что-то полезное: построили дома для бедняков, накормили голодных! Глядя на вас, я каждый раз вспоминаю, отчего так не люблю людскую стаю...
Дир повел бровью, изумленно подметив, что девушка не относит себя к человеческой расе. Его снова заинтересовало, не волки ли ее воспитывали, и нет ли под юбкой волчьего хвоста. Потому он помедлил с приговором о наказании. А Тора повернулась к нему спиной (хвост не вился вокруг ее ног) и пошла к двери.
– Ты куда?
– опешил ее хозяин.
– Подожду тебя около позорного столба. Так что не задерживайся, принц!
– ответила девушка.
– Дир! Не надо!
– тут же спохватился Этан, что показалось Гаю очень интересным. Ведь подобного он раньше за братьями не замечал. Столько тревоги за безродную рабыню! Эгоистичный младший сейчас мог и на колени упасть, уронив свою королевскую честь...
Сероглазый брат схватился за голову.
– Стой!
– приказал он Торе, прикрыв глаза.
– Иди в мои покои, и будь там!
Этан шумно выдохнул, и после исчезновения Торы в трапезной стало тихо.
От камина веяло сквозняком, тянувшем по полу. Хотя холод проникал в помещение отовсюду: замки, если их не отапливать - жутко холодное место. Пользуясь тем, что рядом никого нет, Тора протянула руку к золе в камине, до сих пор, хранившей воспоминания об огне. Сосредоточившись на этом, ведающая воздела руки и снова позвала пламя пробудиться. Огонь не нужно упрашивать. Он пылок и готов в любую секунду пробраться в мир. Огонь живет везде и во всем, и чтобы согреться, достаточно просто позвать его.
Сначала поднялся слабый дымок, а потом крохотные яркие язычки затрепетали, забегали по остаткам угольков и поленьев. Девушка подбросила дров, чтобы огню было чем поживиться. Но сквозняк все равно не исчез. Дуло откуда-то сбоку, от стены рядом с камином. Найти причину этому Тора не успела. Шаги в коридоре звучали так громко, что сердце невольно стыло в груди. Девушка даже перестала дышать. От той уверенности, с которой она говорила в трапезной, сейчас ничего не осталось. За время, пока ведающая была одна, успела многое обдумать, особенно свое собственное отношение к жизни и смерти. Сейчас нельзя было злить властителей, нельзя было кликать беду. У нее появилась цель, о которой нельзя забывать! И старые привычки следовало бы изменить. Впрочем, и принцу они не слишком нравились, о чем он не забыл напомнить, влетев в покои с кинжалом в руках. Увидев его в таком настроении, Тора поползла назад, и чуть не спряталась под кровать. Но Дир поймал ее, придавил к полу и прижал клинок к лицу. Сразу ожили былые воспоминания...
– Как мне привить тебе уважение к королевской семье? Может отрезать твой язык? Тогда и проблем меньше будет. Хлыст ведь тебя больше не пугает...
Тора не отводила от него глаз. Смотрела в самую их глубь и понимала, что слова - всего лишь угроза.
– Но кто же с тобой будет спорить?
– усмехнулась она.
– Вот же ненормальная!
– скрыл ухмылку мужчина, отпустив девушку. Он сел на кровать, сбросив сапоги.
– Не думай, что смирюсь с твоим нахальством. Тебе следует научиться уважительному отношению к тем, кто имеет власть, иначе долгожданной, легкой смерти не получишь!
Он широко расставил руки, требуя снять с него вещи. Тора сняла с него камзол, рубаху, штаны. И прежде чем его высочеству вздумалось поймать ее, увернулась, положила вещи на кресло и села ближе к камину, уже не опасаясь хозяина. Страх перед ним проходил также быстро, как и появлялся. Наверное, это тоже привычка.
Он же разлегся на постели, откинулся на подушки, наблюдая за девушкой.
– Почему мой брат так дорожит тобой?
– размышлял Дир.
– Конечно, иметь при себе человека, распознающего яды - удобно. Но, зная Этана... Я бы сказал, что он влюбился.
– Вам, принцам, неведома любовь.
– Ответила Тора, хоть ее и не просили. Она смотрела на огонь, поджав ноги. Блики пламени окрашивали лицо девушки, путались в ее волосах, задерживались искрами в темных глазах.
– Вы знаете лишь жадность, желание обладать чем-то или кем-то. Стремитесь держать власть. Но разве можно ощутить ее в кулаке? Она ведь невидима. Да и радости не приносит. Только горе... Смерть, гибель. Конечно, любовь тоже не видима. Но от нее меньше проблем, да и смерть приносит редко, чаще нечто ощутимое: силу, счастье, уверенность, детей. Твой брат не любит. Он просто привязался ко мне, как и я к нему.
– Так ты его любишь?
– Он живое существо, почему его не любить?
– Я тоже живое существо. Меня ты любишь?
– с насмешкой спросил тот, кто не так давно грозился отрезать ей язык и избивал хлыстом.
Тора помнила все то зло, причиненное принцем. Она продолжительно и долго смотрела на мучителя, проверяя каждую эмоцию. По виду девушки было понятно, что ей ненавистен хозяин. В глазах так и горел огонь, даже ярче, чем в камине. Но через мгновенье ярость пропала, и ее заменил, появившийся мягкий свет материнского тепла. Дир видел подобное однажды - так на него смотрела нянька в детстве, оберегая от козней брата, от суровости родителей. Принц растерялся, почувствовав укор совести. Стоило только девушке отвернуться, как непривычное чувство исчезло.